Клайв Касслер - Айсберг

Сандекер сел за стол, сцепив руки за головой.

— Доктора в госпитале знают, где ты находишься?

Питт улыбнулся.

— Подозреваю, что они будут очень удивлены в ближайшие полчаса.

— Как я понимаю, ты уже встречался с этим джентльменом? — Сандекер указал на толстяка.

— Мы разговаривали по телефону, — ответил Питт. — Формально мы не были представлены… во всяком случае не под настоящими именами.

Толстяк быстро обошел стол и протянул Питту руку.

— Киппманн, Дин Киппманн.

Питт пожал протянутую руку.

— Дин Киппманн, — повторил Питт. — Глава Агентства национальной безопасности. Никогда не приходилось иметь дело со столь высокими чинами.

— Мы ценим вашу помощь, — с теплотой в голосе произнес Киппманн. — Не чувствуете ли вы в себе достаточно сил, чтобы совершить небольшое воздушное путешествие?

— После Исландии немного южного американского солнца не повредит.

— Вы насладитесь солнцем. — Киппманн опять почесал свою лысину, — солнцем Южной Калифорнии.

— Южной Калифорнии?

— Сегодня, около четырех.

— Около четырех, сегодня?

— В Диснейленде.

— В ДИСНЕЙЛЕНДЕ?

— Я совершенно уверен, — с настойчивостью произнес Сандекер, — что то, что вы говорите, совсем не то, что у вас на уме. Нельзя ли обойтись без двойной дипломатии?

— Принимая во внимание вас, сэр, я не имел в виду ничего подобного.

— А что именно у вас на уме? — спросил Питт.

— Вот что, — Киппманн извлек еще бумаги из своего, похоже, бездонного, портфеля и быстро просмотрел их. — До того, как мы смогли опросить вас и других уцелевших, кто имел к этому отношение, у нас было очень приблизительное представление о том, кто скрывается за «Хермит лимитед». Мы знали о ее существовании, затем мы смогли разузнать немного об их деловой активности, но их конечные цели, возможности мозгового центра, капиталы, стоящие за всей операцией, остались для нас тайной…

Питт осторожно перебил его:

— Но у вас же в руках был ключ. Вы же подозревали доктора Ханневелла.

— Я рад, что вы не свалились на нас раньше, майор. Да, АНБ следила за доктором Ханневеллом. Никаких конкретных результатов, разумеется. Вот почему мы обложили его, в надежде что он выведет на того, кто стоит во главе организации.

— О Господи, так это БЫЛ заговор! — Было нелегко совместить вырвавшееся у него из груди восклицание и стон мучительной боли, но Питт попытался сдержаться. — Вся чудовищная сцена в айсберге была заговором?..

— Ханневелл попал в поле нашего зрения, когда он так продуманно обосновал все правильные решения по подводным исследованиям, проводимым «Фири лимитед», но не смог предложить ни одного направления по развитию их в своей собственной стране.

— А затем погребение «Лакс», ставшее небольшой частью широко задуманной мистификации, — произнес Питт.

— Это наш главный трюк. Ханневелл снова готов был ринуться вперед в роли исследователя, но в тот момент его пригласил адмирал, что выглядело абсолютно случайным совпадением. Похоже, Ханневелл не мог поверить своему счастью. Он тут же согласился, но не с целью выяснить, что же случилось с его старым другом Кристианом Фири. — он уже догадывался об этом, — и не с целью разобраться в странном феномене яхты, оказавшейся запертой во льдине, а скорее для того, чтобы разузнать, что стало с его драгоценными подводными изысканиями. — Да, да, майор. — Киппманн протянул Питту несколько блестящих фотографий. — Эти снимки сделаны с подводной лодки, которая вела наблюдение за «Лакс» в течение почти трех недель. На них можно найти некоторые интересные детали, касающиеся команды яхты.

Питт проигнорировал его замечание и пристально посмотрел на Сандекера.

— Так вот когда, наконец, правда выходит наружу. «Лакс» была обнаружена поисковой службой, а затем исчезла во льдах, пока не сгорела.

Сандекер передернул плечами.

— Мистер Киппманн взял на себя труд уведомить меня об этом интересном факте только вчера вечером. — Натянутая усмешка промелькнувшая на его лице, едва ли выражала дружелюбие по отношению к Киппманну.

— Упрекайте нас, если хотите, — серьезно заметил Киппманн, — но было необходимо держать вас как можно дольше в стороне от центральных событий. Если бы Келли, или Рондхейм, или сам Ханневелл пронюхали о вашей связи с ними, вся операция провалилась бы. — Он уставился на Питта и тихо сказал:

— Майор, вы должны были действовать просто как пилот, сопровождая Ханневелла, пока он осматривал «Лакс». Затем вы должны были доставить его в Рейкьявик, где бы уже мы начали следить за его передвижениями.

— Но из этого ничего не вышло, верно?

— Да, мы недооценили противника, — откровенно признался Киппманн.

Питт зажег сигарету, внимательно наблюдая за поднимавшимся к потолку кольцами дыма.

— Вы не объяснили, каким образом «Лакс» оказалась в айсберге. Вы также не объяснили, что же произошло с командой разбойников. Неясно, как Фири с командой и учеными исчезли более чем на год, а затем их обуглившиеся тела неожиданно вновь появились на судне.

— Ответ на оба вопроса предельно прост, — сказал Киппманн. — Команда Фири никогда не покидала судна.

Сандекер расцепил руки, которые держал за головой и, медленно наклонившись вперед, положил их ладонями вниз на стол перед собой. Окаменевшим взглядом он обвел присутствующих.

— Матаджик сообщил, что команда состоит из арабов, а не из белокурых скандинавов.

— Верно, — согласился Киппманн. — Я думаю, джентльмены, вы меня очень обяжете, если взглянете на эти фотографии. Вы увидите, что я имел в виду относительно команды.

Он передал одни отпечатки Сандекеру, а другие копии Питту. Сел в кресло и закурил сигарету, вставив ее в длинный мундштук. Киппманн полностью расслабился. Питту начало казаться, что этот человек не перестанет зевать даже тогда, когда его будут распинать.

— Обратите внимание на фото номер один, — сказал Киппманн. — Оно было сделано через перископ с очень сильными линзами. Как видите, на нем четко видны десять человек команды, занимающихся каждый своим делом в разных частях судна. В этой компании нет ни одного темнокожего.

— Случайные стечения обстоятельств, — сдержанно заметил Сандекер. — Арабы, которых заметил Матаджик, могли находиться внизу.

— Маловероятно, адмирал. Если бы мы имели только один фотоснимок, но есть другие, которые сделаны в разное время и в разные дни. Сравнивая их, можно насчитать четырнадцать человек, но ни одного араба среди них нет. Если бы на судне был хотя бы один араб, он бы появился за три недели.

Киппманн замолчал, аккуратно положив мундштук на край пепельницы.

— И еще мы точно установили, что лица на фотографиях идентичны лицам тех людей, которые отплывали на «Лакс» незадолго до того, как она исчезла.

— А как же насчет Матаджика? — спросил Сандекер. — Он был первоклассным ученым, воспитанным в традициях точных исследований. И, конечно, он был уверен в том, что видел…

— Матаджик видел людей, которые специально были загримированы под темнокожих, — сказал Киппманн. Команда, похоже, мастерски замаскировалась к тому времени, когда он на них наткнулся… Вспомните, они ведь побывали уже в нескольких портах. Узнать их было невозможно. Это, конечно, только мои умозаключения, и мы никогда не узнаем ничего наверняка. Но можно с уверенностью сказать о том, что команда заметила, что О'Райли наблюдает за ними. И когда Матаджик пришел на борт поужинать, они приняли тот обманчивый вид.

— Понятно, — сказал спокойно Питт. — И что потом?

— Вы можете представить себе и остальное. — Киппманн поиграл немного с мундштуком и затем продолжил: — Селтиний-279 был подожжен и превратил «Лакс» в плавучий крематорий. Наша субмарина могла только стоять поблизости и беспомощно наблюдать… Это произошло так быстро — в живых не осталось никого. К счастью, субмариной командовал опытный и смекалистый капитан. Приближался шторм, и он представлял, что произойдет дальше, — докрасна раскаленный остов «Лакс» охладится и сожмется, разрывая швы; морская вода ворвется внутрь и затопит «Лакс». Финал будет ускорен восьмибальным штормом, зарождавшимся на горизонте.

— Тогда он превратил дорогостоящую двадцатимиллионную субмарину в простой буксир и стал толкать горящую посудину навстречу подвернувшемуся айсбергу, пока она не протаяла себе путь внутрь? — Питт сидел, глядя на Киппманна, всем своим видом выражая удовольствие.

— Ваша версия совершенно правильна, майор, — тут же откликнулся Киппманн.

— Это не моя версия. — Питт улыбнулся. — Это версия доктора Ханневелла. Именно он предположил вариант горячей кочерги во льду.

— Понятно, — сказал Киппманн, хотя ничего и не понял.

— Еще один вопрос, который интересует меня непосредственно. — Питт колебался, разминая сигарету, — почему вы послали Ханневелла разыскивать «Лакс», а затем умышленно постарались спрятать ее?