Лев Пучков - Обратный отсчёт
Судя по тону, собеседник задавал какие-то вопросы, я однообразно нудил в ответ:
— Энтьендо… Дэ акуэрдо… Си… Си…
Общались мы не более минуты: телефонный «испанец» вдруг резко оборвал «кружева» и на чисто русском спросил:
— Ну и какого хрена? Ну-ка, передай трубку…
Я тяжело вздохнул и послушно передал трубку. «Баритон» коротко переговорил с абонентом…
— Ну, понятно, я так и думал. Он такой же испанец, как и я! Так что, коллеги, прекратите ломать эту дешёвую комедию…
В этот момент у «баритона» (или в том месте, где он сидел) что-то музыкально пискнуло и раздался приглушённый голос:
— Первый?
— Слушаю, — ответил «баритон».
— Ты знаешь, ему есть что сказать. Не хочешь послушать?
— Минутку… — «баритон» на секунду задумался, затем с какой-то нездоровой озабоченностью сказал: — Ну что ж, это меняет дело… Ребята, давайте так: два вопроса — два ответа, и расходимся по своим делам.
— Задавайте, — с ходу согласился Серёга, даже не пробуя оспаривать моё порушенное «испанство».
— Первый, как обычно: на кого работаете?
— А можно сразу второй?
— Запросто. Второй вопрос такой: кто у вас начальник?
— Какого начальника вы имеете в виду?
— Верное уточнение, капитан, — одобрил «баритон». — Меня совершенно не интересует руководитель операции. Назовите мне фамилию начальника вашего ведомства или, на худой конец, лица, которое инициировало разработку.
— Ой, столько всего сказали… — Серёга на «капитана» не повёлся. — Вы, наверное, бывший полковник?
— Бывших полковников не бывает, капитан, — веско поправил Серёгу «баритон». — Бывает либо полковник запаса, либо полковник в отставке. А для вас я всегда, пока вы носите погоны, — господин полковник.
— Как скажете, — смиренно согласился Серёга. — Но насчёт «разработки» я что-то не понял…
— Зря вы так, — осуждающе протянул «баритон». — Что за дурацкие игры в военную тайну? Вы вообще тут ни при чём, все вопросы теперь будут решать с вашим высшим руководством. Ну?
— Вы нас с кем-то путаете, — всё тем же елейным тоном заявил Серёга.
— Не пожалеете?
— Насчёт?
— Всего-то делов: назвать начальника. Установить вашу ведомственную принадлежность — раз плюнуть. И стоит из-за этого так страдать?
— В смысле? Что значит «страдать»?
— Всё, понял, хватит дурака валять, — «баритон», даже не повышая голоса, коротко скомандовал: — Наручники, в бокс!
— Спокойно… — в затылок мне тотчас же упёрся тупой тёплый ствол (под мышкой держали, не иначе). — Ручки…
Нас очень сноровисто и аккуратно окольцевали наручниками в положении «руки за спину» и бегло обыскали. Зря стараетесь, господа хорошие. Оружия нет, а всё остальное вам неинтересно. Старая добрая традиция: на задание — ни единой лишней бумажки. Единственная ваша добыча — это наши телефоны и листок с адресом, исполненный ручкой Марины.
— Телефон включён, — доложил товарищ, обыскивавший Серёгу.
— Мне не нравится, как вы с нами обращаетесь, — буркнул Серёга. — Даже очень не нравится!
— Это что, кодовая фраза? — баритон презрительно хмыкнул. — Сейчас на выручку примчатся? Зря стараетесь: мы и сами не прочь пообщаться…
Телодвижений я не видел — лбом в этот момент подпирал холодный борт микроавтобуса, но понял, что мобильный Серёги передали «баритону».
— Ага… Ну всё, хватит там в прятки играть! — хорошо поставленным начальственным тоном распорядился «баритон» (очевидно, в наш телефон!). — Подъезжайте к боксу, обсудим наши дела…
Вот и всё, кончилось инкогнито нашего прикрытия. Интересно, как сейчас поступит Петрушин, не имеющий установки на именно такое развитие событий?
Нас завели в бокс, с нами проследовали один из крепышей — конвоир и импозантный мужчина лет сорока. В боксе удалось рассмотреть его как следует: симпатичный, атлетически сложённый тип, аккуратно стриженный, в чёрном кожаном плаще. Взгляд очень уверенный, властный, и вообще… Короче, хозяин положения. Это как минимум. А там, глядишь, как обернётся — может, и наших судеб!
Внутри бокса было светло, не холодно, чисто и для автомастерской достаточно уютно. Верстак, полки с инструментами, смотровая яма, две зачехлённые машины, стол с компьютером и двумя телефонами. На яме присел на подпорках разутый и наполовину раскиданный кабриолет серебристого цвета, с кожаными сиденьями и очень стильным откидным верхом — как мне показалось, тоже выполненным из натуральной кожи. За рулём сидел довольно молодой балбес в синей спецовке… и гудел. То есть тихонько крутил руль и мурлыкал что-то себе под нос, временами издавая звук работающего двигателя. Взгляд у этого человека был отсутствующий — похоже, он куда-то целеустремлённо ехал… Но весь его облик говорил о том, что именно в данный момент он безмерно счастлив. Присмотревшись, я заметил, что за одну руку человек этот прикован к рулевому колесу наручниками. Наверное, это Володя Кудрин. Интересно, чем это они его накачали?
Помимо Володи здесь были ещё два человека: полноватый блондин среднего роста, чуть за тридцать, в таком же плаще, как и у «баритона», и невзрачный на вид мужчинка в дорогой лёгкой дублёнке. Блондин сидел на раскладном стульчике возле кабриолета и в момент, когда мы вошли, просматривал что-то на ЖК-дисплее видеокамеры, которая лежала на расположенном рядом верстаке. А мужчинка примостился на сиденье кабриолета, рядом с гудящим Володей, сложил лапки на пузатеньком саквояже крокодиловой кожи и, склонив голову набок, с каким-то странным выражением наблюдал за хозяином бокса. Ни дать ни взять — как врач за пациентом.
— …Ну и потом мы тоже туда не ездили. — Володя радостно улыбнулся, сделал «пф-ф-ф» и пустил пузыри, как малое дитя, — оказывается, он при езде умудрялся что-то рассказывать. — Ну их, они там все злые, свои законы и всё такое…
— Присаживайтесь, — «баритон» показал на сваленные у стены покрышки и кивнул мужчинке с саквояжем: — Инъекцию приготовь.
— Кому? — Мужчинка вылез из кабриолета, поставил саквояж на верстак и раскрыл его.
— Да тебе-то какая разница?
— У меня с собой не так уж и много. Если толстому, надо побольше….
Это я-то толстый?!
— Сейчас разберёмся, — «баритон» повернулся к нам и с сомнением уставился на меня. — Да… За «чучело» я, конечно, извиняюсь. Теперь понятно, кто у вас в паре старший… Ну, ребята, даю последний шанс. Через десять минут после введения инъекции мы будем знать всё, что знаете вы. Так что давайте, быстренько решайте — можете даже пошептаться…
— Первый — Седьмому, — раздался приглушённый голос из кармана плаща «баритона».
— Слушаю, — «баритон» достал крохотную рацию, размером с половину моего мобильника, — никогда раньше не видел ничего подобного.
— К нам едут.
— Встретьте, спросите, чего хотят. Предъявят полномочия — проверьте удостоверения, извинитесь и пускайте. Не предъявят — вяжите и тащите сюда.
— Понял! — в ответе прозвучала ощутимая готовность немедля вязать и тащить, даже не спрашивая, чего хотят.
— Ну вот, и препарат сэкономим — сейчас пообщаемся с вашим «прикрытием», — «баритон» плутовато подмигнул нам. — Или это не прикрытие?…
С улицы раздался звук приближающейся машины. Серёга нервно сглотнул и разинул было рот…
— Тихо, тихо, тихо, родной мой… — «баритон» барственным жестом успокоил Серёгу. — Не прикрытие, значит, да? Правильно! Я тоже, прежде чем куда-то лезть, сначала посылаю туда зама (кивок в сторону полноватого блондина). — То есть это ваше начальство, верно я понял?!
— Немедленно отмените команду «вязать» и «тащить»! — В голосе Серёги звучала нешуточная тревога, взгляд был мрачным. — И вообще, дайте команду своим людям, чтоб ни в коем случае не обнажали стволы! Иначе…
— А вы, никак, меня пугаете, коллега? — «Баритон» перестал улыбаться и недобро прищурился. — Если ваше прикрытие или начальство будет себя неправильно вести, они об этом глубоко пожалеют…
С улицы раздался скрип тормозов и секунду спустя хлопанье дверей. Я бы даже сказал — нарочитое хлопанье, как и договаривались…
— …Потому что мои люди — специалисты высшей категории, не чета тем идиотам, что остались у вас гнить на казённых харчах!
— Я всё-таки настаиваю… — Серёгин голос в буквальном смысле дрожал от напряжения — он едва себя сдерживал, чтобы не заорать. — Немедленно дайте команду: ни в коем случае не доставать оружия…
— Ты кого учишь, щегол?! — «Баритон», мгновенно отряхнув флёр респектабельности, подскочил к Серёге и залепил ему смачную пощёчину. — Когда на тебя х… д…ли, на меня уже шинель строчили, салага е…! Рот закрой, сиди ти…
«Ту-дух»!!! — хлёстко шлёпнуло на улице. «Ту-дух»!!! «Ту-дух»!!! «Ту-дух»…
…и понеслась! Как будто злобные, пьяные в дым хулиганы замолотили по воротам бокса железными битами. Акустика тут была — я те дам!
