Лев Пучков - Собачья работа
…Пока курьер общался с охранниками, Ли облачилась в мешковатый защитный комбинезон и разобралась в устройстве изолирующего противогаза. Сейчас ей не давала покоя одна деталь, предусмотреть которую было весьма сложно. В противогазе невозможно разглядеть лицо – это плюс. Но несоответствие фигур… При одинаковом росте курьер был раза в три толще ее – несмотря на то, что комбинезон скрадывает очертания фигуры, взыскательный взор сразу обнаружит подмену. Это обстоятельство могло свести на нет результат многодневной кропотливой работы.
– Будет очень обидно, мальчики, если вы проявите бдительность, – пробормотала Ли, поудобнее размещая сумку на животе и проверяя, как входит рука в разрез не до конца застегнутой «молнии» на комбинезоне. – Придется мочить сразу…
Толстый закончил болтать, махнул рукой охранникам и пошел к «рафику». Ли присела в стороне от двери, сунула руку в разрез «молнии» и, нащупав рукоять «беретты», начала медленно стравливать воздух сквозь плотно сжатые губы.
– Я все сделал, как ты сказала, – прошептал курьер, забираясь в салон и задвигая за собой дверь, – все путем… Слушай, а от хлороформа не бывает побочных последствий? Меня как-то того… не травили ни разу.
– И я не буду, – выдохнула Ли, выдергивая из-под комбинезона «беретту». – Спасибо, толстый, – не знаю, что бы я без тебя делала…
Курьер даже не успел по-настоящему испугаться – Ли отодвинулась в глубь салона, прицелилась в голову жертвы и нажала на спусковой крючок.
Пук! – Курьер плюхнулся задницей на скамейку и стал медленно заваливаться вбок – Ли слегка поддержала его, стараясь избежать лишнего шума. Не удовольствовавшись тусклым светом, проникающим в салон через проем в перегородке, она включила фонарик и придирчиво осмотрела свой наряд. Стряхнув несколько капель крови, попавших на колено, сунула пистолет в плечевую кобуру, подхватила пузатый железный кейс с крестом на боку и вышла наружу.
Охранники не сочли нужным проявлять бдительность – к тому моменту, когда Ли приблизилась к боксу, они как раз раскрутили винтовую задвижку и распахнули небольшую дверку, вмонтированную в одну из створок ворот. Ли по-хозяйски переступила высокий порожек, потянула за собой дверку и защелкнула массивную задвижку.
– Фу, пронесло…
Просторное помещение бокса было залито безжизненным светом галогенных ламп, висевших под потолком. Ровные ряды стеллажей с двухкубовыми контейнерами – если толстый соврал, придется колупаться до рассвета.
Ли быстро подошла к восьмому стеллажу справа от входа, обнаружила на второй снизу полке контейнер с цифрами 3710, сорвала пломбу и с трудом вытащила крышку из пазов.
– Черт! – невольно вырвалось у нее. Пренебрегая мерами безопасности. Ли сорвала противогаз, жадно вдохнула затхлый воздух хранилища, опять буркнула:
– Черт… – и задумалась.
Контейнер был наполовину забит пачками купюр различного достоинства: в основном сотнями и полтинниками, хотя попадались частые вкрапления пачек с пятисотенными.
– Неужели нельзя было все на них поменять? – обиженно пробормотала Ли. – Как я это тащить буду?!
Действительно, тащить почти кубометр довольно плотно упакованных бумажек – дело трудоемкое даже для двух здоровенных мужиков, что уж говорить о даме.
«Однако попробовать стоит, – решила Ли, доставая из пузатого железного кейса стопку мешков для мусора, катушку упаковочного скотча и парашютную стропу. – Зря, что ли, залезла?»
Набив один мешок купюрами. Ли замотала горловину скотчем, посмотрела на часы – до взрыва осталось немногим более десяти минут. Достав из сумки телефон, она приблизилась к небольшому зарешеченному оконцу, выходящему во двор, с трудом протиснув голову в проем, посмотрела, чем занимаются охранники. Магнитофон в сторожке моторно выкрикивал голосом Лемоха, приглашая какого-то неведомого приятеля посмотреть на него и делать как он. Парни скучали у сторожки, поглядывая на дверь бокса, курили и вяло травили анекдоты. Сунув в рот сурдину, Ли нащелкала номер Толхаева.
– Да, – раздался голос Рудина.
– Серый, слушай внимательно, – просифонила Ли через сурдину, внимательно наблюдая за охранниками. – У тебя есть от силы двадцать минут, чтобы убраться из промзоны. Ты меня понял?
– Не понял, – удивился Рудин. – С чего это вдруг?
– Топай к моему хозяйству. В трехстах метрах от запасных ворот возле дороги стоит «уазик» – я перегнал. Садитесь и дуйте отсюда – пока не началось. Только осторожно топайте, возможно, там засада. Есть команда вас ликвидировать – и это не шутки, Серый! В общем, не буду повторяться – падайте в тачку и рвите к выходу из промзоны во все лопатки. Все…
Завершив сообщение, Ли принялась быстро трамбовать купюры в мешки. Когда до взрыва осталось две минуты, почти все деньги были упакованы – получилось семь увесистых мешков. Вытянув стропу на полу, Ли расположила мешки горловинами по линии, примотала к стропе и попробовала тащить. Получилось довольно сносно – если перебросить стропу через плечо и до отказа наклонить корпус вперед.
– Мужика бы! – с тоской пробормотала Ли, глянула на часы и инстинктивно зажмурилась. Взрыва она не услышала, но последствия ощутила – лампы в боксе внезапно погасли, через небольшие оконца с улицы не пробивалось ни единого светового пятна. Осторожно отодвинув задвижку, Ли приоткрыла дверь, надела на голову ночной прибор и, обнажив пистолет, выглянула на улицу.
Охранники стояли рядом – один шарил в кармане, видимо, искал спички. Ли сделала два шага вперед, направила ствол в голову ближнего, прикрыла ладонью объектив прибора и нажала на спусковой крючок.
Пук! – Охранник рухнул на землю.
– Не понял! – пробормотал второй. – Это что еще за…
Пук! – Второе тело рухнуло рядом.
Поднатужившись, Ли подтащила свой драгоценный груз к заднему бамперу «рафика», привязала стропу за фаркоп и бросилась к воротам. Пока она толкала тяжелую створку ворот, в административном здании завода железобетонных конструкций происходили загадочные перемещения: вспыхивали огоньки зажженных спичек, слышалась приглушенная ругань – засадники, окончательно демаскировав себя, с опаской спускались на первый этаж.
– Ой, грыжа будет! – заполошно бормотала Ли, толкая плечом тяжело идущую створку. – Ой, мужика бы! Ой, рожу, блин!!!
Оттолкав створку на пару метров, Ли влетела в кабину «рафика», завела двигатель и, выкатив машину за пределы двора, чуть-чуть прибавила скорость, не рискуя разгоняться серьезно, – то-то будет потеха, если скотч не выдержит и мешки оборвутся!
Обнаружив в темноте белевший смутным пятном под маскосетью «БМВ», Ли подъехала вплотную, заглушила двигатель и выскочила наружу. Мешки были в комплекте – спасибо фирме «Руби стар»! Сорвав с «БМВ» маско-сеть, Ли раскрыла заднюю дверь, четыре мешка пихнула в багажник, с трудом захлопнула дверь, оставшиеся три разместила на заднем сиденье. Села за руль, прислушалась – самые громкие звуки в ночной тишине в этот момент издавало ее бешено бьющееся сердечко.
От комбината раздавался топот множества бегущих ног, невнятная ругань, лязганье затворов.
– Давай, Рудин, давай! – умоляюще попросила Ли. – Давай, красивый мой, я тебя жду!
Рудин не заставил себя ждать – в двухстах метрах слева, по другую сторону дороги, внезапно громко завелся «уазик», плеснул ослепительным светом фар, развернулся и рванул к дороге, прочь от комбината.
– Вот он, сука! – отчаянно крикнул кто-то во тьме. – Мочи – уйдет!
Воздух вспороли несколько очередей – Ли облегченно вздохнула, завела двигатель и погнала машину налево, удаляясь от бестолковой суматохи ночного боя.
– Спасибо тебе, Рудин! Ба-ай…
…Сотворив каскад сумасшедших зигзагов, Ваня Соловей вырвал «уазик» из полосы огня, выбрался наконец на грунтовку и притопил до полика – соратники только подпрыгивали на ухабах, отдавливая лапы и хвосты четвероногим партнерам.
– Вот это попали, – пробормотал Ваня Соловей. – Что за дела? Ну ничего, ни-че-го не понимаю! Соображения есть?
– Это Григорий, – враждебно буркнул Масло. – Когда сегодня в тайнике нашли его карабин, я сразу сказал: не к добру. Оказалось – точно…
– Ничего – разберемся, – мрачно пообещал Рудин. – Насчет «попали» ты не прав, Ваня. Попадали мы с тобой, когда на минном поле да духи из пулеметов с трех точек лупят. А тут – баловники какие-то недотепистые. Близко были – ни одна пуля в машину не угодила. Ничего… Главное – ноги унесли. Щас выскочим на трассу – и привет…
Однако до привета, как выяснилось, было очень и очень далеко. При выезде на трассу, разобравшись по обеим сторонам дороги, застыли с десяток мужиков с автоматами, а перед ними, метрах в пятнадцати, на дороге лежала колючая лента «Диана», сильно не рекомендуемая для любых типов колес без автоматической подкачки. Мужики целились из автоматов по фарам, со стороны хибары с тайником мчались еще несколько фигур – и тоже не с пустыми руками.
