Роман Канушкин - Обратный отсчет
— Совершенно верно. Нет этого, как говорится, журналистского театра, нет конкретных кукловодов, дергающих за нити… Есть определенные люди со своими взглядами на вещи, со своими сферами влияния и со своими рецептами решения проблем. И иногда, как говорится, тот или иной вектор одерживает верх.
— Не самый удачный, судя по последним событиям. — Дед все еще продолжал улыбаться.
— Ты так считаешь? Я вот что тебе скажу, Паша: есть главное — стратегические интересы государства, которому мы все служили. Иногда эти интересы требуют определенной жесткости, быть может, жертв. Даже искусство, как говорится, требует жертв, а здесь вещи посерьезнее. Но все это гораздо меньшее зло. И неизмеримо меньшие жертвы по сравнению с развалом и вполне возможным крушением государства. И так уже отпустили всех, кого можно, дальше некуда. Уже не просто на границах стреляют, уже на своей территории…
— Успокойся, Толя, ты прямо как на политинформации.
— Да нет, ты послушай… Давай нальем еще по одной, я закончу, и оставим эту тему — у меня все же праздник… Этот мятеж, поднятый в Чечне, эту войну надо довести до конца — именно из-за стратегических интересов государства. Сколько раз армию останавливали в самый последний момент? У нее буквально вырывали победу и усаживались за стол переговоров, во время которых солдаты продолжали гибнуть. Конечно, помимо стратегических интересов в этой войне присутствует и множество других, в том числе и личные интересы отдельных лиц, я ж не наивный пацан… Но вовсе не они являются определяющим фактором событий.
— Это точно, — усмехнулся Дед, — как писали великие Карл Марс и Фридрих Сникерс, во всех действиях людей всегда будут присутствовать личные интересы…
— Ну-ну… Ты уже разлил водку? Куда-то трубка моя подевалась… Наши миротворцы забыли, как в Чечне грабили поезда, понимаешь, как туда уходили огромные деньги, как издевались над живущими там русскими — ведь поток беженцев начался не сейчас, а еще задолго до ввода войск… Что, скажешь — не так?
— Так, Толя, все так.
— В мирное время колоссальный исход русского населения… Не хотите жить мирно, приходится наводить порядок силой. С использованием всей мощи российской армии. И тема переговоров может быть только одна — полная капитуляция противника. Только так могут заканчиваться подобные войны. Больше ста лет назад это показал генерал Ермолов — с некоторыми элементами можно говорить только языком силы, это единственно понятный им язык. И тогда они становятся мирными и добрыми соседями. Я не говорю о всем народе, с теми, кто хочет жить мирно, мы и говорим совсем по-другому.
— Толя, Толя, ты же благоразумный человек. Совершенно очевидно, что эту кровавую бойню надо заканчивать.
— Я с тобой полностью согласен. Держать там наших пацанов, как говорится, на пушечное мясо — нельзя. Эта вялотекущая война дальше просто невозможна. И бесконечные переговоры… Бойню надо заканчивать. Быстро, решительно и жестко. И единственно возможные переговоры — полная капитуляция. А вот дальше уже будем говорить.
Дед хотел что-то возразить, но появились молодые, и хозяин тут же растаял в улыбке. В его доме был праздник, и больше они с Дедом к этой теме не возвращались.
Прошло еще какое-то время, и в силовых ведомствах начались довольно бурные перемены, потрясли они и Генеральный штаб. Под началом команды Панкратова был разработан детальный план проведения весенней кампании с учетом всей специфики театра военных действий и анализом допущенных ошибок. Принятие этого плана — Анатолий Иванович был убежден — означало быстрое и победоносное завершение войны. И вот опять всех усаживают за стол переговоров, опять перемирие, за время которого противник, уже практически разгромленный, лишь собирается с силами, а наши солдаты продолжают гибнуть. И Виктор, словно почувствовав тайные струнки в душе своего шефа, снова начинает говорить об «одной секретной операции»… «Вы, наверное, о ней уже позабыли, Анатолий Иванович…»
Нет, Анатолий Иванович тогда о ней не позабыл. Он помнил об операции все это время, взвешивая все «за» и «против». Но когда Виктор пришел к нему с конкретным докладом, генерал Панкратов, не выказывая особого интереса, лишь проговорил:
— Ну, что там у тебя?..
* * *А кое-что у Виктора было. План секретной операции, предполагающей быстрый, ошеломляющий эффект. Но далеко не все детали этого плана Виктор выложил тогда на стол своего шефа.
* * *Примерно в то же время, когда Чип находился на берегу ночного моря, изучая инкрустированное лезвие навахи, азы испанского языка и радуясь веселому изобилию загорелых женских задов (или задниц?), пока алкогольный галлюциноз и наваждение, сотворенное танцем Ирланды Мари Пасс (круп породистой кобылицы? Кожа, пахнущая зноем и миндалем), не заставили его вдруг усмотреть в этих беспечных задницах некие тайные солнечные символы… примерно в то же время в Москве некоторые прагматичные люди были заняты намного более серьезными делами. Среди этих людей находился и Виктор. Именно он когда-то, во времена гораздо более романтические, принес в «Команду-18» веселую прибаутку, музыкальное ругательство, которое они переложили как «Время выпить чаю…» Каждый в «Команде-18» знал настоящие слова этого ругательства, и, если в обстановке, требующей определенного политеса, кто-нибудь пел про чай, это служило сигналом к общему веселью. Только когда Чип находился на берегу ночного моря, «Команды-18» уже не существовало, и вместе с ней прекращали существовать многие другие вещи — приходили новые времена, и они требовали новых решений. В жизни Виктора произошел перелом, оставивший ему ощущение потери и предательства и научивший его гораздо быстрее адаптироваться к изменяющимся обстоятельствам. Совершенно ясно, что мир вокруг рушился, и совершенно ясно, что на его руинах возникал другой мир, с другими правилами игры. Виктор понял, что именно сейчас, в момент всеобщей тряски, нельзя упускать шансы, иначе в наступающих переменах ему не окажется места. В своей области он был специалистом суперкласса, а это стоило немалого.
Виктор начал действовать быстро и решительно, он делал блестящую карьеру, попутно женившись на дочери многозвездного генерала, — так он оказался в ведомстве Панкратова, и тогда как его коллеги-ровесники по «Команде-18» делались только-только капитанами, Виктор был давно уже майор, и очень близко маячило присвоение очередного воинского звания. С тех самых пор и тянулся хвостик одной незавершенной секретной операции, правда, не завершена она осталась лишь для Виктора и еще одного человека.
Эта секретная операция, получившая довольно странное и экстравагантное название «Розы для Галины», была разработана командой генерала Панкратова, теми людьми, что впоследствии станут «ретивой молодежью».
— Нефть, оружие, ценные бумаги… Как видите, классика, — начал генерал Панкратов. — Это всегда были самые темные сферы человеческой деятельности…
— И самые криминальные, — усмехнулся Виктор. — Не хватает еще наркотиков.
— Правильно, Витя, — с улыбкой согласился генерал Панкратов. — Здесь это все переплелось. Все в сумме. Вкратце и по порядку. Первое: Внешэкономбанк заморозил сейчас все валютные счета предприятий, выдав им свои валютные облигации, так называемые ВЭБовки. Это ценные бумаги! Второе — многие нефтеперерабатывающие предприятия в Чечне получили их очень и очень немало. Только грозненский «Нефтьоргсинтез» — более чем на сто миллионов долларов. Это нефть. Третье. Все, что сейчас творится в Чечне и куда она движется со своей независимостью, — ясно каждому, кто имеет, как говорится, хоть пару извилин с учетом той, на которой он сидит.
Все рассмеялись.
— Да уж, пиратская республика…
Генерал Панкратов начал набивать свою трубку.
— Курите, — предложил он собравшимся. Потом, не зажигая трубки, положил ее на стол. — Наш источник в Грозном сообщил, что режим Дудаева собирается продать часть этих ценных бумаг на иностранных рынках, конкретно — на лондонской бирже, и закупить на вырученные деньги современное оружие и средства связи. Как видите, чеченская вольница, как говорится, решила показать зубки. Итак, были нефть, ценные бумаги и вот теперь — оружие. Это, так сказать, дано. Доказывать ничего не надо.
Все присутствующие улыбнулись.
— Задача, — продолжил генерал Панкратов, — взять весь этот бизнес под наше крылышко с последующей его ликвидацией. Оружие-то точно, но и деньги, которые, как говорится, наши, народные, ибо создавались всей страной, неплохо бы вернуть… Я имею в виду — вернуть домой. Может быть, создать секретный фонд для некоторых наших операций. Нефть, бумаги, оружие… Такая цепочка. Конкретные детали сейчас получите. Жду решений и доклада в самое ближайшее время.
* * *Первая встреча Виктора и Зелимхана Бажаева состоялась в Москве на конспиративной квартире в одной из гостиниц — сталинских высоток. Виктор был представлен Зелимхану как «нужный человек из спецслужб». Он предложил чеченцам услуги — вывоз бумаг по своим каналам, продажу их через сеть имеющихся подставных фирм и закупку оружия у одного из самых известных в этом бизнесе операторов. Виктор резонно заметил, что готов использовать механизм и связи, сложившиеся десятилетиями, и что чеченцам без такой солидной и профессиональной («Я не веду дел с „левыми“ людьми», — констатировал Виктор) поддержки обойтись будет нелегко. Зелимхан согласился с его доводами, однако заявив, что никакая политическая цена за оказываемые услуги для них неприемлема. Виктор заверил его, что здесь присутствует лишь частный интерес — проценты от всех совершенных сделок. Собеседники остались довольны друг другом, однако Зелимхан добавил, что у него имеются два уточнения: первое — он предпочитает, чтобы операция проводилась поэтапно, ибо речь идет об очень больших деньгах, и второе — доставка ценных бумаг на Запад будет осуществлена по их каналам с дальнейшим постоянным присутствием представителя чеченской стороны по тем же причинам. Такая позиция встретила у Виктора понимание, и сошлись на том, что местом доставки бумаг, центром всех планируемых мероприятий, будет город Вена, находящийся в центре Европы и потому наиболее удобный.
