Призрак - Наиль Эдуардович Выборнов
— Говоришь, как в рекламе батареек, — Ив усмехнулась. — Но тебе ведь это не нравится?
— Кому понравится осознавать, что он всего лишь копия? — я нахмурился. — Что у него нет настоящей семьи, настоящего отца и настоящей матери. Это, знаешь ли, очень меняет отношение к жизни.
— Наверное, для себя я этого не хотела бы, — она перевернулась на спину, развела колени и провела рукой у себя между ног.
— А чего бы ты хотела бы для себя? Стать легендой Новой Москвы? Крутых контрактов, адреналина, больших бабок?
— Знаешь, чего мне хотелось бы сейчас? — она вытянула руку и дотронулась до моего члена, который от ее прикосновений сразу затвердел и потянулся вверх. — Чтобы ты трахнул меня еще раз.
Я усмехнулся, перевернулся, подминая ее под себя и резко и грубо вошел в нее…
* * *
— Могу сказать одно, Молодой, мы тебя недооценили, — сказал начальник службы безопасности «ИнвестТеха», уже знакомый мне по встрече в ресторане. — Ты самый настоящий отморозок. Запрыгнуть в «летуна», добраться до лагеря в Старой Москве, выбраться оттуда, да еще и вывезти оттуда языка. Для такого мало таланта, нужно еще и быть совершенно ебанутым.
На этот раз мы встретились в той самой штаб-квартире «ИнвестТеха», куда в свое время вломились. В Новая Москва-сити. У них тут были переговорные на тридцатом этаже, где мы собрались. Мы — это Эрнест и начбезопасности корпорации.
Начальник безопасности, которого, как я уже узнал, звали Глебом Марковым, мне определённо не нравился. Не знаю, что именно, но мне было неприятно с ним общаться. Может быть, потому что еще недавно я разграбил конвой, за безопасность которого он отвечал, убил кучу его людей, а он даже ничего мне не предъявил?
Раньше он вроде бы относился ко мне хорошо, но сегодня он был каким-то дерганым и мрачным. Видимо, из-за прокола с покушением на Разумовского.
— Молодой — один из наших лучших оперативников, — сказал Эрнест.
Ну да с недавних пор «РосИнКом» официально взял меня на работу. Просто оформил задним числом, из-за чего мне пришлось уволиться из колл-центра. Так что теперь я официально находился под юридической защитой корпорации, и имел право на их медицинское обслуживание по высшему разряду. Такие вот дела, карьерный рост.
— Про то, какой я пиздатый, рассказывать мне не надо, — ответил я. — Я и сам про себя все знаю. Лучше скажи, что за упырь этот парень, которого я вытащил?
— Это Алексей Тихонов, — ответил безопасник. — Один из наших сотрудников. По моему ведомству, кстати говоря, координатор службы безопасности. И мы узнали, кто руководил похищением, кто выдал на него заказ. Егор, мой зам. Паскуда. Узнать бы еще, ради чего он все это устроил.
— То есть, всю эту игру затеял твой зам? — я усмехнулся. — Серьезно?
— А что тебя удивляет? — спросил Глеб.
— Ты, наверное, рад, что Разумовский до сих пор в больнице? — я криво усмехнулся. — Иначе твоя голова слетела бы первой. А насчет мотивации, я и так могу вам сказать: денег ему не хватает, и власти. Как и вам всем, пиджакам. Не исключено, что он тебя сместить собирался. Сколько на твоем счету уже проколов-то? Конвой наемники разграбили? Разграбили, ты это прошляпил, а он узнал о том, что мы к вам вломились. Да еще и дочку самого Разумовского спиздили. Так?
— Ну, так, — ответил Глеб.
— Уже за это тебя сместить могли. А когда не получилось, когда оказалось, что ты с директором вашем слишком дружен, то он решил его убрать. И опять все на тебя повесить. Кто виноват-то будет, если Разумовского расстреляют в центре Новой Москвы, в самом дорогом ресторане города?
— А ведь складывается, — заметил Эрнест. — И если бы Молодой не узнал о том, кто за этим стоит, то совет директоров действительно мог бы потребовать твоего смещения, Глеб. Два прокола подряд. Такого не прощают.
— Они и потребовали, — мрачно ответил безопасник. — Но пока Разумовский не придет в себя, и не подтвердит их решения, они ничего сделать не смогут. Ну либо, пока он не умрет.
— Как он там, кстати? — как-то даже участливо спросил Эрнест.
— Это закрытая информация, — сказал, как отрубил Глеб. — Ничего по этому поводу говорить не могу.
— Значит, дела идут хреновенько, и вы боитесь падения своих акций, — сказал я.
— Мы пробили лица тех людей, фото которых ты присылал, — проигнорировал мою последнюю реплику парень. — И тех, что ты в лагере видел, тоже. Это все наши бывшие сотрудники. Часть из них уже уволены по разным поводам, а вот с другими все интереснее. Они считаются погибшими при исполнении служебного долга.
— То есть, он собрал небольшую частную армию из ваших же сотрудников? — я улыбнулся. — Ну пиздец ты совсем ворон не ловишь?
— Может, хватит? — Глеб поморщился. — Я понимаю, что ты наемник и корпоратов не любишь. Но как насчет взаимной вежливости?
— Действительно, Молодой, хватит, — сказал Эрнест. — Ты уже начинаешь за рамки выходить.
— Ну, как сказать, — пожал я плечами. — Как проще объяснить человеку, что он обосрался? Сказать: «извините, сударь, вам не кажется, что тут пахнет фекалиями»? Или «братан, ты обосрался, иди помойся и смени штаны».
Оба пиджака поморщились, а я только наслаждался ситуацией. На улицах Новой Москвы ты — то, как ты выглядишь, и как себя ведешь. И в своей кожаной куртке и с разговорами о дерьме я смотрелся на их фоне максимально чужеродно. К чему в общем-то и стремился.
— На самом деле, тут все не так просто, — сказал я. — У них там был военный городок. Быстросборный, из композитных материалов. Машины оборудованные по высшему слову техники, таких даже еще в армии нет. Да и вообще, я вывез оттуда двенадцать новейших штурмовых винтовок, семь ПЗРК «Игла-6», а уж про остальное молчу. Кто-то их спонсирует. Вы же не могли допустить потерю настолько дорогостоящего обмундирования и техники? Я понимаю, что денег у вас киберкуры не клюют. Но вы же не просто списываете все это дерьмо, не глядя.
— Возможно, что ты прав, — кивнул Глеб. —
