Нож в сердце рейха - Виктор Федорович Карпенко
– Хорошие, – недоуменно повел бровями Федор.
– Не догадывается, что ты из Союза?
– Нет. Не даю повода.
– Это хорошо. Ты вот что, попроси ее просветить тебя насчет этикета. По-видимому, тебе предстоит в скором будущем общаться с сильными мира сего, а ты пока словно медведь, вышедший из тайги: силы много, хитрость природная, удача бежит впереди тебя, а вот знаниями не блещешь. Так что будь осторожен, не наломай дров и не спугни удачу. И еще… во всех финансовых делах консультируйся с Робертом, не то прогоришь! Поверь, и не таких вокруг пальца обводили, а у тебя только десятилетка за плечами…
На том и расстались.
V. Лиссабон
1Двенадцатого июля войска Брянского и Западного фронтов, а пятнадцатого июля – Центрального фронта перешли в наступление, и через двадцать дней разгромили орловскую группировку противника. Операция «Цитадель» с треском провалилась. Генерал-фельдмаршал Манштейн был смещен со своего поста. И в этой победе определенная заслуга была и разведгруппы капитана Самойлова, поставлявшей информацию о противнике.
Лето прошло в поездках Федора в Женеву и в Гамбург, во встречах с дирекцией заводов, работающих на люфтваффе, на которые в основном шла доставляемая фирмой «Фишман и К°» медь.
Взаимоотношения с Кристиной, скрываемые на людях – приемах, деловых обедах и вечеринках, посещениях театров и ресторанов, не могли укрыться от внимательных взглядов Зигфрида и Марты, которая не раз говорила молодой хозяйке: «Что ты делаешь, госпожа. Мужикам все едино, что сестра, что девушка с панели… А тебе думать надо. Остановись, пока не поздно! Это же твой брат, родная кровь! Или не брат?.. Если не брат, так чего скрывать?»
«Думай что хочешь, но это моя жизнь!» – отвечала ей Кристина.
Молодые люди были счастливы и не задумывались о будущем. И как можно что-то загадывать, если идет война? И война напомнила о себе самым жестоким образом.
23 ноября 1943 года по Берлину был нанесен массированный бомбовый удар. Через несколько дней бомбардировка Берлина и других городов Германии повторилась. Кристина, чудом уцелевшая 23 ноября, с ужасом выпытывала у Федора:
– Это русские? Да? Как же так, они бомбят не военные объекты, а жилые кварталы!
– Если тебе от этого будет легче, то это не русские. Это англичане… Английские самолеты RAF, «Веллингтон» и «Стиллинг» бомбят немецкие города, а заводы, производящие оружие и технику, остаются невредимыми.
– Почему? – удивилась девушка.
– Да потому что возрождать поверженную Германию будет легче.
– Ты думаешь, что мы проиграем войну?
– Я даже не сомневаюсь, что так произойдет. А то, что о ней, как о разгромленной, уже думают и за океаном, и здесь, в Европе, было и для меня новостью. Роберт поделился этой информацией, когда я был в прошлом месяце в Женеве. Но дело не в этом. Тебе надо уезжать из Германии. Бомбардировки конца ноября – это только начало…
– Уезжать? Зачем? – удивленно вскинула брови Кристина.
– Я боюсь потерять тебя… Пойми, это не шутки… Надо ехать в Лиссабон.
– В Лиссабон?! Но это так далеко. Я без тебя умру! – воскликнула Кристина, и слезы навернулись непрошено. – Я же люблю тебя!
– Я люблю тебя тоже, и это налагает ответственность.
– Все понимаю, но смириться не могу, – сквозь всхлипы донеслось до Федора. – Может, я перееду в Женеву… к Роберту… он приглашал… Ты будешь приезжать… А если совсем станет плохо, тогда уже переберусь к дядюшке Артуру в Лиссабон.
– Я подумаю, – сказал Федор, но в душе уже согласился: без Кристины ему тоже будет тяжело. Первая любовь и такая безумная, первая женщина и такая горячая…
Барон Зигфрид фон Ессен, один из директоров огромного концерна «Фокке-Вульф», уже неоднократно в беседах с Карлом Фишманом напоминал о большой заинтересованности предприятий в чилийской и португальской меди. Карл обещал в ближайшее время удвоить поставки, посетовав, что выполнение обещания затягивается из-за ограниченного объема зафрахтованных мест в транспортниках. Барон обещал помочь и очень скоро свое обещание выполнил. Концерн «Фокке-Вульф» передал в аренду фирме «Шихман и К°» транспортный пароход водоизмещением почти три тысячи тонн. О таком подарке судьбы можно было только мечтать.
Карл, он же Федор, сообщил в Москву о расширении своих возможностей и выразил сомнение насчет правильности шагов. Ведь, снабжая медью предприятия Германии, он тем самым играет на стороне врага. На что полковник Воскресенский в очень резкой форме высказал ему в очередной радиограмме: «Пусть тебя это волнует в последнюю очередь. Главное подняться выше, заиметь связи не только в Германии и Швейцарии, но постараться в Англии, Америке, Австралии. Отец».
Надо было ехать в Португалию. Об этом не раз задумывался Федор, это же ему неоднократно советовал и Роберт.
Отправив Кристину в Женеву, он принялся готовиться к поездке сам, предупредив дядюшку Артура, что будет в Лиссабоне в конце декабря с транспортником, который предстоит загрузить.
26 декабря 1943 года Карл Фишман вышел на грузовом корабле из Гамбурга. С ним в качестве секретаря и помощника следовал Сергей Протасов под именем Людвига Штока. В Москву ушла информация, что причиной замены пароля у часовщика является его перевербовка англичанами. Приказ по ликвидации Серого не исполнен из-за того, что объект погиб во время бомбардировки Берлина 23 ноября. На что через четыре дня пришла радиограмма: «Часовщика взять на контроль. Медведя оберегать как зеницу ока! Отец».
Впервые Федор вышел в море на корабле. Недобрым оно было: серым, хмурым, вздыбленным… Волны сердито били в нос кораблю и рассыпались брызгами. Федору казалось, что еще один удар, и железная коробка развалится. Но транспортник упорно продвигался вперед.
– Пройдем… будет легче – тише и веселей, – бросил, проходя мимо, один
