Олег Юдин - Рамаяна по-русски
– Тёплый ветер, – улыбнулась Эфа, не открывая глаз. – Хорошо, – сказала Светичка.
– Теперь поменяй руки. Пусть правая лежит ладонью кверху на колене, а левая, обратившись в макушке, фиксирует твои ощущения.
– Иголочки коляются, – по-детски произнесла охранница и тихо засмеялась.
– Хорошо. Теперь скажи: «кшам, я прощаю».
– Кшам, я прощаю, – сказала Эфа и вдруг радостно запищала: – Ой! Холодный ветерок! В такую жару холодный ветерок!
Она распахнула глаза на половину лица и схватив Свету за руки, радостно затараторила:
– Слушай, как здорово! А как это у тебя получается? А почему ветерок прохладный? И плакать от радости хочется! А что это за ветерок?
– Это дыхание Бога, – улыбнулась Света. – Он ответил тебе – и ты услышала Его. Это Его Любовь.
– Ух ты! – в восторге выпалила Эфа и села на траву попой, вытянув и раскинув ноги. – Я всё-всё до словечка запомнила! А можно я буду это делать ещё?
– Конечно можно.
– А сколько раз?
– Хоть с утра до вечера…
– Так, вице-фельдфебель Эфа Рюрикович, чем вы там занимаетесь?! – раздался рядом чёткий командный голос пришедшей на смену Эфе охранницы.
Эфа вздрогнула, но тут же изменившимся тоном строго и спокойно произнесла:
– Ты должна питаться и следить за собой, северянка! Иначе твоя красота увянет – и наш великий и всемогущий император передумает жениться на тебе! В таком случае никто не позавидует твоей участи: ты попадёшь в рабство к безжалостным жестоким хозяевам, которые будут заставлять делать тебя грязную тяжёлую работу! Ты понимаешь, как это страшно?! – брови Эфы преувеличенно строго сдвинулись.
– Значит меня не разрежут через год на куски и не подадут в виде бефстроганов на обед твоему мужу, а просто отдадут в рабство? – невинно хлопая ресницами, спросила Ваидехи.
– И разрежут, и подадут! – красивые брови не растерявшейся от невинного вопроса Эфы поднялись от строгости чуть меньше, чем на полметра выше головы. – Но сначала тебе дадут столько нарядов вне очереди и так обеспечат объёмом авральных работ, что мало строптивой северянке не покажется! Да что там! Задание злобной мачехи, данное бедной Золушке, станет пределом несбыточных мечтаний для тебя, непослушная девушка с Севера!
– Какой ужас! – Светичка, почти не подыгрывая собеседнице, искренне всплеснула руками и сокрушённо покачала головой.
Потом она тяжко и покорно вздохнула, а Эфа продолжила:
– Теперь я ухожу, а ты хорошо подумай над моими словами. Поняла?
– Да, конечно, – ответила Света.
Повернувшись к сменщице, Эфа, выпучив глаза, громко рявкнула:
– Товарищ-госпожа обер-фельфебель! За время моего дежурства никаких происшествий не случилось. Охраняемая жива и невредима. Вице-фельдфебель Рюрикович пост сдала.
– Хорошо, Эфа, – ответила старшая по званию вновь прибывшая амазонка, – иди, отдыхай. А на досуге проштудируй для общего развития, повышения уровня боевой и политической подготовки и расширения кругозора устав караульно-стрёмной службы.
– Есть! – прокричала Эфа и бегом удалилась с поляны, пряча улыбку и то и дело оглядываясь.
Когда она скрылась за деревьями сада, новая охранница робко подошла к Свете и спросила:
– Свет, а Свет!
– Чего тебе, Наденька?
– А расскажи ещё что-нибудь про самореализацию! Больно уж интересно!
И Светичка вполголоса принялась объяснять и показывать, что такое бандхан, зачем он нужен и как делается.
46. Я тучи разведу руками
Очищенный от ракшасов Джанастан опустел. Миновав Поднебесные Зубья, пройдя горными тропами в стороне от засыпанного камнепадом ущелья и выйдя в долину, простирающуюся за горной грядой далеко на юг, братья не встретили ни одного из ночных бродяг, промышляющих человеческим и звериным мясом.
По пути почти не попадались и звери, а отшельники-богомольцы давным давно покинули эти мрачные негостеприимные места.
Подпирающие небо горы остались далеко за спиной, а через несколько дней пути впереди, на вечно убегающем от путников горизонте, выросли другие горы, белые, высокие и незнакомые.
– Нам необходимо двигаться осторожней, брат, – сказал Лёха. – Джанастан остался позади. Мы не только не знаем, что за земли лежат перед нами и кем они населены, мы даже не предполагаем, как близко от нас местные обитатели, какова их численность и насколько враждебно они к нам отнесутся.
– Ты прав, – проронил первые за несколько дней слова Роман, – неплохо было бы встретиться с кем-нибудь из аборигенов и расспросить его о здешних делах и обычаях.
Ближе к вечеру братья-лучники достигли отрогов лежащего на пути горного хребта. Поля стали сменяться перелесками и участками смешанного высокого леса, заросшего внизу непролазным кустарником. Местность стала подниматься вверх. Солнце уже катилось на ночной отдых, а путникам не повстречалась ещё ни одна живая душа.
– Наваждение какое-то, – сказал Алексей. – Ни человека, ни зверя, ни мух, ни комаров – никого. Пустыня.
– Помнишь Татушку? – спросил Роман.
Лёха кивнул и ответил:
– Да, надо двигаться осторожно.
Каменная тропа, располовинившая заросли, вильнула и вывела братьев на небольшое плато перед отвесной скалой. У подножия скалы чернел вход в пещеру.
Братья осмотрелись по сторонам и направились к входу.
– Костей вроде бы нигде не видно, – проронил Роман, снова вспоминая погибшую от несварения желудка людоедку.
Ромыч как в воду глядел.
– Даже мух нет, – повторил сказанное чуть раньше Алексей.
Вдруг из пещеры с радостными криками выскочила огромная пожилая женщина с отвислыми губами.
– А я – Муха! Ззз!! – заорала она, приветствуя нежданных гостей. – Добро пожаловать в моё скромное бунгало, добры молодцы!
– Здрава будь, бабуля, – вежливо ответил Лёха.
– Заходите, не стесняйтесь! – улыбалась, приплясывая и хлопая в здоровенные и звонкие как сковородки ладоши радушная великанша. – Я вас чаем угощу! Угощу-угощу, не помилую! Ха-ха-ха!!
– С радостью бы, хозяюшка, да мы торопимся, – постарался мягко отказаться от приглашения Алексей.
– А ты, красавчик, мне нравишься! – заявила обитательница пещеры. – И напрасно ты меня бабкой кличешь. Я ещё молодайка хоть куда! Мне в прошлую пятницу всего-навсего четыреста двадцать семь годков-то и исполнилось. Как говорится, вся жизнь впереди – разденься и жди! И вот что я тебе предлагаю: женись на мне, а? Будем жить-поживать на лоне матушки природы и радоваться друг дружке. А спутника твоего неприветливого отпустим с миром куда идёт. Хороший план, правда?
Лёха болезненно поморщился.
«Помор, наверное», – подумала жизнерадостная великанша.
А неприветливый спутник красавчика Лёхи сказал:
– Вы, девушка, моего брата простите великодушно ради праздника. Только он к женитьбам с детства неспособный. А ещё у него привычка дурацкая: отрезать невестам назойливым нос и уши. Таким уж он смешным да развесёлым чудаком уродился.
– Хорошая шутка, – осклабилась ракшаска.
– Это не шутка. Это правда, – смущённо потупился Алексей и стал водить носочком боевого шлёпанца из стороны в сторону.
– Или ты, добрая женщина о Романе и Алексее из Москвы ничего не слыхивала? – задал наводящий вопрос Ромыч.
Улыбка сползла с личика пещерной жительницы. В её глазах проснулся животный ужас. Через мгновение она стремглав пустилась наутёк, а через пять скрылась за далёкой линией горизонта. Или через семь – если честно, братья забыли включить секундомер. А несколькими днями раньше запамятовали взять его в поход, ибо сказано: счастливые часов не наблюдают.
– Похоже, что она про нас что-то слышала, – предположил Лёха.
Роман попытался войти в пещеру, но тут же отпрянул в сторону: оттуда смердело гнилым мясом.
Для устройства безопасного ночлега братьям пришлось забраться на скалу. Спали по очереди. А утром отправились дальше.
Следующий день начался более интересно. Не пройдя и тысячи шагов, Алексей заявил старшему брату:
– Что-то будет сегодня, Ромыч. Сердце стучит с перебоями. Левая рука немеет. Да и книжку про нас автору надо дописывать и скорее в издательство нести. Это к чьей-то смерти, попомни мои слова!
– Хорошо, – сказал Роман, – мои мечи всегда наготове.
Неожиданно над головой гортанно и громко заорал ворон, предвещая нечто недоброе.
– Вот, я же говорил! – сказал Лёха.
– Это к победе, – флегматично отозвался Роман.
– Дай Бог, – в голосе младшего брата было больше эмоций и меньше уверенности.
Лес неожиданно оборвался. Впереди, насколько хватало глаз, виднелись вывороченные с корнями деревья. Идти вперёд стало намного тяжелее, но путники не остановились и не свернули в сторону. Лишь мечи перекочевали из ножен в их руки.
– Сильный же здесь ураган случился! – разрубая препятствующие проходу корни, говорил Алексей. Роман молчал по обыкновению последних дней. Лишь руки его взмахивали мечом, прокладывая путь.
