Максим Шахов - Тайна опустевшего причала
Талеев подтолкнул «своего» караульного вперед к входу стволом пистолета. Вадик и Галина подхватили потерявших сознание «миротворцев» под плечи и, вслед за командиром, спустили их по крутой короткой лестнице вниз. Здесь все они оказались в центральном помещении для наружной охраны. Талеев приложил палец к губам, призывая к тишине, и рукой указал в угол, куда пока можно положить бойцов. До наполовину застекленной будки контрольно-пропускного пункта, где сейчас, вероятно, отдыхали еще двое «миротворцев» и старший всего наряда, оставались лишь обычная дверь и двухметровый коридор. Вход в будку находился вплотную к электронному турникету, располагавшемуся в конце коридора.
– Пройди к «вертушке» и попроси вызвать старшего, – тихо приказал пленнику Гера. – Мол, надо доложить, что во время своего патрулирования слышал отдаленный подозрительный шум в порту. Вперед!
Боец безропотно повиновался. Рядом с ним, только ползком, прижимаясь к боковой стенке, двинулся Аракчеев. Подойдя к будке, пленник постучал в стекло. Увидев своего сменившегося с поста караульного, вахтенный у турникета открыл запертую изнутри дверь и, выслушав замершего на пороге бойца, что-то громко крикнул, повернув голову назад. В глубине маленькой клетушки за матерчатым пологом скрывалась обычная армейская койка, на которой отдыхал старший наряда с сержантскими лычками на плечах. Он нехотя подошел к своему подчиненному.
В этот момент с пола резко поднялся Аракчеев и приставил пистолет ко лбу старшего. Тот мгновенно замер на месте. Вадик приложил палец к губам. Этот жест предназначался не столько сержанту, который безо всяких понуканий уже поднимал руки вверх и медленно отступал в глубь КПП, сколько вахтенному, столбом застывшему у стола. «Не надо резких и необдуманных движений!» Похоже, оба «миротворца» очень хорошо его поняли и вели себя разумно.
«Так, а где же еще один боец? – подумал Вадим, быстро обежав взглядом небольшое помещение. – Наш «терпила» говорил о трех человеках. Надо было поинтересоваться, где у них туалет!»
И тут боковым зрением Аракчеев зафиксировал чуть заметное колыхание занавески, отделяющей угол с койкой. «Сквозняк или почудилось? Ах, ты…»
Занавеска резко отодвинулась в сторону, и Вадик наконец увидел недосчитанного охранника. Он стоял в трех метрах, широко расставив ноги и прижимая к животу компактный штурмовой автомат. «Миротворец» громко прокричал какую-то очень короткую команду. Впрочем, команда, возможно, была бы и не столь краткой, если бы боец докричал ее до конца. Но… такой возможности Аракчеев ему не предоставил. Неуловимым движением кисть его свободной левой руки скользнула к поясу комбинезона. Там, в кожаном специальном чехле, как в обойме, Вадик держал несколько метательных ножей. Они были гораздо меньше по размеру, чем его цирковые кинжалы, зато чрезвычайно удобны в таких вот… непредвиденных ситуациях. Пальцы ухватили короткую плоскую рукоять, и тут же последовал плавный, но сильный кистевой бросок прямо от пояса. Вахтенный поперхнулся на полуслове, выронил автомат и обеими руками ухватился за пронзенное ножом горло.
Зато его напарник у стола тут же воспользовался мгновенной заминкой. И ему не успел помешать даже появившийся на пороге Талеев. Гера сразу заметил подозрительное движение охранника и попытался из-за спины Аракчеева достать «миротворца» широким выпадом ноги, но ему не хватило буквально нескольких сантиметров. А вахтенному удалось дотянуться рукой до небольшого пульта на столе и, откинув защитный стопор, перещелкнуть аварийный тумблер…
Тишина подземного убежища взорвалась воем сирены. Где-то под потолком замигала яркая красная лампочка. Уже в следующее мгновение Талеев мощным нокаутирующим ударом кулака в челюсть отбросил шустрого охранника в угол, потом выхватил пистолет и несколькими выстрелами в упор вдребезги разнес сигнальный пульт. Сирена смолкла. Последним выстрелом журналист разбил красную лампу.
Теперь он резко обернулся к пленнику. Тот был бледен как мел и инстинктивно пытался вжаться всем телом в металлическую переборку коридора.
– Куда заведены сигналы с этого пульта?! – прорычал Гера.
Боец лишь часто-часто отрицательно мотал головой и продолжал вжиматься в стену. Губы его прыгали. Талеев быстро взял себя в руки и почти спокойно переспросил:
– Не знаешь?
Пленник молчал и трясся. Гера ухватил его за шиворот и встряхнул так, что клацнули зубы.
– Не знаешь?! – повторил он.
– З…з…з…на-а-ю…
Талеев понял, что страх за свою жизнь полностью затмевает рассудок бойца.
– Слушай меня! – Он еще раз встряхнул пленника. Не сильно, а чтобы привлечь его внимание. – Что тебе обещала наша девушка?
– Ж…ж…жик!.. Ж..ж…изнь…
– Я подтверждаю это, понятно? Ты не виноват. И будешь жить. Успокойся и ответь мне: куда заведены сигналы с пульта?
Свой вопрос Гера произнес громким голосом и по слогам.
– В Ц…ц…центр! – Парень понемногу успокаивался. Он понял, что от него хотят. – Группа быстрого реагирования будет здесь через четырнадцать минут. Еще этот сигнал звучит во всех помещениях лаборатории. И лампы мигают.
Талеев отпустил пленника и задумался. Аракчеев и подошедшая Гюльчатай молча смотрели на своего командира. Решение должен принять он. Секунда… две… три… Гера шагнул к сержанту:
– Быстро давай пластиковый ключ от бронированных дверей!
Старший наряда не стал притворяться не понимающим. Он поспешно вытащил карточку из нагрудного кармана и протянул журналисту. Талеев кивнул и тут же нанес сержанту короткий удар в висок рукой, в которой продолжал сжимать пистолет. Как подкошенный «миротворец» рухнул на пол. Гера сделал шаг к двери, но остановился и спросил пленника:
– Ну что, так и не вспомнил, где здесь могут прятать арестованного?
Парень потупился:
– Нас никогда не пускали внутрь. Но однажды я слышал, как местный Хозяин, проходя мимо, говорил что-то о карцере. Мол, надо подержать там какого-то провинившегося, из своих. Для назидания. Вот и все.
Талеев повернулся к друзьям и распорядился:
– Будем работать всей группой в лаборатории и по ходу искать Виталия. Ясно?
Алексеева кивнула, а Вадик добавил:
– Может, Неофитыч с ребятами своими стараниями добавят нам чуток минуточек.
– Хорошо бы, – отозвался Гера и огляделся напоследок. – Ну что ж, тут нам теперь никто не устроит пакости исподтишка и не выстрелит в спину. Вперед, друзья, поторопимся!
И он первый шагнул к бронированной двери, ведущей в раздевалку.
Пластиковый ключ сработал безупречно. Хотя в душе Талеева были подозрения, что после включения аварийной сигнализации некоторые или даже все функции защитной системы окажутся заблокированными. Значит, в автоматике на такой случай предусмотрена какая-то временная задержка. Вполне логично. И очень на руку сейчас КОМАНДЕ!
Вся троица прошла внутрь. Раздевалка была маленькой, с одним рядом закрытых на замки шкафчиков вдоль стены, и больше походила на проходной коридор. Видно, ею действительно нечасто пользовались по назначению. Гера вставил «ключ» в специальную прорезь на выходной двери. Дважды мигнула контрольная лампочка и вновь загорелась постоянным красным цветом. Талеев повторил операцию. Результат был тем же. Бронированная дверь не открывалась!
Гюльчатай метнулась обратно к входу. Но на гладкой внутренней поверхности той двери не было предусмотрено никаких механизмов открытия. Она беспомощно оглянулась на своих друзей. Талеев уже выхватил пистолет и дважды выстрелил в район щели и лампочки. С таким же успехом можно было стрелять в танк. Неужели…
Послышалось негромкое шипение, и откуда-то из-за шкафчиков в раздевалку начал просачиваться белесый дым. Причем он интенсивно шел и сверху, и снизу, и с обоих боков, поэтому в считаные секунды заполнил все небольшое помещение. Но к этому моменту на ногах не осталось уже никого: оба мужчины и девушка в расслабленных позах лежали на полу.
Глава 11
Сначала появился свет. Он был робким, тусклым, холодным и еле-еле пробивался сквозь кромешную тьму вокруг. Но быстро набирал силу и вот уже разлился по всему пространству, стал ярким, горячим… нестерпимым… Тысячью острых игл он вонзился под верхние веки и заставил сначала крепко зажмурить, а потом приоткрыть глаза…
А звук? Может, это он разбудил Талеева? Громкий, протяжный. Оборвавшийся на самой высокой ноте как раз в тот момент, когда Гера открыл глаза. Какая разница?! Сквозь медленно исчезающую пелену журналист увидел стоящего перед ним человека в синем халате. Еще через секунду заметил опустошенный медицинский шприц в его руке.
Человек отступил в сторону и что-то произнес. Гера понял это по его двигающимся губам, но звуков не услышал. Наверно, до его слуха мог пока пробиться лишь запредельный вопль. Место человека со шприцем занял другой, в цивильном костюме, с потухшим взглядом дохлого окуня. И этот что-то говорит! Да подождите вы чуть-чуть!
