Михаил Серегин - Маркиза из стриптиза
– Оперативно работают! – хмыкнул удивленно Марков.
– Да уж, чего нельзя сказать о нас.
– А почему вы Штыка не арестуете? – бухнула Лера и зарделась под ироничными взглядами брата и его бывшего начальника.
– А за что? За что его арестовывать? – посмотрев на Валерию, как на несмышленого ребенка, спросил Горюнов.
– По его же приказу Валю убили! – запальчиво ответила та, не желая сдаваться и чувствуя себя немного оскорбленной тоном старшего офицера.
– Ну, во-первых, это еще доказать нужно! Дело об убийстве твоей подруги мы все-таки возбудили. После признания Бориса за всеми ведется наблюдение. Об этом не волнуйся – удрать им не удастся. Тем более что исполнители, если рассказ этого самого Юрия – правда, фактически известны. Но Штык опять может выскользнуть! К тому же не он самый главный злодей, – неожиданно остановившись напротив Валерии, подполковник посмотрел на нее сверху вниз, – есть кто-то покрупней его. Иначе он не чувствовал бы себя так безнаказанно! И вот, пока мы этого неизвестного не вычислим, Альберта Викторовича нельзя спугнуть ни в коем случае! Прижимать мы его, конечно, будем, но только осторожно, очень осторожно! Так, чтобы он делал то, что нужно нам!
– А напавшие на меня в кафе и эта молоденькая стерва Света? – ожидая ответа, Лера не сводила глаз с подполковника.
– А что они? Нападавшие заявили, что перепутали тебя с шаромыжницей, недавно обворовавшей одного из них. Нагаева заявляет, что вообще ничего не поняла. Нападавших, естественно, не знает!
– Но… начала было Лера и замолчала.
– Вот именно, что но… – развел руками подполковник.
Вышла Маркова от подполковника ФСБ в гораздо менее радужном настроении, нежели входила.
– Зачем он взял на себя убийство Игоря? Ведь ему влепят на всю катушку! – в который раз переспросила она брата, усиленно пытаясь понять смысл действий молодого негодяя.
– Ну, во-первых, логика есть даже у него!
Александр сел на водительское место, открыл дверь сестре, подождал, пока она усядется рядом, и продолжил свое объяснение.
– За наркотики и оружие впаяют ему лет десять. Возьмет он на себя убийство, те, которые ему приказали сделать это, помогут получить тот же червонец, если не меньше. Потом у него всегда есть возможность отказаться от своих показаний. Мол, следствие давило. Били там, и все такое, а противник время выиграет за счет этого. А может, Штыку настоящий убийца позарез на свободе нужен. Может быть и такое… – Марков-старший задумчиво почесал голову. – И самое главное! С признанием Бориса все нити, ведущие к «100 удовольствиям», обрываются. Все, рыбка вырвалась из сетей. Я читал сегодня его показания, – Александр завел двигатель, посмотрел по сторонам и вырулил с места парковки на улицу, – так вот, обычная бытовуха. «Пришел в гости. Хозяин квартиры был должен мне. Хотел стребовать с него, но тот отказался платить, возникла ссора», – процитировал показания торговца наркотиками Александр и, поморщившись от отвращения, добавил со злостью: – Лабуда полная! Но кто-то за ночь его очень хорошо обработал!
– Как же им в тюрьму проникнуть удалось! – удивилась было Лера, но тут же сама ответила на вопрос: – Хотя сейчас с помощью денег куда хочешь проникнуть можно!
Некоторое время они ехали молча. Александр включил магнитолу, и из динамика послышалась знакомая мелодия.
«Машина времени», – автоматически определила Валерия. «Каждый костер когда-то догорит», – пел Андрей Макаревич.
«Так и жизнь наша, – почему-то мелькнула у девушки в голове неожиданная мысль, – догорит. И те, кто организовал убийство подруги, и эта шалава молодая останутся безнаказанными! И тот, который стоит за спиной у Штыка, будет грабастать и дальше деньги лопатой, и владелец спортивно-развлекательного комплекса будет безнаказанно убивать людей».
От этой мысли зубы Марковой скрипнули, она сама не заметила, как в ярости что было сил сжала челюсти. В глазах горел гнев. Самое обидное было то, что она бессильна. В детстве, в интернате, если что-то Валерии было не по нраву, она всегда реагировала действием. Никогда не держала обиду в себе. Человеком она слыла отчаянным и не спускала даже мальчишкам, за что снискала их уважение. Эту черту характера она переняла от Александра. В младших классах ей это стоило многочисленных синяков и шишек, затем постепенно все усвоили, что с Маркизой лучше не связываться.
Бездействие же Лера презирала и ненавидела. И вот сейчас ей отводили роль пассивного наблюдателя. Нет уж, дудки!
– Куда мы едем? – спросила она, вспоминая о своем плане, о котором еще утром с упоением рассказывала Женечке Соколову.
– К фотографу, – коротко ответил водитель.
– А… Откуда!.. – изумилась Валерия, посмотрев на брата широко открытыми глазами.
– Что – откуда? – он перехватил ее взгляд, не выдержав, рассмеялся над ее глупым видом,
– Откуда ты догадался, что я хочу к нему заехать? – спросила Лера.
– Я и не знал, что ты к нему собираешься, – невозмутимо ответил Александр. – Но понять твою логику могу! Он единственный, кто знает знакомого Штыка. Того, кто твою покойную подругу с клиентом сводил. Он единственный, кто знает того, кого шантажировал Штык.
Лера согласно кивнула головой:
– Да, именно так я и рассуждала.
– А вот как ты заставишь его говорить? – спросил бывший опер свою сестру. – Милицией пугать без толку, Штыка он больше боится, по всей видимости. Да и вменить ему нечего.
– Ну, я придумала другой метод воздействия. Кстати, и Штыку тоже скоро некогда будет ни о чем думать, кроме собственной шкуры, – зло процедила Лера.
При взгляде на сестру Александр невольно поразился жестокости ее взгляда. Казалось, будь у нее возможность, она сама убила бы Штыка голыми руками.
– Ты посиди в машине, я сам схожу, – покосившись на сестру, попросил Марков-старший.
– Уж лучше я, – предложила Лера. – Наверняка Эдик предупредил тетю, чтобы она никому о них не говорила.
Когда Лера подошла к калитке, она услышала знакомое негромкое беззлобное гавканье и, сразу догадавшись, кому оно принадлежит, поняла, что они не ошиблись адресом.
На повторный звонок в калитку девушка вскоре услышала со двора далекое «иду» и торопливые шаги.
– Кто там? – настороженно спросили за воротами, не спеша открывать калитку.
– Здравствуйте, передайте вашему племяннику, что Лера приехала, – нашлась девушка.
– Нету его, – немного подумав, ответила женщина.
– Он вам не рассказывал обо мне? – на всякий случай спросила Валерия.
Послышался шум отодвигаемой щеколды, калитка немного приоткрылась, и оттуда высунулась голова невысокой женщины лет пятидесяти. Шустро оглядевшись и не обнаружив, кроме девушки, никого, она шепнула Марковой:
– Давай быстрее, заходи! – и распахнула калитку пошире.
Жрица любви не заставила себя упрашивать и юркнула во двор.
Знакомый большой лохматый пес, обитавший раньше во дворе фотографа за Сенным рынком, дружелюбно помахивал хвостом.
Хозяйка, небольшая худенькая женщина с любопытными глазами, не пригласила гостью в дом, а тут же, у калитки, накинулась на нее с вопросами, на большинство которых сама же и отвечала. Из того, что она успела натараторить за пять минут, ни разу не дав себя перебить и вставить хоть слово, Валерия поняла, что Эдика с Мариной у тети Полины нет, что они уехали после того, как вчера заезжали неизвестные парни, перевернули вверх дном всю квартиру и чуть не изнасиловали хозяйку! Лере при этом известии едва удалось сохранить серьезное выражение лица.
Хорошо, что Эдика с Мариной дома не было. Марина – девушка хорошая, заботливая, и Эдику ужасно с ней повезло. Он такой рассеянный и безалаберный!
Выслушивая монолог, который мог закончиться только с заходом солнца, Лера с тоской подумала, что зря бандиты не забрали с собой словоохотливую тетку. Она вспомнила, как перекосилось лицо Эдди, когда он сказал Горюнову, что собирается перекантоваться у тетки. Маркова начала сильно подозревать, что сбежал племянник тети Полины вовсе не от бандитов, а гораздо раньше, и причина, возможно, была совсем другая.
Еще Лера пожалела, что ей так не вовремя пришла в голову идея предложить брату самой идти узнать у фотографа о неизвестном слуге народа, в преклонном возрасте решившем заняться криминальными делами.
– Куда они уехали? – успела вставить Лера вопрос, пока словоохотливая хозяйка набирала воздуха в легкие для новой тирады. Женщина с пару секунд хлопала глазами, словно не понимая, что от нее хотят, потом разразилась новым монологом по поводу безалаберности своего племянника, укатившего черт знает куда, утащив с собой такую хорошую девушку. «Даже не дождался родной тетки и не сказал, куда он уезжает! И вообще…»
Что бы последовало за этим «вообще», Лера слушать не стала, а, выскочив за калитку, торопливо поблагодарила женщину и, словно опасаясь, что та кинется за ней следом, почти бегом направилась к машине.
