Виктор Степанычев - Роман с героем
– Как ты смеешь так называть мою дочь! – гневно вмешался в разговор Василий Васильевич. – Ты сама... это слово.
– А это что за чучело ты с собой притащил? Папенька явился спасать свою дочурку? – со смешком поинтересовалась Десанка. – Здравко меня предупреждал, что у тебя очень могущественные и опасные друзья. Это один из них?
– Считай, что так. Он великий и ужасный, – подтвердил Стас, не соврав ни единым словом.
– Ладно, посмеялись, и хватит, – отрезала Десанка. – Ты сейчас кладешь на пол свой пистолет, даешь команду, чтобы меня с этой девицей беспрепятственно пропустили к вашей машине и открыли ворота. В противном случае я вышибу ей мозги. Ты прекрасно знаешь, что смерти я не боюсь. Невинная сербская девочка из Нови-Сада умерла пятнадцать лет назад. И если я пообещала, что прострелю этой потаскушке голову, то непременно выполню свое обещание.
Самое поганое в данной ситуации было то, что Десанка не блефовала. Откровенно говоря, Стас не знал, что дальше делать. Стрелять он не мог, несмотря на то что без особого труда мог пулей размозжить голову Десанки. Пять шагов – не расстояние для такого стрелка, как он. Но палец этой страшной женщины лежал на курке пистолета, приставленного к виску Маши. Малое движение – и выстрел!..
– Прекратите обзывать мою дочь, – опять взвился Василий Васильевич. – Она никакая не сучка и не потаскушка. Маша честная девушка, в отличие от других, здесь присутствующих.
Стас не знал, как поступить дальше. А вот Василий Васильевич, похоже, что-то задумал, и ему стоило подыграть. Неспроста он изображает возмущенного интеллигента.
– Заткнись, старик! – посоветовала ему Десанка. – А ты, мой милый Генри, медленно опусти на пол пистолет и ногой отбрось его к окну. У тебя десять секунд на исполнение. Не исполнишь, твоей подружке конец.
– Да сделайте вы, наконец, что от вас требуют, – едва ли не искренне взмолился Василий Васильевич. – Она же может выстрелить в Машу. Ну, не сопротивляйтесь, не тяните время.
Приказание старшего следовало выполнять, тем более что он дополнил его кивком головы. Правда, последняя фраза звучала как-то медленно и не слишком убедительно. Стас понял, что сопротивляться действительно не стоит, а вот насчет того, что не тянуть время, еще следовало подумать... Станислав пока не знал, что задумал Машин отчим, но подчинился ему. Не сводя глаз с Десанки, сгибая колени, он медленно стал опускать «беретту». Уложив пистолет на пол, Стас выпрямился и отшвырнул его ногой к окну.
– Теперь отойди в угол, встань около кровати, – потребовала Десанка.
– Может, мне лечь? – мрачно буркнул Станислав.
– Надо будет, ляжешь, – зло бросила женщина. – Выполнять! Иначе я сначала тебе мозги вышибу, а уж потом этой малютке.
Десанка отняла пистолет от виска Маши, направила его на Стаса и громко повторила:
– Быстро в угол! Выполнять!
То, что произошло в следующий момент, Станислав никак не мог предвидеть. Василий Васильевич издал какой-то резкий шипяще-свистящий звук, на который неожиданно действенно среагировал один человек... Маша. Нет, конечно, и сам Стас, и Десанка тоже не остались безучастными к выходке пожилого человека. Правда, их реакция была достаточно предсказуема. Стас бросил удивленный взгляд в сторону Василия Васильевича, и Десанка дернула глазами в его сторону...
А вот Маша даже не взглянула на отчима. Она просто, резко подогнув колени, рухнула на пол. Десанка, удерживающая девушку одной рукой за шею, дернулась и, естественно, сбила прицел пистолета, направленного на Станислава. А он успел лишь глазами поймать неуловимо быстрое движение руки Василия Васильевича.
Грянул выстрел. Пуля, никого не задев, вонзилась в паркетный пол. Второго выстрела не последовало. Десанка, бессильно отпустив шею Маши, качнулась и плашмя рухнула на спину. Из ее левой глазницы торчала ручка метательного ножа.
Станислав одновременно с Василием Васильевичем кинулись к девушке.
– С тобой все в порядке? – едва не в один голос обратились они к ней.
Сидя на полу, та лишь устало кивнула головой.
– Сейчас мы тебя освободим. Потерпи немного.
Василий Васильевич рывком сорвал с ее губ пластырь. Станислав хотел заняться шнуром, связывающим руки девушки, но ее отчим властным движением отстранил молодого человека.
– Бегом вниз, помогай Вадиму, – приказал он.
Стасу ничего не оставалось, как подхватить свой пистолет и спешно покинуть комнату. Уже в дверях он оглянулся на Машу.
Их взгляды встретились. И Станислав не разглядел в глазах девушки упрека. Скорее, она смотрела на него с тревогой.
Слетев по лестнице на первый этаж, Стас огляделся, вникая в обстановку. По правде сказать, вникать особенно было нечего.
Дверь в комнату, где располагались мониторы, была распахнута настежь и держалась на одной петле. На полу валялись осколки оконных стекол, выбитых ударной волной. Граната, которую использовал Веклемишев, была наступательной, то есть не осколочной. Так что кроме окон, двери и косяка в холле ничего больше не пострадало.
Стас подоспел как раз вовремя. Из мониторной кубарем вылетел человек и распластался на полу. Правда, он тут же вскочил на ноги и принял боевую стойку. Станислав признал в нем своего напарника по нескольким операциям в Синдикате по имени Форман. Как звали этого человека на самом деле и какой он был национальности, Стас не ведал.
– Привет, Форман! – взяв на прицел «беретты», по-английски поприветствовал его Станислав.
Тот в замешательстве оглянулся, увидел целящегося в него Стаса и длинно выругался. При этом Форман назвал его Аланом, псевдонимом, под которым он числился в Синдикате. Хотя последний раз они виделись еще до того, как Станислав сделал пластическую операцию; без сомнения, Славич и Десанка просветили этого типа начет того, как выглядит сейчас его коллега. И, надо полагать, лицезрение Станислава в новом ли, старом обличье Форману большого удовольствия не доставило.
Продолжить словесное общение им не пришлось. На пороге мониторной показался генерал Веклемишев.
– Ну что там, все вопросы решили? – дернул он головой в сторону лестницы. – Как Маша?
– Проблем нет, – не вдаваясь в подробности, доложил Станислав. – Маша в порядке.
– Вот и отлично, – кивнул Веклемишев. – Займись-ка этим типом. Такой упорный попался, прямо Ванька-встанька! Я его раза три уже укладывал, а он все вскакивает да вскакивает. Только сильно не перетруждайся, мне ему еще пару вопросов надо задать. И в темпе!
– Понимаю, не генеральское это дело, в рукопашную ходить, – ухмыльнулся Станислав.
– Много ты понимаешь! – недовольно буркнул Веклемишев. – Лучше делом займись. Мне с Радченко переговорить надо.
А дело предстояло серьезное. Подробностей биографии Формана Стас не знал, лишь подозревал, что в начале своей карьеры тот прошел через тернии Иностранного легиона. А вот его способности как бойца Станиславу были ведомы. Достаточно повидал этого типа в деле. Форман являлся серьезным высококлассным рукопашником-универсалом. Работал практически всеми видами единоборств, исключая, может быть, самые экзотические типа танцевальной бразильской «капоэры» или опять же плясовой филиппинской «моро-моро». Это не считая того, что он был отличным снайпером, минером... В общем, Форман являл собой превосходный образец «дикого гуся», солдата удачи, наемника экстра-класса без страха и упрека.
Задача была поставлена четкая: в темпе заняться этим типом и подготовить его к откровенной беседе с Веклемишевым. А в грязь лицом перед ветеранами Станиславу ударить было никак нельзя. Вон генерал на счет «раз» выкурил из мониторной матерого волка Формана, да еще и повалял его по полу. А Василий Васильевич, так тот, не колеблясь, метнул нож в Десанку, хотя они стояли с Машей практически голова к голове. В считанных миллиметрах от лица девушки пролетел клинок.
Стас задумался, и у него в сознании почему-то возникло слово «беспредельщики». Правда, он от него тут же отказался. И Василий Васильевич, и Веклемишев были бойцами старой закалки великой распавшейся империи, еще легендарной судоплатовской школы, не чета нынешним воякам, в том числе и Стасу. А ведь он, как однажды признался Вадим Александрович, из лучших молодых. Поэтому и надо показать себя. К тому же ВВ не просто так, здравствуй – до свидания, а хоть и приемный, но все же отец Маши...
Мысли вихрем пронеслись в голове Стаса и испарились, как и пришли. В реальность его возвратил Форман. Выход из холла во двор и на лестницу перекрывал Станислав, у дверей мониторной находился Веклемишев. А вот справа от наемника, не более чем в пяти шагах, зияло выбитыми стеклами большое панорамное окно.
Видя, что Стас отвлекся, ушел в себя, Форман решил подвинуться поближе к единственному, по его мнению, пути отступления. Он был человеком разумным и понимал, что проиграл по всем статьям и ничего другого, кроме ретирады, ему не остается.
