Судный день - Александр Александрович Тамоников
Приказ во Францию передал его помощник Давид Йосси Мелман и уже к полудню этого дня отчитался о выполнении. Люди Цви Замира больше не помеха для агента Ситта. Зейра успокоился, расслабился и забыл об инциденте. Как оказалось, напрасно. Прошло чуть больше суток, и проблема снова возникла на том же месте. Ох, как был зол Эли Зейра! Сколько же можно нянчиться с этим недоумком? Сколько еще промахов допустит агент Ситта? С полудня он не смог найти возможности связаться с сотрудниками военной разведки и передать им обещанные материалы, которые давным-давно должен был забрать у Ашрафа Марвана.
Остыв, Эли Зейра отдал новое распоряжение: теперь агенты разведки АМАН должны были сами забрать нужные документы у шпиона Марвана. Им известно место его пребывания, они долгое время изучали его привычки и особенности, так пусть покажут, на что они способны и получат от «Ангела» то, что не смог получить двойной агент Ситта.
Второй приказ в Париж тоже передал Мелман. Когда он в шесть часов вечера пришел с дурными вестями, Зейра принял это как должное. Чего еще было ждать от агента по имени Ситта? Он понятия не имел о том, что такое контрразведка. Все, на что он был годен, – это подслушивать разговоры сильных мира сего и иногда, при определенной доле везения, перехватывать копии их документов.
– Новый приказ, – обыденным тоном продиктовал Зейра. – Агента Ситта найти и ликвидировать. Балласт нам не нужен, тем более не нужен лишний дурной язык.
– Что с «Ангелом»? – спросил Мелман, приказ о ликвидации агента его нисколько не удивил. Более того, он не придал этому большого значения. Уничтожить – значит уничтожить. Так бывает с теми, кто не справляется со своими обязанностями, и на этом точка.
– «Ангел» нам больше не нужен, – ответил Зейра. – Я уверен, он уже в руках агентов КГБ, а раз так, нам там искать нечего. Разберитесь с Ситта, и на этом все.
Мелман ушел. Эли Зейра достал из папки документ, известный в политических кругах под названием «Концепция», и начал перечитывать, пытаясь решить для себя, действительно ли можно верить мнению аналитиков, готовящих этот документ, или в «Концепции» все же есть просчеты.
Суть документа можно было изложить в двух пунктах, именно их имели в виду министр обороны и начальник генштаба в кабинете Голды Меир. Сирия не начнет войну в одиночку, а Египет не начнет войну, пока у него не появится возможность атаковать израильские базы и другие объекты в глубине территории противника.
Что ж, разумный подход. Война 1967 года кое-чему арабов все же научила. Но что, если Садат и Асад не пойдут разумным путем? Что, если их амбиции возьмут верх? Что, если их египетские аналитики придут к другому выводу и война все же разразится? Как будет выглядеть он, Эли Зейра, в глазах израильского народа? Почему он так упорно не желает замечать тех донесений, которые предоставляет ему Цви Замир? Только ли потому, что считает их незначительными, или здесь кроется другая причина? Если бы его люди собрали информацию, которую собрали люди Замира, был бы он уверен в том, что войны не будет?
В памяти невольно всплыло имя Биньямина Гибли, начальника военной разведки с 1950 по 1955 год, и его провальную операцию, положившую конец его карьере в качестве главы АМАНа. Операция «Сусанна», организованная силами военной разведки Израиля в июле 1954 года, была задумана с целью остановить вывод английских войск из зоны Суэцкого канала. Египет вел активные переговоры, результат которых не устраивал израильское правительство. Вывод английских войск означал ослабление позиций безопасности Израиля, так как это ставило Израиль под прямую угрозу со стороны Египта. Этого допустить они не могли. Идея операции заключалась в том, чтобы провести на территории Каира и Александрии ряд терактов, направленных на английские и американские объекты. Согласно плану все должно было выглядеть так, чтобы подозрение пало либо на исламистскую группу «Братья-мусульмане», либо на коммунистов.
Идея хорошая, план неплохой, а вот исполнение – отвратительное. В операции была задействована сеть диверсантов из числа местных евреев. Еще в самом начале все пошло наперекосяк: был арестован диверсант, самодельная бомба которого взорвалась вместо кинотеатра на нем самом, что не принесло вреда ни ему, ни окружающим. Это был первый провал, дальше пошли повальные аресты. Было арестовано тринадцать агентов, таким образом, агентурная сеть в Египте оказалась полностью уничтоженной.
Провал не был бы так трагичен, если бы в результате не разразился грандиозный политический скандал. Он длился многие годы. Судебные разбирательства, в ходе которых видные политические деятели Израиля всеми силами пытались обелить себя и очернить других участников процесса. Премьер-министр Моше Шарет заявлял, что не был поставлен в известность об операции. Начальник военной разведки Биньямин Гибли утверждал, что действовал по приказу министра обороны Пинхаса Лавона. Министр обороны, в свою очередь, заявлял, что приказа не было и Гибли действовал у него за спиной.
Почему Эли Зейра вспомнил о провальной операции Гибли именно сейчас? Наверное, потому, что ситуация слишком явно напоминала ту, что сложилась в правящем аппарате премьер-министра Голды Меир. Министр обороны Моше Даян уверяет Меир, что войны не будет. Начальник генштаба Давид Элазар авторитетно представляет факты, которые опять же призваны убедить премьер-министра, что угрозы нападения нет. Он, начальник военной разведки АМАН Эли Зейра, вторит начальнику генштаба и министру обороны, объясняя Голде, почему все считают, что Египет и Сирия не станут нападать на Израиль. И только директор МОССАДа Цви Замир пытается плыть против течения, в связи с чем возникает вопрос: если Египет все же начнет военные действия, кого обвинят в ошибочных выводах?
Рой вопросов вызвал головокружение. Эли Зейра закрыл папку, бросил ее в стол и запер на ключ. Предосторожности подобного рода были излишни: в людях, у которых был доступ в его кабинет, он не сомневался ни минуты. Но тут вдруг вспомнил агента Ситта и решил воспользоваться ключом. Подумал о том, что генералы, которые стоят над военным, завербованным службой разведки АМАН, тоже уверены в его преданности. «Что ж, их ждет неприятный сюрприз, – с тоской подумал Зейра. – С этого задания их доблестный воин не придет героем. Будет печально, если подобный сюрприз преподнесут и мне».
