Борис Бабкин - Кровавый план египтянина

– Посмотрим. Не так страшен черт, как его малюют. Чего мы паникуем-то? Мы сейчас очень нужны Абу, или как ты там его назвал, а потом не меньше будем востребованы ваххабитами из Чечни. Но кое-что я понял сейчас. Вот с Абу закончим, ну когда он нам скажет, что больше в услугах пока не нуждается, и умотаем, наверное, с тобой из России-матушки подалее. Меня давно в Израиль приглашают. И ты со мной поедешь. А там, глядишь, еще куда-нибудь надумаем. В Израиле работу сразу дадут. Кроме того, нам уже бабок много отвалили. В общем, зря мы трясемся. Не пошлет же нас Абу самолет захватывать или пояс шахида надевать. К тому же летчики у него есть.

– Вот этого я и боюсь, – вздохнул Туркин. – Ведь в таком случае на меня могут выйти. Укажет на меня Ромов. И ты попадешь.

– А меня только ты выдать можешь.

– Ты Бурковым назывался, когда в Воронеж звонил. У тебя и документы имеются на…

– Много знать вредно, – остановил его Бурич, – можешь заболеть.

– Ишь ты, как заговорил. А про тебя я к слову сказал. Хорошо, что Палыча убрали. Тот бы наверняка на меня указал. А я человек слабый и податливый, сразу все расскажу. Так что тебе меня в Израиль брать придется. Хотя ведь ты вроде не еврей.

– Друзья евреи, – отозвался хмурый Бурич. – И ни на кого другого я их не поменяю. А насчет сдать ты поаккуратнее, Абу это наверняка не понравится.

– Да ведь ты ему не скажешь, – засмеялся Туркин, – потому что это мы с тобой говорили о том…

– Да заткнись ты! – грубо прервал его Бурич. – Хорошо, если все так, как мы говорили. Хотя на что-то вроде «Норд-Оста» Абу не пойдет. Он осторожный и деловой человек. Тем более сам здесь. Не думал я, что он приедет. Хотя, может быть, это даже к лучшему. Абу в первую очередь бизнесмен, а уж потом все остальное. Да и не фанатик он.

– Сейчас устрою вас на квартиру, – сказал Абу. – Отдохните. Завтра утром будут документы. Вот ваши легенды. – Он достал большие конверты и отдал Ивану и Валерию. – Ознакомьтесь с описанием дома и узнайте имена и прозвища соседей. Это может иметь значение при опросе.

– А нас могут еще и опрашивать? – усмехнулся Иван. – Меня, например, будут опрашивать насчет подполковника, а потом всего остального. Интересно, там бьют сейчас или просто пытаются фактами припереть?

– Я говорил о соседях, – ответил Абу. – Мало ли, вдруг встретите кого-то оттуда. Сейчас вы не должны вызывать никаких подозрений. Приехали в Москву в отпуск, устроились у знакомых. Внимания к себе не привлекать и ни в коем случае не вступать в конфликты, даже если будут бить. Вот деньги. – Он положил на стол два чека. – Каждый на двести тысяч евро. Здесь адрес банка и его представителей в России. Назовите имена, и все. За несколько часов до акции вы сами отправите чеки по адресам указанных вами людей. В случае если после отправки вы попробуете уйти, они умрут, а вас тут же объявят в международный розыск. Материалы для этого российским спецслужбам будут предоставлены в течение тридцати минут после вашего исчезновения из поля зрения моих людей. Извините, господа, но я вынужден подстраховаться. Теперь что касается вас, – кивнул он Ивану. – Во время акции вы выйдете на связь с ведущей телекомпанией России и заявите о себе. После этого свяжетесь с русским радио и повторите свое заявление. Что будете говорить, дело ваше. На сегодня все. Карманных денег я вам не даю. Отдохните. Получите документы и загримируйтесь, тогда и выйдете в город. Вы мне там понадобитесь. Все, что вам нужно для приятного времяпрепровождения, назовите сейчас. А еще лучше напишите, и вам доставят. Разумеется, кроме проституток. После того как все будет сделано, отпразднуем наше сотрудничество. Вопросы есть?

– Но ты же не любишь вопросов, – усмехнулся Валерий.

– Я спрашиваю о ваших нуждах, – уточнил Абу.

– А грим, – спросил Валерий, – это борода, усы и другая прическа? Но при бороде и усах мы вполне можем вызвать подозрение. Это раз. Второе. Если документы абсолютно надежные и не вызовут подозрения, то разумнее жить в гостинице, потому как Москва сейчас все-таки относится с подозрением к квартирантам и соседи вполне могут только из зависти сообщить в милицию о двоих появившихся неизвестно откуда…

– Разумно, – согласился Абу. – Завтра вы устроитесь в гостинице. Еще какие-нибудь замечания?

– Я же говорю, – усмехнулся Иван. – Россия потеряла в его лице классного разведчика, зато приобрела опасного врага.

– Не Россия, – ответил Валерий, – демократия.

– До завтра, господа, – кивнул Абу. – Вас отвезут на квартиру. Завтра получите документы и переедете в гостиницу. Что нужно, напишите и отдайте ему, – кивнул он на сидевшего за рулем крепкого парня. – Он привезет все, что надо. Не пытайтесь делать покупки сами, вечером может произойти все, что угодно. Не рискуйте.

– Ну давай, – Бурич протянул рюмку с коньяком, – чтобы все было хорошо и мы с тобой выпутались из этого дерьма, в которое сами и попали.

– Это точно, – кивнул Туркин.

– А неплохая квартирка, – обойдя три комнаты, одобрил Иван. – И ванная классная. Но ты прав, в гостинице будет безопаснее. Сейчас вымоюсь и буду смотреть телевизор. Знаешь, – усмехнулся он, – давно хотел этого.

– Я вымоюсь после тебя и спать, – зевнул Валерий, – а пока легенду изучу.

– Тьфу ты! Мне ведь тоже надо запомнить хотя бы, как меня сейчас будут звать.

– Я уверен, что запомнить придется только фамилии. Имя и отчество остались прежними.

Иван вскрыл конверт.

– Снова правильно сказал, – засмеялся он. – С тобой даже скучно, все знаешь.

– Все знает только Бог, – улыбнулся Валерий, – и то при условии, что он есть.

– Понятно, – кивнул Абу, – что делать, ты знаешь. Проверь настроение Захры и Магомеда. Конечно, о вашей встрече русские знать не должны. Узнай, кстати, как настроены эти гяуры. И самое главное – летчик. Выясни все, что можно.

– А чего выполнять-то? – Шарафутдин положил телефонную трубку. – Мужик хуже женщины, слаб во всем. И что он от него хочет? Захра и Магомед рвутся в бой. Как они здесь живут? Я только прошелся по улицам и то понял, что жить можно и не воюя. Давно бы вышел к людям, – вздохнул он, – но не могу. Слишком много себе позволял, когда был при власти. Но если Абу думает, что я стану шахидом, то он ошибается. Я еще молод и хочу жить. На земле, а не в раю, который обещает Учитель. Интересно, сам Абу Саид верит в это? Скорее всего нет. Я не видел, чтобы он молился. Курит, когда хочет, пьет. И не верится, что он делает все ради кровной мести. Не верится. Я всегда успею отойти в сторону. А если кто-то попытается остановить, убью. Но пока надо выполнять все, что поручил Абу Саид. Но что он думает насчет летчика? Тряпка, а не мужчина. Скорее всего и в армии не был. Я всегда считал, что небо любит смелых, оказывается, ошибался.

– Отдай моих детей! – стуча кулаками в дверь, кричала Антонина. – Тварь подколодная! Отдай детей! Я мать им! Отдай!

– А ну-ка хватит! – Взбежав на площадку, два милиционера ухватили Тоню за руки и оттащили ее от двери.

– Там мои дети! – пытаясь вырваться, кричала она. – Пустите! Отдай детей, карга старая!

– Вниз ее, – приказал капитан милиции. – Это жена Пашки Кудрявцева. Гулять начала, Пашка ее и лишил детей. То есть не совсем… Улетел и матери отдал. И правильно.

– Пустите! – продолжала кричать Тоня. – Я…

– Заткнись! – Милиционеры потащили ее вниз.

Капитан позвонил в квартиру.

– Это я! – громко проговорил он. – Участковый Петр Субботин. Откройте, Надежда Павловна.

– Скорей бы, – прошептала Захра. – Надоело все.

– А женой Хаттаба тебе хорошо жилось? – спросил Магомед.

– Я была почти королевой. С жен брали клятву, что если наш муж погибнет от руки неверных, то каждая из нас унесет как можно больше жизней неверных с собой, чтобы у Хаттаба в раю было множество рабов. И после того как я очищу душу от тела, я встречусь с ним там.

– И ты веришь в это? – спросил он.

– Не смей так говорить! – Захра вскрикнула и, схватив нож для рубки мяса, гневно уставилась на него.

– Я просто задал вопрос. – Магомед на всякий случай отступил назад. – Я тоже хочу совершить угодное Аллаху дело, но не думаю, что там буду что-то чувствовать. Поэтому я и спросил.

– Рай есть! – Она отбросила нож. – И мы будем там. Ты испытаешь семь ранее не изведанных удовольствий. Тебя встретят семь прекрасных девственниц. Поэтому перед гибелью окутай мужское начало, чтобы сохранить его для девственниц. Так делают шахиды в Палестине.

– Скорей бы началось.

– Уже скоро.

– А что с этими будем делать? – имея в виду хозяина квартиры и его приятеля, спросил чеченец.

– Тебе не терпится убить их? – улыбнулась она. – Скорее всего такая возможность у тебя будет.

– Аллах акбар! – провозгласил Магомед.

– Проспись, – толкнул в спину плачущую Антонину старший сержант милиции, – и благодари Бога, что Надежда Павловна заявление не написала.