Александр Тамоников - Они поклялись победить
– Наших нет, а ваших?
– И наших нет…
– Что ж, тогда расходимся?
– Расходимся. А ведь только что, подполковник, мы могли друг дружку влегкую перестрелять. Вот бы радости боевикам доставили!..
– Им сейчас не до веселья. А положить, конечно, могли, но не положили, и это главное!
– Точно! Давай, подполковник, уводи свою десантуру. Мы пойдем после вас!
– Без проблем.
Юрченков отдал команду, и десантники продолжили путь. Возобновила движение и разведгруппа морской пехоты. И шла она в том же, что и десантники, северо-восточном направлении, на некотором удалении. Морпехи шли к центру города, к Белому дому Грозного.
Группа десантников вышла к участку укрытия БМД в 2.47. Боевая машина десанта вышла из укрытия, тело рядового Лукрина положили в десантный отсек, Юрченков и трое солдат запрыгнули на броню, остальных Сомов повел вперед пешком. В 3.10 группа поиска подошла к позициям 7-й парашютно-десантной роты и под прикрытием бойцов капитана Кошерева прошла к зданию КНП батальона. Сомов и механик-водитель остались в машине, остальные бойцы ушли в подразделение, их сменили солдаты капитана Уханина. Впрочем, они укрылись в подъезде, попав под обстрел снайперов, бивших с водонапорной башни. Боевики даже попытались провести гранатометную атаку, но узкие окна-бойницы башни не позволяли гранатометчику прицельно выстрелить. Граната прошла мимо БМД и ударила в угол брони командно-штабной машины «Сорока», не выведя машину из строя и оставив только след в виде небольшого отверстия. Из гранатометов боевикам было стрелять неудобно.
Юрченков поднялся на КНП. Его ждал Голубятников.
– Ну, и как рейд? – спросил он.
– БМД, как сам, наверное, видел, вернулась в полной исправности. Лукрина нашли, привезли. Мертвого. Умер.
– Умер?
– Да. Мы осмотрели тело, никаких следов насилия не обнаружили. Своей смертью умер Лукрин, рана оказалась смертельной.
На связь вышел командир приданной десантно-штурмовой роты капитан Уханин и сообщил о выстреле снайперов с башни из гранатомета.
– Последствия? – спросил Голубятников.
– Вашу «Сороку» царапнули, БМД не задели. Из РПГ с башни духам стрелять прицельно сложно.
– Понятно! – Комбат повернулся к бодрствующему вместе с ним начальнику штаба батальона: – Сергей! Передай приказ: «Сороку» и БМД в укрытия! Тело Лукрина передать в медпункт. После чего всем отдых!
– По башне работать будем? – спросил Кувшинин.
– Обязательно, но завтра. Все завтра. Точнее, сегодня, но позже.
– Если духи не предпримут попытки очередного ночного штурма…
– Вряд ли!
И действительно, остаток ночи прошел спокойно, если не считать ставшего обыденным снайперского обстрела позиций батальона.
Грозный, 7 января 1995 года.
Подполковник Голубятников находился на КНП, когда в центре города загрохотали взрывы, слившиеся в практически единый грохот, содрогавший и землю, и здания плацдарма. Комбат прильнул к триплексу, через который мог видеть и площадь, и кварталы, и «зеленку», и часть улиц, уходивших к центру Грозного. Видел он и Белый дом – здание, где находился штаб руководства непризнанной Ичкерии, так называемый Дом Дудаева. Точнее, верхние этажи, покрывшиеся грибами разрывов. По Белому дому велась массированная артподготовка. Разрывы мощных снарядов поднимали столбы огня и дыма. Артиллерия била и по административным зданиям, и по всей прилегающей к ним территории. Комбат перевел триплекс левее, на улицу, где десантники подбили вражеский танк, и увидел российскую технику: танки, БМП, бронетранспортеры. Войска медленно, но неудержимо продвигались к Белому дому. Неожиданно один из танков резко встал, окутавшись дымом. Боевики не собирались сдаваться, и им удалось подбить российский танк.
Подошедший к комбату начальник штаба оценил обстановку:
– Похоже, командир, наши пошли на штурм.
– Да, Серега, это штурм. – Голубятников поднялся. – Духи один наш танк подбили – как раз там, где до этого барражировала чеченская «коробка».
– Огрызаются, суки!
– Да, представляю, что сейчас творится в Белом доме… Артиллерия плотно взяла его в оборот. Накрыла она и площадь «Минутка», кинотеатр развалила, рушит административные здания. И пехота подползает. Надо бы уточнить обстановку. – Голубятников повернулся к сержанту Выдрину: – Сергей! Связь с комдивом, срочно!
– Есть!.. Питон на связи, товарищ подполковник.
Голубятников подошел к радиостанции:
– Питон! Я – Аркан!
– Слушаю тебя, Аркан!
– Вы можете сказать, что происходит?
– Конечно! Началось общее наступление на Грозный!
– Понял. Моя задача?
– Задача остается прежней: оборона плацдарма. Где-то к 20.00 к тебе выйдет батальон 51-го парашютно-десантного полка. Встреть батальон, а в дальнейшем поддержи захват батальоном второго квартала. Отработай с комбатом туляков все вопросы взаимодействия и обеспечения расширения плацдарма.
– Это хорошая новость! Сделаем!
Голубятников передал связисту гарнитуру, посмотрел на Кувшинина, улыбнулся:
– Вечером на плацдарм выйдет парашютно-десантный батальон Тульского полка. Его задача – захват второго, северо-восточного квартала. Ну, а в центре наши войска перешли в общее наступление.
– Да и пора уже!
В 8.30 комбат услышал стрельбу с КНП рядом, справа. Произнес:
– Что еще за черт?
И тут же Р-159 сработала сигналом вызова. Выдрин обратился к комбату:
– Товарищ подполковник, вас просит на связь командир 8-й роты!
– Стрельцов? Что у него?
– Не знаю!
– Да, – ответил Голубятников.
– Я – Стрелок! Группа духов прорвалась вплотную к вашему командному пункту. Боевики на данный момент укрылись в здании котельной. Прорвались из восточного сектора частных домов.
– Что за ерунда, Стрелок? Что значит прорвались духи? То они к башне прорвались, то к КНП… Что за хрень? Откуда они взялись в «зеленке»?
– Так как, судя по всему, группа малочисленная, она могла просочиться из сектора ночью по одному.
– Да сколько их?
– Не знаю! Точно не знаю. Несколько человек. Сам видел одного.
– Что они делают?
– Стреляют! У меня сержанта ранили. Минуту… стрельба из котельной прекратилась. Боевики орут: «Аллах акбар! Русские, сдавайтесь!»
– Они что, анаши обдолбились? Или чем потяжелее ужалились?
– Не иначе, Аркан!
– Я сейчас подойду к тебе. – Голубятников повернулся к начальнику штаба: – Ты будь здесь, а я пойду к Стрельцову, посмотрю, почему духи подошли так близко.
– А стоит ли, командир, идти одному? Что, Стрельцов не снимет проблему?
– Сергей, сейчас, по-моему, не место и не время обсуждать мои решения. Их вообще не следует обсуждать.
– Так точно!
– Если что, пошлешь за мной посыльного; но думаю, я у Стрельцова надолго не задержусь.
Забрав с собой связиста, Голубятников прошел на командный пункт командира 8-й роты. Котельная находилась в каких-то тридцати шагах. Ротный встретил комбата, доложил:
– Духи паузу взяли, товарищ подполковник, – видимо, надоело орать.
– Да? Посмотрим.
Голубятников осторожно выглянул в окно. В этот момент дверь котельной открылась, и на пороге появился боевик. Сделав несколько выстрелов по зданию КП 8-й роты, он истошно закричал:
– Русские свиньи, вы проиграли войну, Грозный наш, сдавайтесь, иначе мы вам всем отрежем головы и пошлем их в Россию! Сдавайтесь, неверные, пока у вас есть шанс выжить.
Голубятников даже оторопел:
– Ни хрена себе наглость! Этот дух вконец оборзел.
– Точно под наркотой душок! – скривился Стрельцов.
– А мы ему сейчас кайф-то пообломаем.
Комбат поднял автомат, быстро прицелился, выстрелил. Первые патроны в магазине АКСа комбата были с трассирующими пулями, и Голубятников видел, как они прошли сквозь тело боевика, ударились в стену и разлетелись в разные стороны. Но боевик продолжал стоять, он не кричал, не стрелял, но и не падал. Голубятников воскликнул:
– Что за черт! Я же видел, как попал в него.
И тут бандит рухнул на землю. Его подельники попытались затащить труп в котельную, но их отогнали огнем автоматов бойцы роты.
Комбат повернулся к Стрельцову:
– У тебя кто ближе, гранатометчики или приданные огнеметчики?
– Рядом один огнеметчик, у него два «Шмеля».
– Давай его сюда. Видишь окно, дверь?
– Так точно!
– Пусть твой огнеметчик пустит туда заряды. Глушанет как следует этих борзых духов.
– Есть!
И. о. командира роты вызвал огнеметчика. Тот появился через секунды. Стрельцов указал цели. Боец кивнул, занял позицию, выстрелил. Сначала в окно. Раздался мощный взрыв, из котельной наружу ударило пламя, левая стена обрушилась, просела крыша. Второй выстрел боец провел в дверь. И вновь раздался мощный взрыв; крыша просела еще сильней, но не рухнула.
Голубятников, довольный работой огнеметчика, поблагодарил солдата, отпустил на прежнюю позицию, повернулся к Стрельцову:
