Сергей Кулаков - В Венесуэле скучно без оружия

Вперед выступил доктор Антонио.

– Я предлагаю ввести ему смесь ядов, действие которой я неоднократно проверял на своих «пациентах». Через час после инъекции человека начинают одолевать приступы боли. Сначала они терпимы, но затем усиливаются. Вскоре начинает казаться, что все тело является сплошным сгустком боли. Это адские ощущения. Суставы выворачивает, кожа горит и точно рвется на части. И это длится часами. Если пациенту не дать противоядие через пятнадцать часов, он умрет в страшных мучениях. Но сначала он признается во всем.

– Слышали? – спросил Рамеро. – Подумайте, нужно ли вам это.

– Думаю, – отозвался Роман.

Рамеро склонил набок голову, разглядывая его с добродушной улыбкой.

– Надеюсь, ход ваших мыслей будет правильным.

– Еще бы. Мне ведь хочется занять пост, который вы мне предложили.

Родриго, молча стоявший сбоку, кашлянул.

– Что, Родриго? – спросил Рамеро.

– Посмотрите на него, синьор Рамеро. Он только тянет время. Все ваши уговоры бесполезны. Я знаю этот сорт людей.

– Ну, конечно, знаешь, дорогой Родриго. Ты ведь сам из таких.

– В таком случае, – вставил Роман, – я не прочь поменяться с Родриго местами. Думаю, обязанности начальника контрразведки я буду выполнять не хуже, чем он. Во всяком случае, не позволю, чтобы мне набил морду первый встречный.

Родриго сверкнул глазами, но сдержался. Он только посмотрел на Рамеро, давая понять, что его замечание было более чем уместным.

Рамеро надоело забавляться. Он поднялся и кивнул доктору.

– Приступайте, синьор Антонио. К вечеру он должен ответить на все мои вопросы.

– Можете в этом не сомневаться, – заверил его доктор.

Он приблизился к Роману, открыл свой саквояж.

– Альберто, – позвал он телохранителя Рамеро, – будьте добры, помогите мне.

Альберто с готовностью подскочил к Роману, ухватил его за отвороты пиджака.

– Ты все расскажешь, puto!

Изо рта у него несло такой пакостью, что Роман задержал дыхание, не желая погибнуть от удушья.

– Мне нужна его левая рука, – сказал доктор.

Альберто рывком перевернул Романа, так, что тот оцарапал лицо о стену.

– Полегче, Альберто, – со смехом сказал Рамеро. – А не то ты прикончишь его до того, как он начнет говорить.

Альберто, шепча ругательства, коленом придавил голову Романа к земле. Через секунду Роман почувствовал, как в его левую руку впилась игла.

– Это зачем? – услышал он вопрос Рамеро.

– На всякий случай я беру немного чистой крови, – пояснил доктор Антонио. – Вдруг потребуется вернуть его к жизни.

– А разве обычной сыворотки недостаточно?

– Эта смесь ядов очень сложна, – улыбнулся Антонио. – Обычная сыворотка тут не поможет, если только не добавить в нее крови самого пациента.

– Ага, – довольным тоном изрек Рамеро, – это очень интересно. Слышали, Майкл? У вас есть шанс остаться в живых.

– Зачем? – возразил Роман. – Чтобы быть съеденным муравьями?

– Возможно, – заметил Антонио, – это для вас был бы лучший исход. Ибо вы не представляете, что вас ждет. Держите его, Альберто.

Острое колено Альберто врезалось в шею Романа. Тот хотел возмутиться, но тут почувствовал новый укол, и вслед за тем жгучая боль пронзила его руку.

Если укол так чувствителен, то каковы будут последствия?

– Все, – сказал Антонио. – Теперь пускай полежит. Думаю, скоро он сам вызовет вас, синьор Рамеро, для самого откровенного разговора в его жизни.

– Что ж, подождем, – отозвался Рамеро. – А пока займемся делами.

Когда все ушли, и дверь – толстая, двухслойная дверь – закрылась, Роман перевернулся на спину и для начала прислушался к своим ощущениям.

Пока действие яда не ощущалось. Немного ныла рука, но пока это была мелочь, не мешающая размышлять. А поскольку поразмыслить было над чем, то Роман и предался этому единственному доступному для него занятию.

Пока доступному. Ибо если доктор не врет – а на враля он уж точно никак не походил – то скоро ему будет не до размышлений.

Итак, на что он может надеяться?

Первое. Если генерал Торрес не слишком погрузился в амбиции, то он должен прибегнуть к помощи русских. Ибо амбиции амбициями, а дело надо делать. Русский агент пропал вместе с Рамеро, и чтобы найти их, обычных средств недостаточно. А русские обладают целым «роем» спутников и, стало быть, могут оказать реальную помощь.

В телефоне Романа имелся маячок, чьи сигналы мог принимать только российский спутник. И если Торрес не дурак, то он уже знает, где находятся беглецы.

Что это дает?

Атаковать фазенду Торрес пока не осмелится. Ему надо узнать, когда состоится покушение, а для этого необходимо, чтобы агент оставался при Рамеро. Если бы Роман успел позвонить Долорес, он мог бы рассчитывать на то, что его спасут. А так никакой надежды.

И это – второе и последнее.

Роман пошевелился, пробуя ослабить веревки. Как бы он ни ломал голову над ситуацией, вывод напрашивался один: выбираться из лагеря он должен самостоятельно. И для начала неплохо было бы освободиться от пут.

Когда делали укол, Альберто, усердствуя, немного сдвинул веревки на запястьях. Развязать их Роман все равно не мог, но мог попытаться сделать кое-что другое. Но это – чуть позже.

А сначала он должен разработать общую стратегию. Чтобы в нужный момент действовать автоматически, не отвлекаясь на детали. Только тогда он может рассчитывать на успех.

Хотя – о каком успехе могла идти речь?

Напрягая и расслабляя руки, Роман добивался того, чтобы веревка ослабела еще немного. Она не поддавалась ни на йоту, но Роман не прекращал своих попыток. Это отвлекало от черных мыслей, которые настойчиво лезли в голову, и придавало течению времени хоть какой-то смысл.

Вскоре он почувствовал, как его начинает покалывать изнутри. В теле возник болезненный зуд, как будто под кожу насыпали битого стекла.

Пытаясь избавиться от неприятных ощущений, Роман поменял позу.

Но тщетно. Зуд только усиливался, сменяясь приступами жгучей боли.

Роман понял, что препарат начитает действовать. А он еще ничего не придумал!

Его охватила паника. Сколько прошло времени после укола? Час? Полтора?

А что будет дальше?

Вдруг заныли в суставах связанные руки. Хотелось выпрямить их, вытянуть в стороны до хруста в плечах. Но веревка не позволяла этого сделать, и к боли очень скоро добавились судороги.

Роман, как мог, сгибал и разгибал руки в локтях, сжимал что было сил, пальцы в кулак, шевелил плечами, пытаясь противодействовать растекающемуся по жилам яду.

Но тщетно. Судороги и жжение только усиливались.

К тому же, начало ломить ноги. Казалось, что чья-то рука хватает стопы и сдавливает, как в тисках, одновременно выворачивая в сторону.

На минуту это проходило. Но затем возобновлялось с новой силой…

Когда Роман обнаружил, что он весь мокрый от пота и уже ни о чем не думает, кроме как об очередном приступе, пришло понимание, что надолго его на хватит.

Венесуэла, Каракас

Зазвонил телефон, и генерал Торрес нетерпеливо схватил трубку.

Это были русские. После того, как их спутник засек сигнал мобильного телефона Морозова, они передали его координаты в Каракас. И генерал Торрес смог с точностью до сантиметра установить, где находится тайное логово Рамеро.

С такой поддержкой ситуация перестала казаться безнадежной. Зная, что Рамеро теперь не скроется, Торрес повеселел. Возможно, все не так плохо, и Морозов сумеет выудить нужную информацию.

А тогда останется только начать и закончить.

– Да, господин генерал?

– Это подполковник Дубинин, – услышал Торрес. – Морозов пропал.

– Как пропал? – воскликнул Торрес, мгновенно утратив спокойствие. – Куда?

– Пока не знаем, – сказал Дубинин. – Сигнал его телефона больше не принимается. Наши спутники пытаются обнаружить его, но пока им это не удается.

– Может, у него просто села батарея? – предположил Торрес, еще не понимая, какими последствиями может обернутся для него очередная пропажа Морозова.

– Излучатель сигнала работает автономно, – пояснил Дубинин. – Он так мал, что ему не требуется дополнительное питание.

– И… – неуверенно протянул Торрес. – Как вы намерены поступить дальше?

– Ждать, – коротко ответил Дубинин.

– Я, знаете ли, подполковник, только этим в последнее время и занимаюсь, – раздражаясь, выпалил Торрес.

– Мы все этим занимается, господин генерал.

– И именно это вас уполномочил передать мне генерал Слепцов? – насмешливо спросил Торрес. – Ему не хватило смелости сообщить мне об этом лично?

– Генерал Слепцов сейчас на докладе в Кремле. – спокойно парировал Дубинин. – Когда вернется, поговорит с вами. Лично.

– Ладно, – буркнул Торрес. – Я понял. Держите меня в курсе. Как только появится сигнал, звоните.

– Обязательно, господин генерал.

Голос Дубинин был почтителен, но тверд. Такого не собьешь грозным наскоком. Торрес швырнул трубку и обвел взглядом подчиненных.