Александр Афанасьев - Сила присутствия

– Сейчас, посмотрим, сэр. Диктуйте.

Аналитик забил координаты в программу. Земной шар, вращающийся на экране, остановился и начал быстро приближаться, будто падал с небес. Многие доморощенные юмористы именно поэтому называли аналитиков падшими ангелами.

– Есть. Координаты в Пакистане. Долина Сват, крупное здание на окраине поселка…

– Там есть спутник?

– Сейчас попробуем подключиться. Очень много запросов по этому региону, сэр.

Подполковник посмотрел на спутниковый снимок, сравнил его со зданием, изображение которого ему передали в пакете информации на цель.

– Предположительно совпадает, – заявил он и показал свой рабочий планшет аналитику.

По правилам здесь никто не должен был принимать решения в одиночку. Не менее чем два человека.

– Подтверждаю, предположительно совпадает.

– Что у нас там? Есть какие-то данные?

– Минутку. Ничего нет, сэр.

Мощность вычислительных систем и хранилищ данных ВВС была очень велика. Они хранили информацию о каждом здании в кризисном регионе, о том, какие операции здесь проводились, какой интерес был когда-то проявлен к этой географической точке.

– Пошло подключение.

Подполковник выждал несколько секунд. Появилось свежее, чуть движущееся изображение.

– Есть. Картинка пошла.

– Сделай крупнее.

Спутник с орбиты нацелился на хозяйственный двор в Пакистане.

– Справа! – первым углядел подполковник. – Там человек с оружием. Видишь?

– Так точно. Законная цель, сэр.

В отличие от аналитиков операторы сидели в не столь благоприятных условиях. Их место работы до сих пор находилось в кондиционированных транспортных контейнерах, так как, согласно техзаданию, они должны были иметь возможность быстрого перемещения по миру.

– Что у нас есть над севером Пакистана из ударного? – спросил полковник, войдя в контейнер. – Меня интересуют точки близ Пешавара.

– Минутку. Там у нас есть «Гриф», сэр. Сейчас он над Зоной племен.

– Начинаем работать. Код «Чарли». Задание ударное, цель определена.

– Есть, сэр! Пост два.

Полковник прошел к посту. Оператором была женщина. На монитор у нее была выведена фотография сына, вихрастого рыжего мальчугана лет восьми-десяти.

– Сэр!

– Вольно, сидите. Что у нас с птичкой?

– Исправна, сэр. Были небольшие проблемы с прохождением сигнала из-за обледенения, но мы их решили. Сейчас все нормально.

– Где она?

– Секунду. Сэр, мы над самой границей племенной зоны. Видите заброшенный пост?

Полковник видел это, равно как и многое другое. Была зима, но снег лежал только на вершинах. Голая земля продувалась холодными ветрами, гуляющими по ущельям. Речки, редкие дороги, рощи, террасные сады на горных склонах, кишлаки в долинах, один-два огонька, все остальное как будто вымерло.

– У нас есть точные координаты цели.

– Готова вводить, сэр.

Полковник продиктовал координаты. На экране опять появилась строчка цифр – расстояние до цели. Изображение слегка подрагивало.

– Что с картинкой?

– Воздушные потоки, сэр. В горах всегда так. Пока серьезных проблем нет.

– Сколько еще до цели?

– Сэр, мы уже входим в зону.

– Видите цель?

– Предположительно да, сэр, но для визуального опознания данных пока недостаточно.

– Продолжайте.

Полковник уже видел поселок, единственный в этом районе. Редкие огни, пустынные улицы, почти полное отсутствие машин. Где-то здесь находится их цель. Они ничего о ней не знают, но им приказано поразить ее. Слово «убить» в этих стенах не произносится никогда. Остается только надеяться, что парни из разведки на сей раз сделали свою работу как надо, и там действительно окажется зональный штаб Аль-Каиды, а не пуштунская свадьба, как уже бывало.

– Есть визуальный контакт с целью. Сэр, нужно опознание.

– Разрешение на максимум, режим прицеливания.

– Есть разрешение на максимум, режим прицеливания включен.

«Гриф» имел две камеры, одна обзорная, широкоугольная, вторая для прицеливания, с узким углом, но хорошим разрешением. Они могли работать одновременно, но на деле операторы включали режим прицеливания только по необходимости, экономя энергию.

– Термооптика включена.

На экране был черно-серый мир. Белые фигурки означали живых существ.

– Нужно подтверждение. Сэр, там есть кто-то из наших?

– Никого нет. Операция «Чарли».

– Поняла, – после небольшой заминки ответила женщина-оператор. – Аппарат стабилен. Сэр, нужно опознание.

Полковник положил на столик две фотографии и заявил:

– Только визуально. Там могут быть вооруженные люди.

Оператор начала подстраивать аппарат, чтобы идентифицировать здание.

– Предварительное опознание есть. По конфигурации похоже.

– Оружие! – заявил полковник. – Смотрите в левый верхний угол.

– Да, точно, вооруженный человек, сэр.

– Цель опознана, – сказал полковник. – Подтвердите.

– Да, цель опознана, – немного поколебавшись, сказала женщина. – Приказ, сэр?

– Цель – здание в центре двора. Уничтожить его с максимальным ущербом!

– Приказ принят. Уничтожить, ущерб максимальный.

– Что у нас есть?

– Два «Хеллфайра», термобарические.

Для «Грифа» это максимальная загрузка.

– Запускайте обе, по одной цели. Интервал пять секунд.

– Вас поняла, два ракетных пуска, интервал пять секунд. Начинаю проверку систем.

Белые фигурки на экране уже были мертвы, хотя и не знали этого. Потому что где-то в Лэнгли, за тысячи километров от этого богом проклятого места какие-то люди что-то узнали про них. Или просто заподозрили. Модель подозрительного поведения!

– Все системы исправны, сэр. Прошу добро.

– Есть добро на использование силы.

– Поняла, есть добро на использование силы. Аппарат в боевом, исходную занял, отказов нет. Есть сканирование сектора, лазерное прицеливание, захват цели. Ракета пошла. – На экране побежали секунды. – Попадание! Вспышка! Вторая ракета пошла. Попадание! Вспышка! Обе ракеты поразили цель.

– Подтверждаю, цель поражена, – сказал полковник.

– Аппарат исправен. Иду на запасную точку базирования, сэр.

– Не забудьте уничтожить запись.

– Да, сэр.

– Отлично сработано. Спасибо, мэм!

До промежуточной точки они добрались к закату, где и оставили свои мотоциклы, положив их в кустарнике, прикрыв наломанными ветками и мешковиной. Мотоцикл – это тебе не машина. Он и стоит копейки. Положил набок – считай, нет его. Да и скорость по пересеченной местности у этого транспортного средства точно такая же, как у внедорожника, специально приспособленного для участия в ралли-рейдах. Вдобавок и стрелять с него куда проще, чем с машины.

Внешне все выглядело довольно просто. Специальные операции при определенном навыке и материально-техническом обеспечении вообще дело нехитрое. Как правильно заметил контр-адмирал Уильям Мак-Рейвен, если вы знаете, что делаете, то это не сложнее, чем стричь газон перед домом.

Но те четверо мужчин, которые работали сейчас под прикрытием в самом центре террористического оплота, понимали, что проблемы еще и не начинались. Их время придет, когда прогремит первый выстрел, вряд ли раньше. Местные жители, многие из которых лишены работы, моментально соберутся и устроят облаву на них.

Вчетвером они наверняка ушли бы и отсюда. В конце концов, все взрослые, здоровые мужики в самом расцвете сил, с оружием и спецснаряжением, с картами и заранее подготовленными планами отхода. Проблема в заложниках, которых двое, и состояние их неизвестно. Этих людей придется тащить с собой. Таково обязательное условие их миссии. Получается, что эта четверка – лишь часть команды, звено в цепи. Всем прекрасно известно, чему равна ее крепость.

Мин здесь не было и не могло быть. Четверку радовало хотя бы это. Горы, в которых сейчас находились парни, никогда и никто не захватывал… кроме, может быть, Александра Македонского. Здесь не было войны, не считая той, которую вели сами жители этих суровых мест друг с другом. Все они были частью общества, которое поддерживало традицию кровной мести. Если бы на мине, выставленной кем угодно, подорвался, к примеру, ребенок, то это вряд ли было бы правильно понято здешними жителями. Поэтому мин не было. Данное обстоятельство было едва ли не единственным позитивным среди всех тех, которые отличали эти места.

Надо отметить, что они проводили операцию ночью, и это было правильно. Не верьте фильмам и играм. Три четверти спецопераций проводится именно ночью, когда противник спит. В это время у спецподразделений имеется преимущество в виде приборов ночного видения, на улицах кишлака нет женщин, детей, скота.

Зато все остальное было против них. Их всего четверо, без поддержки. В кишлаке же проживало как минимум две сотни мужчин призывного возраста, и оружие, несомненно, было у каждого из них. Здесь так принято, иначе просто и быть не может.