Евгений Сухов - Заповедь Варяга
– Это вы о резне? – усмехнулся Владислав.
– О ней, – согласился Егор Сергеевич. – Не волнуйся, законные тебя поддерживают. Сук давить надо, а ты показал, что хорошо умеешь это делать.
– Мелочи, – снова отмахнулся Игнатов.
Владислав не хотел рассказывать о том, как после памятной резни суки заметно присмирели, не говоря уже о хозяине Шункове. Тот старался не встречаться со смотрящим, по всей видимости, до сих пор оправляясь от произошедшего инцидента. К тому же, по слухам, он крепко получил от начальства.
Варягу все это было только на руку. Теперь его никто не трогал, и он мог спокойно налаживать связь с вольным миром и продолжать через посредство своих людей осуществлять контроль над общаком.
– Что там с заводами? – задал единственный интересующий его вопрос Владислав.
– Ничего хорошего, – сухо отозвался Нестеренко.
– Я передал маляву и назначил Ангела главным по этим вопросам.
– Я знаю, – кивнул академик. – Ангел уже в Питере вьется. Но пока никаких результатов.
– Проследить бы за ним, – задумчиво проговорил смотрящий.
– Об этом не волнуйся, мой мальчик. Есть у меня в Питере человек, уж он-то не позволит, чтобы случилось что-то незапланированное, – успокоил Нестеренко.
– Кто он?
– Грач.
– Тогда действительно можно расслабиться. Он вор правильный, сделает, – кивнул Варяг.
Нестеренко бросил короткий взгляд на охранника и сказал:
– Я тут наводил справки...
– О чем? – вскинулся Варяг.
– О тебе. – Егор Сергеевич сделал паузу и продолжил: – Пока ничего обнадеживающего сказать не могу. Крепко тебя генералы упрятали.
– Я особо не переживаю... – начал было Владислав, но Нестеренко жестом руки остановил его.
– Все же мы будем делать все возможное, чтобы вытащить тебя, – сказал он. – А ты займись Питером. Свяжись с Горюновым. Ладно, сам знаешь... Ты здесь держись и жди. Мы позаботимся...
– Хорошо, – пожал плечами Владислав.
Прощание было коротким. Варяга увели в камеру. Нестеренко поднялся и вышел в предусмотрительно открытую охранником дверь.
* * *Миша Грач был одним из немногих людей, к которым на сходняке относились с особым доверием. Кроме того, он был тайным советником Нестеренко, и об этой его роли не догадывался даже смотрящий Питера. Грач по распоряжению Егора Сергеевича потихонечку присматривал за непредсказуемым Аркашей Тархановым, славившимся своими бандитскими замашками. А Тархан в свою очередь тонко и очень умело старался держать Грача под хомутом.
Грач оставался той черной лошадкой, которая внезапно могла выскочить вперед, оставив на вторых позициях не только авторитетного Анзора Кивилиди, но и самого смотрящего. Для такого могучего рывка у него имелось все: авторитет, поддержка сходняка, люди, но самое главное – огромные деньги, которые могли выполнить не только роль крепкого кляпа, но и хорошей дубинки.
Дом, в котором проживал Грач, выходил на набережную. Обыкновенный «клоповник», где в середине девятнадцатого века селились безденежные разночинцы и неимущие студенты. Охрана встретила Ангела на выходе – приветливо и галантно проводила в покои питерского законного.
Грач занимал двухуровневую квартиру площадью почти в четыреста метров. Глядя на здешнее великолепие, обступавшее со всех сторон, трудно было поверить, что пару лет назад здесь проживала дюжина семей с общими туалетом и кухней.
В кабинете Грача было очень комфортно. Было видно, что над интерьером основательно потрудились опытные дизайнеры.
Посреди всего этого великолепия, в мягком кресле, с рюмкой в руке, наполненной коньяком, сидел человек, который только за последний год сумел преумножить воровской общак Петербурга почти на целый порядок. Человек, который начал свою карьеру в детдоме, когда продавал за копейки старшеклассникам чинарики. А сейчас только на одни свои карманные деньги способен был скупить половину любого роскошного магазина. Поставив рюмку на маленький столик, он встал навстречу гостю с распростертыми объятиями.
– Слышал о твоем приезде. Не думал, что заглянешь, а ты вот пожаловал! Признаюсь, польщен. Как добрался? – начал разговор Грач.
– Хорошо, – коротко отвечал Ангел. – Теперь к тебе и не подберешься. Всюду охрана. В подъезде, на лестнице, – произнес он, усаживаясь в кресло напротив.
– Времена сейчас такие, – лаконично отвечал Грач, улыбнувшись. – Ты ведь тоже в одиночестве не ходишь.
– Согласен, что поделаешь... Но я к тебе с другим пришел. Ты не знаешь, что за люди вертятся вокруг судостроительного? – поинтересовался Ангел.
Ангел подозревал в нападении на него всех. А что, если вчерашняя слежка и неудавшееся покушение дело рук Грача? В характере этого вора прятались неудовлетворенные амбиции, ему могла поднадоесть роль закулисного кукловода, вот он и решил выползти на свет.
– А-а, вот ты о чем, – протянул Грач. – Там сейчас кого только не встретишь! Все разбогатеть хотят.
– Кого ты имеешь в виду? – насторожился Ангел.
– Из мэрии, из Госкомимущества, – начал перечислять Грач, загибая пальцы. – Потом братва разных мастей, едва ли не со всей России понаехала. Но то все пустое! Их даже на порог не пускают. У нас там все схвачено, отвечаю! Мой человек заместитель генерального. То есть один из тех людей, кто делает погоду в компании. Генеральный без его совета не решает ни одну проблему, а точнее, спихнул все на него. Сам же генеральный по заграницам разъезжает и девок восемнадцатилетних трахает, а самому уже под семьдесят!
– Силен, бродяга! – без всякого интереса заметил Ангел.
– Не слаб, – в тон ему согласился Грач.
– Чего же это он вдруг решил пустить свою компанию с молотка? – продолжал расспрашивать Ангел. Ему сейчас важна была любая информация.
– Неужели не понятно? – искренне удивился Грач. – А ты посмотри под другим углом. Генеральный директор ни за что б не пожелал расстаться с такими деньгами. Просто на продаже судостроительного и сталелитейного решили заработать в Москве.
– Это каким же образом?
– Объявили заводы нерентабельными и выставили их на продажу. Сам понимаешь, у каждого чиновника есть семьи, любовницы, а они все желают вкусно кушать и хорошо отдыхать. А потом генеральный судостроительного всем изрядно поднадоел. Сам ворует, а другим не дает. А еще за ним чудачества всякие числятся. Тоже раздражает, – объяснил Грач и продолжил: – Ну, а если говорить начистоту, то у меня самого имелись кое-какие виды на эти заводы. Потом до меня докатился слушок, что их хотят присовокупить к большому общаку. Месяца три назад я связался с Варягом, предложил ему посодействовать перед генеральным. Но он почему-то мне отказал.
– И что же он ответил? – Ангелу очень интересно было узнать мнение большого смотрящего.
– Сказал, что дел у меня хватает и без этого, а заводами займется другой человек. Никак не думал, что этим «другим» будешь ты, Ангел, – заметно погрустнел Грач.
– Так сложилось, – пожал плечами вор. – Для меня самого такой расклад тоже неожиданность.
Миша Грач понимающе качнул головой.
– А может быть, все это и к лучшему. Мне кажется, что с тобой легче договориться, чем с другими.
– Что ты имеешь в виду? – насторожился Ангел.
– Мне известно, что с заводами возникли серьезные напряги, я берусь их разрешить. У меня есть свои каналы. Я помогу тебе, а ты предложишь сходу, чтобы я взял под свою крышу заводы. Понимаешь, Ефимович хоть и тертый старик, но сейчас он блефует не хуже этой сявки Шевалье. Он недооценивает обстановку. Взял деньги у серьезных людей, а всего расклада не знает. Думает, что проскочит. Вообще, воры про него разное говорят... Ладно. Как ты смотришь на мое предложение?
Ангел натянуто улыбнулся – оказывается, Грач давно держал на примете эту компанию и дожидался момента, когда она начнет дергаться в предсмертных конвульсиях, чтобы выкупить ее целиком. И если бы ею не заинтересовались законные, то слопал бы ее с потрохами.
– Хорошо, договорились, только ты особо не светись, – протянул Ангел руку Грачу. При таком соглашении законные только выиграют, – такую крышу, как Миша Грач, еще поискать надо!
За порогом Ангела встречал все тот же двухметровый верзила.
– Осторожно, нижняя ступень плохо укреплена, – показал он взглядом на последний пролет, и в его серьезном тоне Ангел уловил различимую долю здорового сарказма.
Вор постарался ответить как можно бодрее:
– Ничего, малыш, не переживай. Как-нибудь преодолею эту полосу препятствий.
* * *– Теперь куда? – спросил Касьян, когда Ангел тяжело плюхнулся на кожаное сиденье автомобиля.
– Давай на сталелитейный! – махнул рукой вор.
– Есть! – живо откликнулся Павлов и, отыскав брешь в непрекращающемся потоке машин, выехал на мостовую.
На сталелитейном Ангела встретил Юрий Борисович Горюнов, занимавший должность коммерческого директора завода. Фигура на заводе далеко не последняя, а в создавшемся положении, можно сказать, наипервейшая. В своих руках он держал все нити управления заводом, и без его одобрения не решался ни один важный вопрос.
