Письмо из прошлого - Алексей Викторович Селютин
Только вот вопрос: откуда тогда лже-сестра так много знала о настоящей Кругловой?
— Это всё, конечно, удивительно, — Марату надоело ёрзать на диване и пялиться на меня. — Но давайте поговорим о другом. Командир, как ты смотришь на то, чтобы вернуться в знакомые леса и постараться отыскать ящик? Всё же нам без тебя будет крайне сложно.
— Без меня вам будет не сложно, а невозможно, — отрезал я. Затем покинул кресло, подошёл к сейфу и извлёк невероятно важные на данный момент артефакты. И положил на стол. — Вот, господа дилетанты, полюбуйтесь.
Ксения примостилась между двумя друзьями. Но выхватить ни один из предметов не успела — Марат вцепился в жетон, а Женя в ржавое полотно сапёрной лопатки. И пока они молча офигевали, я прикидывал приблизительный маршрут.
Однозначно возвращаться надо. Ящик, который нацисты заполнили ворованным золотом, — весьма заманчивая цель. Теперь, зная, что эти клоуны искали, зная приблизительное месторасположение, я смогу сориентироваться. Смогу понять, куда бежать и где копать. И чем чёрт не шутит — авось откопаю.
— Невероятно, — прошептал Марат. Он то крутил в руках смертный жетон павшего ефрейтора, то испепелял меня взглядом. — Подтверждение. Подтверждение, что они на самом деле там были… Это то, что мы искали. То, на что надеялись. Где ты его взял?
— На вашем месте, — не стал я отрицать. — В овраге, метрах в десяти от первых тел. Когда вы улетели, я вернулся и пылесосил окрестности, словно десять Маратов Черкасовых.
— Чёрт возьми! — воскликнул Женя. — Получается, нам одного дня не хватило, чтобы его отыскать.
— И здесь я соглашусь, — признал я. — Единственное, что непонятно: почему на останках двух других мы не нашли ничего подтверждающего личность.
— Тоже об этом думал, — кивнул Марат. — Но сейчас это совершенно неважно.
— Действительно?
— Да, неважно. Ведь на том месте ящика нет…
— А ты что — ясновидящий? — усмехнулся я.
— Я ж потому и сказал, когда переступил порог, что не только мы не можем найти, — поморщился Марат. — У нас появились конкуренты, Алексей.
Заявление оказалось крайне любопытным. Потребовать объяснений я, конечно же, планировал.
— Ну и? — поторопил я. — Давай, рассказывай.
— В общем, тут такое дело, — Марат развёл руками. — На следующий день по возвращении в Брянск, Мария Александровна собрала нас в больнице. Велела держать рты на замке и сидеть тише воды ниже травы, пока она не поправится. Но Захару при нас позвонили по телефону и он сказал, что его срочно вызывают в Москву. Он улетел в тот же день, а на день следующий связался с каждым, приказал собирать манатки и выдвигаться в аэропорт, где нас всех ждёт чартер…
— Богато живёте, — присвистнул я.
— Не мы, — отрицательно замотал головой Марат. — А Николай Валерьевич Швец — председатель правления банка Financial Literacy Bank. Он отправил за нами самолёт и велел всем немедленно возвращаться в Москву.
— А это кто такой? Я, кажется, уже слышал это имя… Причём тут он?
— Сейчас расскажу… В это время мы с Женей были в больнице, спорили с Марией Александровной. И тут раздался звонок. Она ни в какую не желала возвращаться. С Захаром ругалась по телефону. Но тот, видимо, передал кому-то трубку. Мария Александровна разговаривала совершенно другим тоном и согласилась. И вечером мы все улетели в Москву.
— Вам выписали люлей? — догадался я.
Быстро обрабатывая поступавшую информацию, я лихорадочно вспоминал, где ранее слышал это имя-отчество. Фамилия была мне незнакома. Но имя я уже слышал. И перебрав в памяти произошедшие недавно события, я вспомнил, что имя это вылетало из уст Артамонова. Эти именем он угрожал Кругловой, а она грозила ему в ответ.
В моей голове что-то щёлкнуло. Я, наконец-то, сложил два и два. И, кажется, догадался, кто тот самый «ЕМУ».
— Выписали, — Марат стыдливо почесал затылок. — Дело ведь нешуточное. Мы с Женей вообще не знали, за что хвататься, когда нам в руки попало письмо. Мы раздумывали над тем, чтобы справиться своими силами. Но, мягко говоря, не тянули финансово. Нужна была экипировка, оборудование… И опытный гид, — он бросил на меня взгляд. — По вашим лесам мы могли долго бродить, имея лишь «гугл»-карту в наличии… Но нам повезло, в какой-то степени. Илья помог. Пригласил обоих в Москву, поселил у себя и внимательно выслушал, ни разу не улыбнувшись. Он прочёл письмо и поверил нам.
— Илья? Твой брат?
— Да. Но он не родной. У нас разные матери.
— Мне без разницы. Что дальше?
— Ну, тут такое дело, — щёки Марата слегка покраснели. — Илья-то хоть нам и поверил, но тоже не обладал ни навыками, ни финансами. И свёл со своей… э-э-э… любовницей.
— С Марией Кругловой? — в очередной раз я продемонстрировал умение приплюсовывать к единице единицу.
— Угу. Илья — как бы так выразиться прилично? — альфонс, — Марат всё же выразился совершенно неприлично. И я даже заметил, как поморщилась личиком Ксения. — Он жил за счёт Марии Александровны. И точно знал её финансовые возможности. Вернее не только её, а ещё тех, кто за ней стоял…
Неожиданная фраза, произнесённая Маратом, насторожила меня. Что-то в этой фразе мне не понравилось.
— …И Илья привёл нас с Женей к Марии Александровной. Она сначала хмурилась, но быстро просекла фишку. Даже несколько раз письмо перечитала. А на следующий день устроила нам встречу с Николаем Валерьевичем прямо в его офисе.
— Да-а-а, — протянул Женя. — В Москве банкиры живут жирно.
— Ага, — согласился с другом Марат. — Он сказал, что у него крайне мало времени, но всё же выслушал. А затем попросил повторить ещё дважды. Посмотрел наши наработки, посмотрел карты, прочёл письмо. И заинтересовался. Таким образом мы получили финансирование гораздо проще, чем ожидали.
— Не могу понять, — я поморщился. — Какое дело «жирно живущему банкиру» до мифических сокровищ, упрятанных в брянских лесах? Пусть даже он поверил. Но что ему с них? Неужели потенциальный куш так велик, что заинтересовал главу правления московского банка?
— Мы так не считали. А он от нас не скрывал. Николай Валерьевич мечтает о политической карьере, — Марат и Женя переглянулись. — Пресытился деньгами. Хочет попробовать себя в политике. Хочет видеть на столбах баннеры с собственным лицом. Потому и заинтересовался предложением, ведь такая находка, что скрывать, имеет немалую историческую ценность. Она поможет закрыть несколько пробелов в истории, если о ней раскричать на весь мир. И, несомненно, привлечёт внимание общественности при грамотном пиаре.
Изначально я не уловил сути. Я собственными глазами видел тех, кто жил, как у Христа за пазухой, присосавшись к кормушке.
