Горячий угон - Корецкий Данил Аркадьевич
– Вот как?! – удивился секьюрити, привыкший, что посетители приходят сюда к кому угодно, только не к его коллегам. – Знакомый, что ли?
– Ну да. Срочное дело нарисовалось.
– На диване подожди, – перешёл на «ты» охранник. – Сейчас позову, повезло тебе, что он ещё не уехал с шефом! Кто спрашивает?
– Скажи, что мы с ним боксом занимались.
Охранник ухмыльнулся, но ничего не ответил, – развернулся, отошел на несколько метров и поднес рацию к губам. Гаврош сел на обтянутый чёрным кожзамом диван у стены и принялся рассматривать, как плавают между водорослями в круглом аквариуме на подставке-треноге красные и чёрные рыбки.
Минут через пять появился мужчина из «Трех шампуров». Всмотрелся, прищурившись, наморщил лоб.
– Что-то я тебя не помню… Где мы боксировали?
Гаврош встал.
– Да, это я просто так сказал. Полтора месяца назад вы с товарищем были в шашлычной в парке, тогда ещё вас трое быков затронули на выходе, но потом заднюю включили…
– Ну, и?
– Я тогда тоже там сидел, на веранде. В общем, те трое тогда на мне отыгрались за то, что с вами не получилось. Больше месяца в больнице провалялся. Вот, следы остались, – он показал свежий шов на губе и красный рубец на скуле.
– Так от меня-то что надо?
– Хочу у них компенсацию попросить. А то в суд подам! Этот тип в красном пиджаке назвал ваше имя, сказал – знакомы. Подскажите, где их найти?
Сысоев усмехнулся.
– В бойцовском клубе «Мощь и сила». Только… Этот Женька Бобров – отморозок полный, да и дружки у него такие же. Они тебе вместо компенсации еще раз направление в больничку выпишут! И суда твоего не испугаются. Они на всех плевать хотели!
– Ну, попытка – не пытка…
– Смотри, я предупредил.
– Да, спасибо!
– Бывай!
* * *С наступлением темноты к стадиону, на территории которого арендовал спортивный зал бойцовский клуб «Мощь и сила», начали собираться поклонники боёв без правил. Те немногие, кто приехал посмотреть, подъезжали на крутых иномарках прямо к воротам забора, ставили машины на сигнализацию и неторопливо шли через калитку к одноэтажному зданию под трибунами. Участников же и обеспечивающих бои было раза в полтора больше, чем зрителей. И машины у них были попроще, и оставляли они их подальше, на тротуаре вдоль забора, и в раздевалку шли быстрым шагом, чтобы успеть подготовиться к представлению. Впрочем, для них это было не представление, а обычная тренировка.
Они тренировались бы точно так же даже без зрителей. Только тогда им пришлось бы оплачивать аренду зала и зарплату тренера, а так ещё и самим перепадало денег. И неплохо, нужно сказать, перепадало – Иваныч был продюсером от бога, хоть нигде и не учился маркетинговым премудростям. Никто никогда не придумывал сценариев боя, стараясь сделать шоу привлекательней, никто не договаривался лечь под противника… Бились по-настоящему: жёстко и до последних сил, пока обслуга не уносила проигравшего с ринга. Эта естественность и привлекала истинных ценителей боёв без правил. Да, цены кусались. Но и это, в купе с ореолом секретности вокруг проводимых мероприятий, придавало боям особый шарм, позволяло зрителям почувствовать свою исключительность, причастность к тому, что позволено немногим. Вот и слетались взрослые серьёзные дяди с пивными животами посмотреть на доморощенных гладиаторов.
Одетый во всё чёрное Гаврош сидел на корточках под деревом в темноте и наблюдал, как через дорогу от него спортсмены плотно паркуют на обочине свои машины друг за другом и спешно исчезают за калиткой. Он пришёл сюда ещё засветло, чтоб никого не прозевать, и сидел уже долго. Очень долго. Иногда вставал, прячась за стволом дерева, чтобы размяться, переминался с ноги на ногу…
Из интересующей его троицы первым появился тот, чьего имени или прозвища Гаврош не знал. В свете задней машины было хорошо видно, как прибывший замкнул свою «девятку» цвета «мокрый асфальт», поздоровался с кем-то за руку и вместе с ним зашёл на территорию спортивного комплекса. Следующим приехал Прыгун на изрядно подержанной «бэхе». Его тоже пришлось отпустить – почти одновременно подъехал ещё один спортсмен, не из той компании. Гаврош подумал, что третьего сегодня не будет, и уже собрался переместиться на территорию спорткомплекса, как снова появился свет фар на дороге, белая «Ауди» с помятым передним крылом на большой скорости пролетела вдоль вереницы припаркованных машин спортсменов и, резко затормозив, остановилась впереди них. Из-за руля вышел Бобров в своём неизменном красном пиджаке, открыл багажник, достал оттуда большую спортивную сумку… Гаврошу очень хотелось окликнуть врага по имени, как в голливудском фильме, чтобы тот обернулся. Но рисковать он не стал.
– Хук! – длинное шило вошло под лопатку сзади.
Гаврош свалил обмякшее тело в багажник, захлопнул крышку и огляделся по сторонам – никого. Судя по приветственным крикам, доносившимся из открытых окон зала, на ринг вышла первая пара бойцов. Что в это время происходило на улице, собравшихся не интересовало.
Нашли труп Боброва только через два дня. Никому раньше в голову не пришло искать пропавшего в багажнике собственной машины, да ещё и припаркованной в таком людном в дневное время месте.
Отпевали Боброва в одном из главных храмов Тиходонска, как будто покойный был образцом веры и вел смиренную, аскетичную жизнь… Старались, в общем, сделать «как положено». Видимо, каждый из присутствовавших представлял, что так же рано или поздно будут хоронить и его. Гаврош наблюдал за процессией издали. Дождавшись окончания погребения, вернулся к ожидавшему у кладбища такси.
– За той «бэхой» поехали! – показал он таксисту.
Как и рассчитывал Гаврош, долго кататься по городу не пришлось. Прыгун немного посидел в ресторане на поминках и поехал домой. Жил он, как оказалось, в частном секторе, что существенно облегчало задачу. «Фортуна помогает мне, – решил он. – Потому что это справедливо. Я их не трогал…»
– Всё, разворачивайся, поедем обратно! – приказал он таксисту, глядя, как Прыгун загоняет машину во двор.
Через неделю труп Прыгуна нашли в заросшей сорняком канаве недалеко от дома – проходившая мимо женщина почувствовала трупный запах и не удержалась заглянуть. Приехавшая оперативно-следственная группа обнаружила колотую рану в районе сердца.
– Сходу завалили, единственным ударом, – констатировал эксперт. – Похоже, профи сработал!
Последний оставшийся из той троицы в живых испытывать судьбу не стал и на похороны не пошёл. Когда гроб с телом товарища опускали в яму, он уже подъезжал к Саратовской области, откуда был родом и где прошло его детство. И решение это было правильным – так далеко гоняться за ним Гаврош не собирался.
* * *Жаркий порывистый ветер поднимал с газонов клубы пыли с мелким мусором, бросал их в разные стороны, и чтобы уберечь глаза Гаврошу приходилось прищуриваться. «Получается, у нас в селе чище, чем здесь, – размышлял он по дороге в «Три шампура». – Хоть тут асфальт везде, но пыли куда больше. И вообще: зелень, степной ветерок, речка, – прохлада… А тут и в конце августа духовка – недаром городские на море ездят… Странно! А чего тогда все в город рвутся? Вот я что тут забыл?»
Шашлычная еще не открылась, но персонал уже занял места и готовился к рабочему дню: сквозь витринное стекло было видно, как Марина застилала столы чистыми скатертями, бармен что-то деловито записывал в блокнот. Гаврош зашел через служебную дверь прямо на кухню, где Лёха разогревал печи. Увидев старого знакомого, он отскочил назад и прижал руки к груди.
– Сергей, не надо! Что я мог сделать?! Они же такие звери, я думал, они тебя убили и меня убьют! И деньги они забрали, а тебя приказали выволочь в кусты – дождь, никого не было… Это я «скорую» вызвал, когда они ушли… Я тебе свои деньги отдам и кормить буду бесплатно… Не убивай только!
– Ты что, с дуба упал? – удивился Гаврош. – Кто тебя убивать собрался?!
