Михаил Нестеров - Война нервов
– Окосел?!
Через пару секунд он занял место за рулем.
– Как на железнодорожном переезде, – заметил Юсупов.
– Как на нем, – нервно ответил Джеб. Что-то сценическое виделось ему в хорошо иллюминированной площадке. Прожектора, установленные на верхней части моста, светили в одну точку, в каком бы положении ни находилась громоздкая конструкция для переезда. А точкой служил «навороченный» капот фейсаловского «Лендровера» – с треногой для теодолита, лопатами, маскировочной сеткой.
Едва угол опускающейся площадки достиг тридцати градусов, Джеб включил первую передачу и тронул вездеход, уводя его из опасной зоны. Это было ошибочное решение, за которое команда едва не поплатилась. Едва джип оказался на мосту, по нему отработали несколько автоматов. Автоматчики укрылись в южной башне и сверху проливали все доступное взору пространство.
– Твою мать! – выругался Джеб, сдавая назад.
Юсупов развернул свой пулемет и задрал ствол. Фактически он находился точно позади Кока, на одной линии.
– Башку мне не снеси, – предупредил Николай, меняя пулеметную ленту. – Стреляем без команды. Как только водила даст газу.
До полного опускания моста осталось чуть больше двух метров. Блинков не стал дожидаться его крайнего нижнего положения и вдавил педаль газа в пол.
Джип несся по мосту, как по пандусу, и был готов перевернуться на полном ходу. Кокарев и Юсупов разом открыли огонь. Полковник – зафиксировав свой пулемет, Кок – поводя стволом и направляя его на огневые точки противника. Тимур оперся ногами в боковую стойку и ждал, когда машина достигнет точки отрыва.
Двенадцать метров, казалось, растянулись на добрую сотню. Двухметровый трамплин не потерял и сантиметра.
«Лендровер» пошел на взлет, оторвавшись от поверхности моста. Но, против ожиданий, не клюнул носом. Он опускался на задние колеса и походил на скутер, вышедший из-под контроля рулевого и готовый сорваться в оверкиль.
Удар оказался настолько сильным, что оборвались цепи, поддерживающие откидной борт.
Джеб боковым зрением видел Тимура и Юсупова. Кок тоже был на месте. О чем говорил непрекращающийся огонь из пулемета.
«Зону отчуждения» прошли в одном темпе. Командир сбросил газ, когда впереди показались первые дома деревни гончаров. Даже на пустынном «Лендровере» Блинков не решился сократить путь по песку. Окольной дороги не было, пришлось петлять по тесным улочкам. Однако сразу за околицей джип попал в родную стихию. Пневматические шины взбивали песок, норовя закопаться в нем; с натугой, но «Лендровер» оставлял за сбой первые метры пустыни. Впереди – десять тысяч метров.
Только сейчас Джеб, передав управление Тимуру и перебравшись на его место, вышел на связь с эвакуационной командой.
Чижик ответил на вызов по спутниковой связи после первого сигнала.
– Мы в пути, – лаконично объяснил командир.
Пока он не видел за собой погони. Но безнаказанно уйти беглецу не дадут. Уже сейчас эфир тревожили срочные сообщения. Ревели двигатели таких же мощных, как этот «Лендровер», машин. Зная местность и лучше управляя на ней вездеходами, преследователи так или иначе сократят дистанцию. Когда это случится? Через пять, десять минут? Приблизительно в этих пределах. Если вызвать вертолет сейчас, то он напорется на плотный огонь из автоматического оружия. Одна точная очередь или даже пуля могли поставить крест на этой операции.
По этой же причине Блинков отказался от высадки с вертолета в центре тюрьмы. Эта красивая в своем сумасшествии акция завершилась бы быстро и не в пользу маленькой команды.
– Ждите, – добавил командир. – Нас узнаете по огням и шлейфу. При подходе отстреляемся из дымовых мортирок, включим все фары. Не ошибетесь.
– Ясно, – ответил Чиж, подумав: «Командир нервничает». – Узнаю вас без мортир и прочих прибамбасов. За вами гонятся. Значит, вы первые. Отбой.
Он убрал трубку в карман и передал Романову содержание короткого разговора. По самым скромным подсчетам, ждать оставалось двадцать минут.
«Конюшня» военного изолятора была укомплектована английскими машинами. Фейсал занял место в «Лендровере» общего назначения «Защитник». Он не был загроможден так, как угнанный пустынный вариант: запасное топливо, боеприпасы, два пулемета. Один на мощной базе – тренога с поворотным станком в конце грузового отделения. Другой крепился к передней стойке.
Водитель выехал за пределы зоны, легко ориентируясь по следам «пустынника». Широкие протекторы отпечатались на пригородной дороге, а дальше утопали в песках.
– Тяжело идут, – заметил Фейсал, регулируя положение фары-искателя и внимательно рассматривая впереди натуральную колею. – Через пять минут мы догоним их. Прибавь-ка газу.
Он сам стал за пулемет и обернулся назад. На откидных сиденьях устроились трое бойцов, включая пулеметчика. По следам этого «Защитника» ехал другой.
2Тимур быстро освоился в песках. Он вел машину на постоянной скорости – около тридцати километров в час. И тогда она послушно взбиралась на гребень дюны и замедляла ход, пробуксовывая. В таком же ключе шла под песчаную горку. Кок со своего места пулеметчика учил, а заодно развлекал Тимура:
– Главное, ничего не трогай. Лучше забыть о правилах дорожного движения, а полагаться только на свои инстинкты. Отвлекись. Подумай о чем-нибудь. Например, о телке, на которой ты женился бы. Она должна быть заманчивой, как простенькая сигнализация на новой тачке, и простой, как шкаф «ИКЕА»: быстро собрал – и готово.
– Кок, у меня и без тебя есть о чем подумать.
Юсупов тряхнул головой, не понимая, о чем говорят эти парни. Если дурачатся, то нашли для этого не самое подходящее время и место.
Он спросил у Блинкова:
– Они с тобой?
Тот не откликнулся на бородатый юмор узника.
У Юсупова не было времени, возможности и желания спросить, кто эти парни, какую цель они преследуют. У него не было друзей, способных организовать его освобождение. Только враги могли подготовить такую акцию. И он с минуты на минуту ждал главного: «Полковник, вас могут убить вот сейчас или чуть позже. Скажите, где вы спрятали золото».
Он вдруг подумал о том, что эти парни преследуют другую цель: месть. Но фраза «вендетта за команду «Беглого огня» показалась ему смешной. Кто пошевелит хотя бы пальцем ради этих недоумков?
Ему часто снился один и тот же странноватый, навеянный воспоминаниями сон, и в первые мгновения бодрствования он непременно ощущал на себе неприятную руку дежавю.
…Он лежит с закрытыми глазами, но словно обладает уникальной возможностью видеть сквозь веки. Катакомбы, сводчатые крипты. Епископ, его бледное лицо, обращенное к русским морякам. Недоумение на их лицах. Они не понимают, почему прелат обращается к ним, поскольку тема собрания – присоединение к ордену новых членов.
– Вы обвиняетесь в торговле наркотиками и незаконной эмиграции. Вы стали позором для нас, и мы приговариваем вас к смертной казни. Вам слово, настоятель.
Полковник сглатывает. Вот сейчас викарий, этот жирный педик в красных женских туфлях, скажет: вы сможете сами выбрать способ своего умерщвления.
И викарий говорит голосом самого Юсупова:
– У вас нет шанса что-то изменить в своей судьбе. Прелат дал согласие на вашу казнь, и его милостью вам предоставлен выбор: умереть от сильной дозы наркотика, задохнуться в петле или получить пулю в голову.
Проснись, уговаривает себя Юсупов, находясь в состоянии полудремы и смущения; фактически он не спит, хоть и с закрытыми пока глазами, но ориентируется в своей камере: справа – окно, прямо – дверь, слева – кровать соседа.
И если до убийства моряков он заглядывал в будущее – очень недалекое, где не было ни священников, ни приглашенных, лишь он, полковник Петр Юсупов, и шестеро недоумков, – то после стал заглядывать в прошлое. И только теперь он обрел настоящее. Невольно торопил время и события.
Теперь ему было все равно, кого представляют эти парни, пусть даже «Опус Деи». Он бы променял несколько часов на свободе на весь оставшийся срок.
– Вы хотите от меня узнать, где золото?
– Да. Но не сейчас, – ответил Джеб. – Сначала нам нужно выбраться из этой дыры.
– А если меня убьют?
– В моих планах такого пункта не значится.
– Вы сумасшедшие, – продолжил Юсупов, чувствуя необходимость не выговорится, а объясниться не наедине с самим собой.
Джеб не дал ему этого шанса, оборвав на полуслове:
– Не больше вас, полковник.
Он обернулся. Горизонт будто подрагивал от зарниц. То были огни преследователей. И по этим неровным вспышкам Блинков определил количество машин. Усмехнулся, подумав: это не легковушки. Скорее всего, армейские джипы. Но не грузовики. Это судя по темпу.
– Ты знаешь, что твоя дочь умерла?
Юсупов не сразу ответил:
– Да. Я узнал об этом за неделю до подписания контракта в Найроби. Понимал, что это ловушка. Жестокая, изуверская, но ловушка. Я мог лишь сложить голову, клюнув на приманку Габриеля. Mea culpa, – тихо прошептал он.
