Андрей Дышев - Атомный экспресс
– Не знаю даже, – пробормотал он, – стоит нам с ним встречаться или же, пока не поздно, уносить ноги.
– Поздно, – сказал я.
– Фи-и-иля!! – с пронзительным криком из-за камней выбежала Леся, кинулась через полянку и через мгновение повисла на шее у Филина. Она целовала его столь неистово, что я стал опасаться, как бы она ненароком не откусила ему нос и уши.
– Да, – тихо произнес я. – Мы здесь явно лишние.
Филин уронил автомат и подхватил Лесю на руки; она, продолжая покрывать его лицо и шею поцелуями, рыдала взахлеб.
– Сейчас она попросит его расстрелять нас, – предположил Влад. – Или расстреляет собственноручно.
– Я не могу, не могу без тебя, – бормотал Филин. – Я чуть с ума не сошел, когда остался один… Ты прости меня, пожалуйста…
Леся, отрицательно качая головой, размазывала ладонями слезы по щекам.
– Нет, это ты меня прости! Это я во всем виновата! Я думала, что ты меня уже не любишь…
– Я безумно люблю тебя… Я всю ночь бежал по вашим следам, как пес. Хорошо, что успел. Я как чувствовал…
– Милый мой, любимый!
Какая трогательная сцена! Мы с Владом, не зная, куда деть глаза, сели на большой плоский камень и занялись изучением своих рук. Леся наконец сползла на землю. Филин, словно только что увидев нас, с протянутой рукой шагнул к нам.
– Ну, здравствуйте! Рад видеть вас живыми и здоровыми!.. Что это с вашим лицом, господин Уваров?
– На солнце сгорел, – ответил Влад, привставая. – Ты как Верная Рука, друг индейцев. Я не совсем уверен, но те ребята, кажется, хотели нас обидеть. Леся уцелела бы в любом случае, мы сразу отправили ее наверх, а вот что было бы с нами…
Сейчас Леся как скажет, куда ты хотел ее отправить, подумал я, но девушка, все еще всхлипывая, промолчала.
– Надо уйти дальше в горы, – посоветовал Филин. – Не ожидал я от Тихонравовой такого подвига. Значит, она воспользовалась моим телефоном и вызвала этих бульдогов? Чем же вы ей так не понравились?
– У нее пропали документы, – сказал я. Влад с опозданием наступил мне на ногу. Он все еще был уверен, что документы похитил Филин.
– Какие документы? – ухватился Филин за мою фразу.
– Да так, – уклончиво ответил Влад, пряча глаза. – Какой-то вшивый компромат.
– За вшивым компроматом на джипах по пустыне не гоняются, – предположил Филин. – Да ладно, не будем уточнять детали. В горы уходить надо. Так распорядилась судьба – нам теперь быть вместе.
Я смотрел на Лесю. Девчонка бродила по полянке, ее глаза были неспокойны, она кидала тревожные взгляды то на нас с Владом, то на Филина, то на автомат, лежащий на песке. «Хитрая змея!» – подумал я о ней. Конечно же, она поняла, что Филин вернулся не столько за ее сердцем, сколько за своим ящиком, догадавшись, что унести его могли только мы, и я не уверен, что она очень хочет этот ящик возвращать. А Филин слишком приветлив с нами, он в принципе стал нашим союзником, не подозревая, какие отношения сложились у нас с Лесей. Снова быть крови!
Влад, похоже, думал о том же. Он поглядывал на меня, и его глаза предупреждали об одном: не расслабляйся, сидим на бочке с порохом!
– Недалеко отсюда есть артезианский колодец, – сказал Филин, махая куда-то рукой. – По этой козьей тропе час ходу. Там дождемся темноты, а потом пойдем дальше. К утру мы выйдем на красноводскую трассу, а там ни бульдоги, ни милиция нас уже не достанут… Кстати, а один из ящиков не вы с собой унесли?
Вот теперь начался серьезный разговор. Филин вопросительно посмотрел на меня, а я в свою очередь – на Лесю. Леся же спрятала глаза и промолчала. Сейчас мы с Владом должны были решить один серьезный вопрос: кого из двух злодеев мы выбираем?
– Дело вот в чем, – Влад принял решение сам. По его взгляду я понял, что он намерен сдать Лесю Филину. – Дело в том, что мы действительно прихватили с собой один ящик…
Филин вдруг рассмеялся. Не замечая наполненного мольбой взгляда Леси, устремленного то на Влада, то на меня, он стал тереть лицо рукой и чесать голову, словно его заели вши.
– И вы тащили его до этих гор? – весело поинтересовался Филин.
– Нет, – ответил Влад, не замечая кричащего взгляда Леси. – Твоя подруга попросила нас закопать контейнеры рядом с железной дорогой.
Филин перевел взгляд на Лесю.
– Попросила? – недоверчиво спросил он. – И что же?
– Влад врет, – выдавила из себя Леся. Она начала мстить. – Я не знаю, где они их закопали. Они избили меня и прогнали ночью в пустыню. Меня чуть не сожрали змеи! – Ее голос становился все более громким и резким.
– Та-ак! – протянул Филин, глядя на Лесю с усмешкой. – Это уже интересно. Значит, они прогнали тебя, а сами где-то закопали контейнеры?
– Старина, – вмешался Влад. – Твоя подруга нашла в вагоне автомат сержанта и до этих мест вела нас под конвоем. Да, контейнеры закопали мы, но сделали это на ее глазах и под прицелом.
– Врет он, врет!! – закричала Леся. – Все было не так! Они издевались надо мной, они хотели меня изнасиловать!.. Прогони их, пусть уходят! А я отведу тебя к тому месту… Я запомнила… Я догадываюсь, где это!
Леся выдохлась. Она уже не могла складно лгать, она запуталась во лжи, и Филин это понял.
– Ну, ладно, – примирительно сказал он. – Хотели, но все же не изнасиловали, так, малыш? Что поделаешь! Мужики такие похотливые твари! А вниз мы не пойдем, не тяни меня за руку…
Он замолчал, обвел нас всех взглядом.
– Хотите, я вас рассмешу? – после недолгой паузы спросил он.
Мне, например, было не до смеха, но в голосе Филина я почувствовал интонацию, предваряющую нечто ошеломляющее. Таким тоном, по моему мнению, должен был говорить гоголевский жандарм из «Ревизора», объявивший о прибытии чиновника из Петербурга.
Влад тоже вскинул голову и нахмурился, мол, какие еще могут быть смешки? Леся замерла, стоя бочком рядом с Филиным.
– Радиоактивный изотоп цезий сто тридцать четыре, – медленно заговорил Филин, глядя почему-то только на меня, – стоит огромных денег. Он раз в пятьдесят дороже золота. Я вынес из института тридцать контейнеров с этим изотопом общим весом четырнадцать килограммов. Были покупатели, которые ждали меня на границе с Ираном. Если бы все получилось так, как я задумал, мы с Лесей могли бы очень безбедно жить. Но не ржавый мост подвел меня.
Леся медленно поворачивала голову. Глаза ее расширились от ужаса. Мне казалось, что, скажи Филин еще слово, и девушка хлопнется в обморок.
– Вся беда в том, что я очень понадеялся на себя и заранее не проконсультировался со специалистами-ядерщиками, – продолжал Филин. – Оказывается, у этого изотопа период полураспада всего два года, он такой же скоропортящийся продукт, как, скажем, некоторые консервы…
Я уже начинал понимать, что так развеселило Филина. Влад, вздернув брови домиком и выпятив губы, склонил голову, глядя на Филина с таким видом, словно хотел сказать: «Ну-ка, ну-ка! Очень любопытное открытие!» Леся, раскрыв рот, едва слышно произнесла:
– Что?! Как это понимать?
– А понимать это надо так, малыш, – обратился к девушке Филин, – что за семь лет хранения этот изотоп исчерпал свою лучистую энергию и превратился в стабильный ксенонс. Попросту говоря, в порошок, который здорово смахивает на песок, что у вас под ногами.
– Очень мило! – пробормотал Влад и посмотрел себе под ноги. – Так какого черта я надрывался, когда тащил на себе этот дурацкий ящик?
– Как? – слабым голосом шепнула Леся. Мне стало ее жалко. – Почему? – На ее глаза наворачивались слезы. – Ты говоришь правду?
– Увы, малыш, это так. Вчера вечером я наладил в вагоне дежурное освещение, и сразу же заработало радио. Передавали комментарии ученых из разных стран. Они развеяли все опасения властей, и спецназ получил команду террористов живыми не брать и уничтожить нас вместе с поездом.
– Они говорят неправду, – громче произнесла Леся и схватила Филина за руку. – Это они нарочно придумали, чтобы сломить тебя.
– Они сказали правду, малыш, – ответил Филин. – Я проверял. Вскрыл несколько контейнеров и высыпал порошок на запечатанные поляроидные карточки. Потом отснял их. Карточки не были засвечены. А это значит, что порошок не радиоактивен.
– Боже мой! – Леся схватилась за голову и, едва передвигая ноги, отошла в сторону. – Боже мой!! – причитала она. – Но почему, почему!!
Я покосился на автомат, лежащий на песке. Леся находилась к нему ближе всех.
– Ну, как? – спросил нас Филин.
– У тебя песок вместо изотопа, у меня вода вместо бензина, – безрадостно проговорил Влад. – Что мне тебе сказать? Поздравляю, брат по несчастью!
– Почему «по несчастью»? – удивился Филин. – Я несчастным себя не считаю. Лучше остаться лохом с лапшой на ушах, чем умирающим от лучевой болезни. Разве не так?
– Конечно, конечно! – закивал Влад. – Безусловно, лучше быть живым, чем мертвым; здоровым, чем больным; сытым, чем голодным. Все относительно. И твое счастье тоже. Девушка, вон, что-то не разделяет твоей радости!
