Сергей Самаров - Победить или умереть
Назирхан сразу пожелал сократить дистанцию. Он видел в этом очевидную выгоду для себя, человека более тяжелого и, наверное, превосходящего противника физически, и поплатился за такую ошибку. «Краповый» капитан воспользовался низкой стойкой эмира и носком армейского башмака быстро нанес удар в лицо. Попытка Назирхана схватить капитана за ногу успехом не увенчалась, поскольку атака была очень быстрой.
Первая кровь была пущена, и потекла она из разбитого носа эмира. Мелочь, конечно, но в поединке без ограничения времени она не позволяет полноценно дышать. Значит, Вьюгов уже добился какого-то преимущества.
Понимал это и Назирхан, поэтому желал закончить бой раньше. Он не стал больше принимать низкую борцовскую стойку, выпрямился и попытался нанести классическую двойку – прямые удары левой и правой.
Капитан защищался, качая маятник. Под удар левой он убрал корпус и голову вправо, своей левой вытянутой рукой сдвигая траекторию атаки противника за свое плечо. Одновременно Вьюгов нанес встречный правой, идеально доворачивая кулак, словно бы ввинчивая его в голову эмира. Такая техника придает удару дополнительную резкость.
Под атаку правой капитан качнул маятник в противоположную сторону. Он повторил все в точности так, как при первом ударе, только сам уже бил левой рукой. Но Вьюгов не спешил развивать свою контратаку. Он все еще присматривался к более крупному сопернику и понимал, что имеет преимущество как раз в ударной технике, тогда как Назирхан будет сильнее в партере. Капитан не желал переводить схватку на нижний уровень.
Когда бойцы отступили друг от друга, стали заметны новые повреждения на лице Назирхана. Бровь над левым глазом была рассечена, а на правом красовался солидный синяк, сразу и резко набухающий. Конечно, эти следы ударов капитана не могли стать решающими факторами в такой схватке, но они мешали Назирхану.
Синяк, особенно после следующего пропущенного удара в правый глаз, мог совсем его закрыть. Кровь из брови заливала левый и уже мешала смотреть. Таким образом, Назирхану грозила схватка почти вслепую. Ему срочно нужно было что-то делать, срочно менять ситуацию, ломать ее коренным образом.
Назирхан понимал это лучше других. Он попытался нанести оверхенд, но получилось у него это ничуть не лучше, чем в момент, когда капитана только подвели к пещере после захвата в плен. Вьюгов отклонился в сторону. Посторонним могло показаться, что он сделал это даже слегка лениво.
Инструктор по рукопашному бою позволил Назирхану провалиться после такого удара, тут же совершил движение ногой по круговой траектории и врезал каблуком в позвоночник противника. Даже если бы он не попал, куда целил, удар достался бы почкам, а это тоже весьма болезненно. Но Вьюгов в этот раз угодил точно.
Было заметно, как резко выпрямился Назирхан. Так люди дергаются только от сильной боли. При этом он не успел разорвать дистанцию и тут же получил два лоу-кика по одному и тому же колену – сбоку и изнутри. Правда, нога у эмира оказалось крепкой, и двумя ударами «пробить» ее не удалось.
Капитану удалась атака руками с дальней дистанции, прошли прямые слева и справа. Но от дополнительного удара в прыжке коленом в челюсть Назирхан успел себя обезопасить скачком назад. Находись они в ринге около канатов, где обычно этот удар и используется, Назирхану некуда было бы отскакивать, и бой, скорее всего, уже закончился бы.
Уступать просто так, даже не сумев ни разу достать противника, Назирхан не собирался. Однако для стремительных атак он был слишком тяжел. Когда эмир начал проводить уширо гери [15] с разворота, Вьюгов сразу определил, что удар планируется в уровне чудан, и предпринял резкую контратаку.
За счет своего преимущества в скорости он подловил Назирхана во время разворота корпуса. Капитан сделал скачок вперед так, чтобы пятка эмира прошла где-то далеко за спиной, а сам ударил кулаком левой в затылок и правым локтем снова в позвоночник.
Назирхана согнуло, он закрыл руками голову. Следующий удар капитан нанес по шее, строго под основание черепа. Ребро ладони он удерживал под углом в сорок пять градусов. Назирхан упал. Вьюгов прыжком подбросил свое тело, рухнул на противника и дважды ударил локтями.
Это была ошибка Вьюгова, вызванная тем, что он недооценил природную силу и выносливость Назирхана. Эмир все еще был в сознании. Многие приемы он умел выполнять автоматически, не раздумывая. Как оказалось, не только из арсенала греко-римской борьбы.
Назирхан неимоверным образом изогнулся. Находясь в нижнем положении, он сумел двумя руками захватить запястье Вьюгова, а ноги забросил ему на грудь и на плечи. Эмир выпрямился всей силой своего тела, повис головой вниз. Рука капитана, таким образом, была взята на излом в локте. Образцово выполненный болевой прием из арсенала самбо, дзюдо и джиу-джитсу.
Казалось, на этом бой закончится, потому что со сломанной рукой драться невозможно. Оживились болельщики Назирхана, до этого угрюмо наблюдающие за схваткой. Но они не увидели мелкой детали, которую со стороны и разглядеть-то мог только специалист.
Вьюгов сделал круговое движение кистью. Зрителям казалось, что он очень легко освободил свое запястье от захвата. Теперь положение переменилось. Капитан удержал ноги эмира в верхнем положении, не давая ударить себя, а сам тем временем несколько раз крепко приложился тяжелыми башмаками к челюсти эмира.
Мышцы накачать вполне возможно, а вот с челюстью этот номер не проходит. Тело эмира расслабилось. Он потерял сознание и перестал сопротивляться.
Опытный Азамат Тимирбеков сразу оценил ситуацию, но не вмешивался.
Он только спросил:
– Добивать будешь?
Вьюгов брезгливо пожал плечами и ответил:
– Я не бью людей, находящихся в таком положении.
Он тут же вспомнил, что часовой, которому он разрезал горло, тоже был без сознания. Но этого никто из бандитов не видел и упрекнуть его не мог.
– Если он очухается, то я готов продолжить, – добавил Вьюгов, отходя в угол ковра и пробуя пальцами левой руки локоть правой.
Тот самый, который несколько секунд назад пытался сломать Назирхан. Видимо, какое-то повреждение все же было. По крайней мере, болевые ощущения в локте держались.
А Назирхан лежал, не шевелясь.
К ковру шагнул Бейбарс. Только он, единственный из всех присутствующих, поаплодировал, хотя и не слишком громко.
– Ты хорошо дрался, – заявил китаец. – Я с удовольствием с тобой разделаюсь через час.
– Едва ли я смогу драться. Назирхан повредил мне локоть, – признался Вьюгов.
– Тебе придется драться, если хочешь остаться в живых, – жестко сказал Тимирбеков.
Тон его голоса говорил, что решения амир не изменит.
– А замены в вашем странном спорте допускаются? – внезапно раздался со стороны насмешливый громкий голос без кавказского акцента, к которому капитан уже привык. – Если один боец травмирован, то его обычно заменяют другим. Я хочу на замену выйти.
Все повернулись на голос.
В зале стояли и в рост, и на одном колене, бойцы федеральных сил, приложившие приклады к плечу. Они вошли стремительно и неслышно, влетели как летучие мыши, которые являются их символом, и уже взяли на прицел всех бандитов, присутствующих здесь. На каждого из них смотрела как минимум пара стволов.
– Сопротивление бесполезно. Все вы прекрасно это понимаете, – сказал уверенный голос. – Предлагаю аккуратно, без суеты сложить оружие. Любое резкое движение будет рассматриваться как попытка к сопротивлению и пресекаться пулей.
Подполковник Судоплатов выступил вперед. Два бандита не пожелали сдаваться. Они попытались вскинуть свои автоматы, которые не выпускали из рук, прыгнуть за камни и занять позицию за укрытием. Но туда упали уже простреленные тела. Реакция у солдат спецназа ГРУ была хорошая. Стрелять они были обучены точно. На других боевиков это короткое действие произвело должное впечатление. Оружие было положено и быстро собрано федералами.
– Амир, твое оружие!.. – требовательно сказал Судоплатов.
– Я сам оружие. Другого с собой не ношу, – ответил Тимирбеков, стоя посреди борцовского ковра со сложенными на груди руками. – Но я слышал, тут кто-то желал подменить капитана в поединке с моим учеником? Милости прошу на ковер.
– Мы с Чуном и без тебя, Азамат, уже договорились о том, что с удовольствием постараемся изуродовать друг друга. – Старший прапорщик Архиереев подошел к ковру. – Я готов дать ему реванш, о котором он настоятельно просил.
– Ты здесь?.. – Бумажный Тигр удивился, но это проявлялось только в голосе.
Лицо китайца оставалось неподвижным, не показывающим эмоций. Чун хорошо владел собой.
– Я же пообещал прийти быстро. Вот и пришел. Ты этим недоволен?
