Юрий Гаврюченков - Сокровище ассасинов
По тротуару, сунув руки в карманы поносного цвета ветровки, с видом величайшей покорности судьбе брёл куда-то по своим делам подлый стукач Лёша Есиков!
Поспешно давя на тормоз, чтобы не стукнуть «мерин», я быстро включил правый поворотник, но сзади яростно забибикали, и пришлось отказаться от лихого маневра. Довольно уже сегодня нарушил правил. Пойдя на поводу у общественного мнения, я упустил стукача.
Ладно, чёрт с ним! Где живёт Лёша, я знал, и теперь уже твёрдо вознамерился заглянуть к нему в ближайшее время. Проклятый стукач, переместившийся из сна в реальность, сам напросился на это.
Слава, которого я предупредил о своём визите по мобильнику, вышел меня встретить на улицу. Его громоздкую фигуру трудно было не заметить даже издалека. Он махнул, показывая, куда надо заезжать во двор, и подвалил к стоянке. В руке у корефана была бутылка пива, на морде цвело благодушие.
— Здоров, Ильюха, — сказал он, устраиваясь на сиденье. — Гляжу, здорово тачилу помяли. Теперь придётся кузовщикам в ремонт отдавать, да и подкрасить не мешало бы…
— Чёрт с ней с тачилой, — ляпнул я вместо приветствия.
— Чего такой нашороханный?
— А-а… В «мерс» чуть не въехал.
— Ерунда, всякое случается, — хмыкнул корефан. — Это анекдот. Дедок на «Москвиче» влетает в «Мерседес». Выходит братва, осматривает повреждения. Ну, разводка, как водится: «Поехали, старый, квартиру смотреть». Дедок говорит: «Может не надо, ребятки, так-то резко, всё ж колдун я». Короче, отвезли его к нотариусу, выписал он им генеральную доверенность на квартиру. «Нате, — говорит, — засранцы!» Бандюги его слова мимо ушей, и поехали недвижимость продавать. И вдруг у всех открылся понос. День, два, три… На четвёртый один из братков вспомнил про колдуна, нашли они деда на даче, принесли ему доверенность, мол, бери квартиру назад, только сними установку на засранцев. «Хорошо, — отвечает дедок, — больше вы срать не будете». День не срут, второй, третий. На четвёртый один из братков, тот, что посообразительней, припомнил разговор. Опять бандиты приехали к деду, на вот, старый, мы по тыще баксов скинулись, помоги, короче. «Всё будет с вами в порядке, — говорит дедок, — езжайте с миром и больше не грешите». Братки охренели малость, не верят уже. «Точно всё будет в порядке?» — спрашивают. «Да не ссыте, пацаны!»
— Урка ты засиженный, Слава, и анекдоты у тебя про старых арестантов, которые прибандиченное бычьё на лавэ разводят! Какие «установки на засранцев», Кашпировского нашёл!
— Это я к тому, Ильюха, — пояснил друган, — что «Мерседесов» бояться не стоит. Всякое в жизни бывает. Видишь, как в анекдоте случилось, нашёл дед дойную корову…
— Радуешься, что Лося с его отморозками забороли? Сдаётся мне, что радоваться рано.
— Плохие новости?
— Разные. Давай в помещении поговорим.
— Может по пивку?
— Нет, — твёрдо отказался я. — Со спиртным покончено!
Впервые я был у Ксении дома. Уютная однокомнатная квартирка, обставленная по принципу «бедность не порок». Сама хозяйка отсутствовала. Надо полагать, исцеляла страждущих в военном госпитале. Что может быть благороднее! Из спальни несло ананасами и нестиранным бельём. Кровать была разобрана, в ногах валялось скомканное одеяло. В кресле, подобно огромному коту, свернулось покрывало. На ковре поблескивали золотые цепочки. Надо же так радоваться хабору! Я снова позавидовал другу. Пока я дрых в холодной воде, парочка резвилась напропалую.
— Пошли на кухню, — Слава ощерился непротезированной пастью, — а то здесь бардак…
— Выкладывай, что у тебя, — мы сели за стол прямо в куртках, только обувь в прихожей сняли. На своей территории Слава действовал просто и по-солдатски. — Кофе, чай?
— Кофе. Сейчас тебе выложу всё. У меня есть три новости: хорошая, плохая и личная. С какой начать?
— Валяй по порядку, с которой начал.
— Новость хорошая: я реализовал часть добычи, а именно блюдо, чарку, портсигары и ложки с вилками.
— Ну вот, а я ложку золотую себе хотел! — хмыкнул Слава. — Когда успел?
— Да вот только что, — в тон ему отозвался я и выложил на стол деньги. — Тебе половина, и мне пополам.
— Ещё что скажешь?
— Новость плохая: человек, которому я сдал хабор, связан с испанцами. Он сообщил, что с утра к нему заходил Эррара с боевиками и просил донести, если я появлюсь.
— А он что?
— А он мне сообщил. Пугает другое. Что, если испанцы сделали засаду возле моего дома?
— Тебе есть у кого отсидеться?
— У нас там всё золото лежит, не забывай.
— Съездим вдвоём, заберём, — предложил афганец. — Давай хоть сейчас.
— У меня из оружия — только кинжал ас-Сабаха, — напомнил я.
— А у меня — только пика — заявил корефан. — Но это и к лучшему. Кабальеро народ бздиловатый, не будут они нас стрелять в городе.
— Они нас в больнице чуть было не завалили!
— Это были понты дешёвые. Нанять кого-то они могут, но сами не полезут. Могут наблюдать со стороны.
— Как ты думаешь, есть у них кто-нибудь вроде нас или Лося с бригадой?
— Нет у них никого, — Слава открыл буфет, достал банку растворимого кофе, снял с огня закипевший чайник. — Всех, кого могли, испанцы подтянули на трассу. Мы их видели. Лось, покойничек, с пацанами, да мы с тобой. Они же не всемогущие, Ильюха. Это иностранцы, которые пробуют ссать против ветра в чужой стране.
— Есть ещё хашишины, — напомнил я.
— А они откуда знают, что ты в этом деле замешан?
Слава поставил передо мной чашку древних, дореволюционных годов. Простая, белая, неказистой формы. Я перевернул, глянул на клеймо на донышке. Так и есть, производства «товарищества М. С. Кузнецова», с двуглавым орлом. Тётка, от которой Ксения унаследовала квартиру, происходила из старинной петербургской семьи.
— Ты прав, — я поднял глаза на Славу, — не знают. Те из хашишинов, кто нас видел на трассе, никому не смогут об этом рассказать.
— Ну и не парься на их счёт, — афганец был непрошибаем, как кирпичная стена. — Будь проще, Ильюха. Вот, сахар бери.
Чайные ложечки у Ксении оказались подстать чашке — из серебра дрянной пробы, потемневшие, старинные. Действительно, следовало выделить им ложек из добычи, а не продавать всё Маркову. Воистину, эта пара в своей простоте умела наслаждаться незамысловатой жизнью, чего мне, по всей видимости, не было дано.
«Сейчас скажет, что я слишком много думаю,» — мелькнула мысль.
— Ты слишком много думаешь, Ильюха, — наставительно произнёс Слава, присаживаясь рядом. Он взял початую бутылку пива и отхлебнул. — Гоняешь всякую муть…
— Новость личная: приснился мне сегодня Лёша Есиков и, что бы ты думал? — по дороге к тебе встречаю его на улице!
— Прикольно! — Слава был в курсе наших дел, по зоне я неоднократно делился планами мести в отношении подлого стукача. — Морду ему набил?
— Нет, я чуть в «Мерседес» не впилился. Вот, хочу теперь к нему съездить. Получается, сон-то был в руку!
— Прикольно, — повторил Слава. — Хочешь, чтобы мы вместе поехали?
Он твёрдо и открыто глядел мне в глаза. Ход мысли его был прямолинеен и прост.
— Поехали, — сказал я.
* * *Адрес я помнил хорошо. Все-таки не раз там бывал. В гостях. Почему люди становятся такими суками? Лёша, испанцы… Что за жизнь! Я припарковался во дворе и привычным взглядом окинул окна. Мне показалось, что на потолке синеет отблеск работающего телевизора. Не работает, Лёша, что ли, сидит дома на бобах?
— Похоже, нам везёт, — сообщил я Славе.
Ссучившийся подельничек и в самом деле сидел дома. Через хлипкую дверь доносилась музыка. Я позвонил, зажав глазок большим пальцем. Музыка прекратилась.
— Кто там?
— Электрик. У вас счётчик на лестнице искрит, — брякнул я первое, что пришло на ум.
Готовься, гад, сейчас я тебе в розетку вставлю!
Удивительно, но обман сработал. Послышался щелчок замка, и дверь отворилась Какое удивление нарисовалось на лице Леши Есикова! Не страх, нет, — удивление.
— Илья?
Мой кулак, заранее отведённый к плечу, со всей дури влетел в морду стукача. Есиков упал на спину. Я пнул отскочившую от стены дверь и шагнул в прихожую. Следом за мной зашёл Слава, наглухо перекрыв пути отступления.
— Вставай, гадёныш! — я собирался метелить Лёшу, пока хватит сил.
Есиков завизжал, когда мой ботинок несколько раз проехал ему по рёбрам.
— Это только начало!
Стукачок быстро перевернулся и на четвереньках побежал в комнату.
В прыжке я догнал его и пнул каблуком под зад. Есиков проскользил носом по ковру, но тут же опять вскочил на карачки.
— Ты что, Илья, ты что? — причитал он.
Я остановился. Избивать знакомого, пусть даже такую гниду, расхотелось.
— Что я? Я в гости к приятелю заглянул. Освободился, вот, из мест заключения, думаю, дай зайду, проведаю, как там мой подельник ссучившийся поживает.
