Олег Алякринский - Большой шмон
Варяг молча изучал лицо Виноградова. Оно, это лицо, не вызывало доверия, скорее напротив, заставляло относиться к его обладателю с величайшей настороженностью: высокий лоб, гладко выбритая кожа, спокойный, чуть насмешливый взгляд уверенного в себе, властного человека, тонкие, плотно сжатые губы, иногда растягивающиеся в почти незаметной иронической усмешке… Лицо человека себе на уме, знающего себе цену. С таким надо всегда быть начеку, потому что он умеет затаиться, как тигр, и быть коварным, как кобра. Но одно Варяг почувствовал безошибочно: Виноградов сейчас был с ним предельно искренен, разумеется, настолько, насколько он мог позволить себе быть искренним, и объяснение тут могло быть только одно: он, Варяг, сейчас нужен Виноградову, ибо тот задумал вовлечь смотрящего России в свою тонкую и весьма сложную и опасную игру. Что ж, давай поиграем!
— Вы полагаете, что я мог бы заняться розыском этих людей? — осторожно произнес Владислав.
— Но только после того, как вы уладите свои финансовые дела с Мартыновым, — жестко бросил Виноградов. —
Вам следует обезопасить себя… от тех, кто играет против нас…
— Другими словами, где-то в Москве или, скажем, в Тюмени находятся союзники держателей российских долгов?
Теперь глаза Виноградова потемнели.
— Они находятся ближе, чем вы думаете, Владислав Геннадьевич. Эти люди сидят совсем недалеко отсюда, кое-кто из них прямо в кремлевских кабинетах! — глухо произнес Виноградов.
Всю дорогу до Бусинова Варяг молчал. Разговор с Виноградовым навел его на одну очень важную мысль. Из полунамеков и обиняков, которыми изъяснялся с ним Александр Иванович, он понял, что каким-то непостижимым образом его личная война с Максимом Кайзером оказалась лишь фланговым сражением куда более масштабной войны, тайно ведущейся на кремлевском театре военных действий. Хотя по сути, если верить Виноградову, это был самый обычный шмон. Только очень крупный, с участием колоссальных сил. По-настоящему большой шмон.
Глава 23
Стеклянная коробка аэропорта и огромный асфальтовый квадрат перед ней были обильно омыты утренним дождем. Неоновые слова ДОМОДЕДОВО МОСКВА тускло сияли на фоне низкого серого неба. Несколько чартерных рейсов из-за ливня задержали, и в просторном зале вылета теперь озабоченно гудела огромная толпа недовольных пассажиров. Стайка людей с чемоданами и сумками окружила высокого парня в полосатой куртке-ветровке, который держал высоко над головой красную картонку с крупной белой надписью: «Иберия-тур».
— Бармины — двое, Дзюбенко — одна… — механически диктовал он стоящей с ним рядом девушке с усталым невыспавшимся лицом. Девушка торопливо ставила галочки в длинном списке туристов. — Еще двое опаздывают… — пробормотал парень сквозь зубы и стал озираться вокруг, словно искал кого-то взглядом. — Ох уж мне эти любители горящих туров… Что-то в этот раз их сразу трое! — Он покосился на тучного мужчину с коротким, тупым, точно обрубленным, носом. Этот прискакал в аэропорт за три часа до вылета, перестраховщик. По нему сразу скажешь, что впервые за границу намылился, но виду не подает, корчит из себя бывалого…
Тут его взгляд выудил из толпы молодую женщину в белом плаще с небольшим чемоданчиком на колесиках.
— Степанова! Людмила! Мы здесь! — крикнул он, сразу узнав очередную обладательницу «горящей» путевки, и обратился к сонной девушке со списком. — Отметь — Степанова. Последний в списке Вавилов…
— Я Вавилов! — вдруг оглушил его веселый голос за спиной.
Турменеджер обернулся и увидел прямо перед собой шумного здоровяка, комплекцией и кулаками напоминающего боксера-тяжеловеса, который позавчера приперся в офис уже перед самым закрытием, вывалил на стол пачку зеленых и безапелляционно заявил, что всю жизнь мечтал увидеть Севилью и Гранаду.
— Так, и Вавилов! — с облегчением выдохнул менеджер. — Теперь все в сборе…
Идея отправить Людмилу в Испанию с тургруппой пришла в голову Гепарду, который появился в Москве позавчера и тихо вселился к Варягу в квартиру на Бусиновской. Варяг вызвал из Питера бывшего спецназовца, а ныне автомобильного дилера с намерением поручить ему слежку за Максимом Кайзером, который, узнав о смерти смотрящего по России, наверняка должен будет созвать большой воровской сход для выборов нового держателя российского общака. Гепард для этой миссии был идеальной кандидатурой: не только Кайзер, но и братва из его группировки не знала питерского «индивидуального предпринимателя», да и в воровских кругах Питера Гепард не светился, так что он мог подойти к Кайзеру на минимальное расстояние без всякого — или почти без всякого — риска. Правда, теперь, когда возникла необходимость срочно переправить два с половиной миллиарда баксов на счета кипрской горнодобывающей компании «Меч и щит», Гепарду пришлось решать совсем другую задачу.
После успешного возвращения пяти миллиардов общаковских долларов из Карибского офшора в Гибралтар на счета целиком контролируемого Варягом Гибралтарского атлантического банка, смотрящий стал фактически единоличным распорядителем львиной доли воровского бюджета России. Он был единственным владельцем банка, и все финансовые средства, циркулирующие по его счетам, могли контролироваться только им, а служащие банка никоим образом, кроме как по его поручительству за его подписью, не имели права совершать какие-либо операции с этими средствами. Технически перевод двух с половиной миллиардов долларов на счет «Меча и щита» можно было осуществить простым набором кода доступа на компьютерном терминале банка — и в считанные секунды гигантская сумма оказалась бы переброшенной с Гибралтара на Кипр. Но это технически… А в реальности дело обстояло не так просто. Варяг сидел в Москве на Бусиновской улице, на улицу выходил в маскарадном костюме согбенного годами старца, а в кармане у него лежал паспорт на имя Виктора Ивановича Милехина. Никакой возможности пересечь государственную границу у него в ближайшем обозримом будущем не было…
Но он мог послать туда верного человека! Неожиданно возникшая идея отправить Людмилу в турпоездку по Испании была настолько простой и очевидной, что Варяг даже рассердился на себя: и как это она ему раньше не пришла в голову! Тем более что Людмила находилась в законном отпуске. И вполне могла отдыхать за рубежом, не вызывая каких-либо подозрений.
Быстро нашли горящие путевки с подходящим маршрутом — по южной Испании с заездом в Гибралтар, и Людмила отправилась в «Иберия-тур»1 Гепард должен был сопровождать ее во время путешествия, но вести себя так, будто он совершенно ей незнакомый человек, случайно оказавшийся с ней в одной туристической группе.
Перед отлетом Варяг дал Гепарду последние инструкции, которые, в сущности, сводились к одному: не спускать глаз с Людмилы ни на секунду и быть готовым к любой неожиданности, к любому непредвиденному повороту событий или случайному инциденту… Варяг не забыл рассказ о том, как ищейки генерала Урусова пытались вести Людмилу от госпиталя Главспецстроя и как ей с трудом удалось уйти от хвоста. Слежка за Людмилой велась самым тщательным образом и теперь: вот уже несколько дней ошивающиеся около подъезда дома на Бусиновской менты служили живым свидетельством того, что генерал Урусов все еще интересуется хирургом химкинского госпиталя.
Людмила же получила от Варяга тонкий запечатанный конверт, который ей надлежало вручить лично сеньору Анастасио Риваресу, управляющему Гибралтарским атлантическим банком. Вскрыв конверт, сеньор Риварес сделает все, что нужно: введет код доступа к номерному счету и обнулит его, переслав болтающиеся на нем два миллиарда четыреста восемьдесят миллионов долларов по короткому маршруту на остров в Средиземном море…
— Лишь бы только мистер Риварес по ошибке не сбросил эти бабки куда-нибудь в Науру, — съехидничал Гепард.
— Он не ошибется, — без тени улыбки возразил Варяг. —
Я знаю, где его найти. И он знает, что я это знаю! К тому же мы с ним работаем уже три года. Антонио большой жулик, но не идиот…
При регистрации в аэропорту Люда получила место у окна. А Гепард — точнее, Василий Андреевич Вавилов, — демонстративно игнорируя симпатичную молодую женщину в белом плаще, уселся позади нее через два ряда и тут же вступил в оживленный контакт со своей соседкой, рыжей толстушкой.
«Боинг» легко взмыл в воздух, и Люда, прикрыв глаза, стала думать о предстоящей ей непонятной операции. «Как в кино про шпионов», — подумала она и невольно улыбнулась. Какой-то банк на Гибралтаре, какой-то запечатанный конверт, о содержимом которого Владислав не сказал ей ни слова. «Тебе не надо знать», — уклончиво заявил он. Да, все это очень таинственно и… романтично! И немного жутковато…
