Модератор реальности - Абакумов Игорь
Ирина протерла глаза, посмотрела на приборы и пожала плечами.
— Есть! — неожиданно вскрикнул Сергей, откинувшись на спинку стула. — Теперь мы знаем, какие карты пересчитываются.
Павел Ильич и Ирина одновременно обернулись к монитору.
— И знаем, «где» и «когда» сейчас Вячеслав Соломоныч, — Сережка сделал гордую паузу. — Час двадцать одна ночи, четверг, двенадцатое пятого восемьдесят восьмого. Мап восемнадцать, пятьдесят один.
01.21 . Четверг 12 мая 1988 г., окрестности Борисполя, map #1851.
Они обошли позиции фрицев по опушке леса справа. По пути Димка в каком-то ожесточенном азарте вырезал еще три поста.
С того места, где друзья залегли, до ближайшего островка было рукой подать. Метров сорок, не больше. Ровной черной воды с выглядывающими местами кочками.
— Не утонем? — Димка скептически оглядывал освещенную ракетами поверхность.
Слава прикинул расстояние.
— Я вот, что думаю… Нам все равно туда пробираться в замедлении. И лучше бегом, чтоб даже теней наших не заметили. Так вот, думается мне почему-то, что ежели по воде очень быстро побежать, то…
Базов тихонько гыкнул и тут же дал команду на замедление.
— Только ноги поднимай! — крикнул Слава вдогонку другу. — А то зацепишься, вылавливай тебя потом…
И рванул следом.
Первый островок оказался пуст. Второй тоже. На пути к третьему участку суши Слава, оглянувшись, заметил, что светящиеся трассы сместились в сторону первой проложенной ими по воде дорожки. Ну, да — круги, все равно, должны быть заметны, да и всплески…
Кротков чуть не споткнулся об упавшего на одно колено Димона и остановился. Время, судорожно вздохнув, побежало дальше. Базов очень бережно раздвинул нижние ветви куста, у которого присел. Наклонившись, Слава глянул в просвет.
Очередная осветительная ракета зависла прямо над небольшой поляной, открывшейся взору. Первое, что бросилось в глаза — ящик рации установленный на свежий продолговатый земляной холмик. В основании могилы, опираясь на рацию, торчал прикладом вверх воткнутый штыком в землю автомат.
Курсанты пробрались через кусты, оглянулись по сторонам и медленно пошли к центру поляны.
Прямо на земле, спиной к ним, сидел невысокий, с ног до головы вымазанный грязью, человек. Только на плече виднелось небольшое относительно чистое пятно. Красный, почти оранжевый в свете ракеты погон с желтой буквой «К». Непокрытая голова Андрея упиралась подбородком в грудь.
— Н-да… — Дмитрий подошел к бывшему разводящему и присел на корточки. — Похоже, и здесь опоздали.
Он осторожно нащупал артерию на Андрюхиной шее и отрицательно помотал головой.
Слава, поборов возникшую в ногах слабость, обошел могилу с другой стороны. На раскинутых в стороны ногах Андрея лежал его родной автомат Калашникова, а палец правой руки до сих пор покоился на спусковом крючке. Слава только вблизи заметил, что растерзанная во многих местах форма пропитана не только грязью.
— Холодный уже, — Димка встал и резко вскинул автомат, прицелившись в ракету. — Пух!
Не опуская оружия, он посмотрел на присевшего теперь Кроткова и передернул затвор.
— Ну, вот. Теперь Андрюха… Дадим салют?
Слава с отсутствующим видом, как во сне, медленно разжал пальцы Андрея и потянул на себя его автомат. Металлический щелчок и последующее шипение разум воспринял как-то созерцательно. На скатившуюся между ног Андрея «лимонку» с дымящимся замедлителем среагировал Димка.
— Граната!
Он мгновенно дал команду на замедление, построил за Славкиной спиной вихрь портала и, навалившись в прыжке на товарища, увлек его за собой.
15.23 . Пятница 14 мая 2010 г., г. Санкт-Петербург, ул. Академика Павлова, 9. Клиника Института мозга человека РАН, map #1837.
Ирина вяло ковырялась ложкой в больничной перловке. Заметив пустую тарелку и вопросительный взгляд сына, протянула ему свою порцию. Ире, на самом деле, очень хотелось спать. Сказывались бессонная ночь на дежурстве и нервное напряжение последующего виртуального путешествия. Глаза закрывались сами собой. В палате ничего не происходило, ритмичный писк приборов убаюкивал…
Пик… Пик… Пик…
Она пребывала в том состоянии измененного сознания, когда реальность сливается с видениями, и самые фантастические образы не вызывают никакого удивления. Все естественно и знакомо, мыслей нет…
Сережка встает со стула с тарелкой в руках и открытым ртом…
Круглый экран осциллографа превращается в не менее круглый глаз, моргает…
Пациент сжимает кулаки…
Плавятся стрелки висящих над кроватью часов, капают на спинку…
Пик-пик, пик-пик. Пик-пик-пик!
Ирина вздрогнула. Ее сердце тревожно крутанулось в груди, подтолкнув к горлу какую-то шершавую волну и смахнув с глаз подкравшийся сон.
Больной, напряженно выгнув грудь, глубоко вздохнул через нос. Ира подскочила со стула, тревожно схватив Кроткова за запястье. Сон, скатившись по спине, упал на пол и окончательно разбился.
Пик-пик, пик…
Вячеслав тяжело, с глубоким грудным стоном выдохнул и снова вытянулся на кровати. Ирина бросилась к приборам и защелкала тумблерами. Из электроэнцефалографа поползла широкая лента, почти закрашенная беснующимися линиями.
Кротков закричал, и Сергей, наконец, выронил из рук тарелку.
01.32 . Четверг 12 мая 1988 г., окрестности Борисполя, map #1853.
Здесь не было луны. Здесь не было ракет. В кромешной тьме не шумели отсутствующие листья и не пели несуществующие лягушки.
Поднявшись, Слава зашвырнул оба автомата в темноту и напролом ринулся сквозь сухие кусты.
— Славка! — Димка вскочил на ноги и бросился следом, на звук сокрушаемого сухостоя. — Славка, стой!
Кротков добежал до края островка, сделал три шага в хлюпающей жиже и остановился.
— Крот, ты где?
Не слыша позади себя треска сминаемых кустов, Вячеслав поднял голову к звездному небу и дико, на одной ноте, заорал.
— Вот, теперь слышу, — Базов, вытянув вперед руки, нащупал однополчанина. — Погоди.
Слава яростно проскрипел команду на замедление, побежал внутренним взором по собственным внутренностям и вывалился в «космос».
— Уп-с, — Димка ощутил «стекло» даже в кромешной тьме. — Крот, не балуй…
Вячеслав выделил глазами из древа миров ту ветку, на которой они сейчас находились и, снова заорав, представил себе, как она сминается, рвется, разлетается на мелкие…
— Да что ж ты так орешь-то?…
Базов оглянулся. Темнота отступила, уступив место какой-то серой мгле. Она надвигалась со всех сторон, сжимая кольцо, захватывая неподвижную воду, пожирая землю и заросли мертвого кустарника. Когда серое однообразие поглотило весь мир, Дмитрий вытянул руку.
15.26 . Пятница 14 мая 2010 г., г. Санкт-Петербург, ул. Академика Павлова, 9. Клиника Института мозга человека РАН, map #1837.
— Мама, он выходит! — Сергей бросился к монитору. — Закончен пересчет мап восемнадцать, пятьдесят три. Он только что был там!
Ирина бросилась к Вячеславу и приподняла ему одно веко. Закатившееся глазное яблоко бешено качалось из стороны в сторону. Ирина обернулась к сыну.
— Позови Пал-Ильича, мне нужна его помощь. Быстрей!
Вне времени. Вне пространства, map #?
— Ну, и чего ты натворил?
Димка рассматривал вытянутую руку. Если это и туман, то абсолютно прозрачный. Со всех сторон. Сверху и снизу. Если он абсолютно прозрачный, то вокруг ничего нет. Нигде.
Слава обернулся к товарищу и молча опустился прямо на серое ничто, устроившись по-турецки. По выражению его лица никак нельзя было заподозрить, что это именно он только секунду назад орал, как ненормальный.
— Я только что закрыл, стер, изничтожил целый мир.
— Нафига именно его? — Базов наклонился, постучал по невидимой опоре, отозвавшейся слабым стеклянным звоном, и уселся, раскинув чуть согнутые ноги, напротив Кроткова. — Там так хорошо было прятаться…
