Сергей Зверев - Топить их всех!
– И что они собираются делать дальше? – поинтересовался диктатор.
Набука Вабанда чуть заметно погрустнел:
– Им очень нравится наша страна. Но они намерены собрать материал о положении заключенных в тюрьмах. Боюсь, иностранцы могут не понять, зачем в камерах и комнатах для допросов мы традиционно красим стены и потолок красным.
– На всякий случай перекрась одну из тюрем за ночь. И смени контингент заключенных на своих людей.
– В какой цвет перекрасить? – с готовностью подался вперед министр.
– Хоть в зеленый, – задумчиво произнес Лулу. – Но, кажется, их и не придется туда вести. Теперь неплохо было бы пригласить ливийцев к себе и расположить их «чисто по-человечески». Плюс дать хорошую взятку, чтобы добрым словом в Триполи поминали и в ОАЕ словечко замолвили.
– Мы их тем самым демаскируем, – напомнил Набука Вабанда, – а они прибыли инкогнито. Как бы это не настроило против нас международных инспекторов.
– Ничего страшного. Наоборот – лишний плюс, хорошая работа полиции, людям полковника Каддафи уж точно понравится, – уверенно произнес Лулу. – Действуй. А то они, чего доброго, попытаются найти свой канал для сбора информации о местах заключения. А у нас каждый второй в стране или сидел, или охранял заключенных. Так что информаторов им долго искать не придется.
– Разрешите исполнять, Ваше Высокопревосходительство?
– Ты что, не понял? Жиром мозги заплыли? Срочно тащи их сюда.
Набука Вабанда козырнул…
…«Шевроле-Субурбана» заехал под тонированный козырек отеля. Швейцар тут же сбежал с крыльца, распахнул дверцу.
– Не беспокойтесь, синьор, – угодливо затараторил он, – я отгоню вашу машину на стоянку.
Ливийская пара переглянулась, раньше такой услуги в отеле не наблюдалось. Ключи перекочевали к швейцару.
– Вы забыли бумажник в машине, он, конечно, не пропадет. – Швейцар, как и официант в уличном кафе, наотрез отказался от чаевых.
Пока шло препирательство и соревнование в учтивости, у отеля остановился лимузин с государственным гербом на дверце и эмблемой МВД. Набука Вабанда с показным достоинством выбрался из машины и, приблизившись к ливийской паре, застенчиво козырнул.
– Вы, кажется, министр внутренних дел? – приподнял брови ливиец, а его спутница смерила главного полицейского страны изучающим взглядом.
– Да, полковник Вабанда. – Голос министра звучал вкрадчиво, словно у оператора службы «секс по телефону». – Попрошу пройти ко мне в машину.
– Мы что-то нарушили? – изумилась молодая женщина.
– Что вы… наоборот.
Когда дверцы министерского авто мягко закрылись и стеклянная перегородка, отделяющая салон от водителя, плавно пошла вверх, Вабанда заговорщицки улыбнулся:
– Его Высокопревосходительство – президент Азариас Лулу хотел бы видеть вас.
– Вы ни с кем нас не перепутали? – вырвалось у женщины.
Ливиец положил руку на ее ладонь.
– Это большая честь для нас. Когда он желает принять нас?
Глава 10
Мини-субмарина «Адмирал Макаров» в очередной раз ткнулась носом в камень, перегораживавший выход в устье грота. Раздался скрежет титанового корпуса о песчаник, натужно загудели ходовые электродвигатели. Винты с максимальной скоростью гнали воду за кормой. Илья Георгиевич зычно матерился. Камень только содрогался, но не собирался освобождать дорогу.
– Брось, командир, – старпом устало поднялся с вертящегося кресла, – вон, батареи уже еле зарядку показывают. Не спихнуть нам его. Все твои расчеты не оправдываются. Такая каменюка тонн двадцать весит.
Одно неосторожное движение, и Николай Даргель задел головой воздухоочистительную пластину, прикрученную проволокой к переборке.
– Ты поосторожней, старпом. Вода под ногами хлюпает. А если пластина в нее упадет, то сгорим мы синим пламенем. Полыхнет, как на «Курске» в девятом отсеке. Или ты уже матчасть лодки забыл? – Макаров отпустил джойстик управления.
На экране монитора четко вырисовывались контуры злосчастного камня, с которым пытался справиться командир. На подлодке стало необычайно тихо, на этом фоне даже звук стекающей с перископной стойки воды казался ревом Ниагарского водопада. Старпом бережно придержал пластину рукой, чтобы не раскачивалась.
– Да, и с водой, и с маслом ей контакт противопоказан. Про «Курск» ты к месту вспомнил. – Пребывание вдвоем на обреченной подлодке заставило и педанта Даргеля перейти на «ты» в общении с командиром. – До этого я все сомневался, правильно ли наш экипаж подобран? А теперь полностью согласен с адмиралом Столетовым – молодец мужик. Все правильно сделал: одни детдомовцы и те, у кого не осталось близких родственников. Некому будет крик поднимать, когда мы из похода не вернемся.
Помолчали, Илья Георгиевич по-прежнему созерцал оконтуренный белыми линиями камень на мониторе.
Старпом протянул мечтательно:
– Сейчас бы бутыль хорошего коньяка. Хоть понюхать перед смертью.
Морской Волк невозмутимо запустил руку в глубокий карман комбинезона, протянул флягу. Старпом округлил глаза:
– Так у тебя было, и ты молчал?
– А ты не спрашивал.
Николай Даргель, поколебавшись, открутил крышку, откинул ее, и она повисла на цепочке. Но только собрался приложиться, как Морской Волк одернул его:
– Пьянка на боевом посту? Устав нарушаем? Погоны не жмут, а, товарищ капитан третьего ранга?
– Так ведь ты сам предложил… – растерянно проговорил старпом, дивясь изменению настроения командира.
– Ты хотел только понюхать – вот я и выполнил твое пожелание. По уставу нюхать не запрещено.
– Хана нам, – уныло ответил Даргель и с тяжелым вздохом закрутил крышку. – В этом железном гробу и помрем. Забери ее, чтобы не соблазняться. Нервы у тебя, командир, железные.
– Еще не вечер, – хладнокровно бросил Морской Волк. – Давай прикинем по-другому. Если мы не можем столкнуть камень, то, может, стоит попытаться его поднять, перевернуть?
– С нашим-то водоизмещением? Да и субмарина – не подъемный кран. За бортом бригады стропальщиков что-то не наблюдается.
– Учти, что в воде этот камень весит меньше, чем на суше. А если поднимать его с одной стороны, то и этот вес надо делить на два. Видишь, слева он опирается не с самого края, а в метре от него. Следовательно, еще часть веса можно со счета сбросить. Задачка для десятого класса средней школы…
– Не получится. А если и освободим протоку, выйдем в устье, то там – стена обрушенного козырька.
– Ты в школе про Ленина учил? – неожиданно спросил командир.
– Ну… – растерялся старпом.
– Значит, должен помнить. Когда Владимира Ильича жандарм в ссылку сопровождал, то приговаривал. Мол, молодой человек, куда вы прете? Перед вами стена. А тот возьми и скажи: «Стена, да трухлявая. Ткни и развалится».
– Брехня. Не было такого. Потом уже придумали.
– Если и придумали, не беда. Зато «внушает». – Макаров взялся за джойстик управления рулями. – Дифферент на нос – тридцать градусов…
Старпом, не веря в успех затеи, продул на треть балластную цистерну.
– Есть дифферент, – доложил он.
Субмарина медленно приближалась к камню. Ее нос в нарушение всех правил судостроения и гидродинамики был не обтекаемым, как у большинства подлодок, а заостренным, сложенным пирамидой из четырех плоскостей. Такой конфигурацией конструкторы добились максимального рассеивания отраженных импульсов сонаров противника. Наклоненная ко дну носом подлодка вошла под камень вершиной титановой пирамиды. Вновь натужно загудели двигатели.
– Выровнять дифферент.
– Есть выровнять.
Подлодка медленно выравнивалась. Старпом и Макаров затаили дыхание. Настил на их глазах принимал горизонтальное положение. Заглянуть, что же на самом деле происходит с камнем, не было возможности. Слишком близко находился он от субмарины.
– Движется или мы из-под него выскользнули? – прошептал Макаров.
Титановый корпус скрипел, потрескивал.
– Зацепили. Выдержим.
Субмарина пошла вперед. Верх камня, видный на мониторе, отдалился и исчез из поля видимости.
– Самый малый назад. Стоим, – сам себе отдавал приказы Макаров.
Теперь картина открылась на мониторе полностью. Камень, загораживающий выход в устье грота, перевернулся. Промерив зазор между ним и сводом, Илья Георгиевич убедился, что субмарина пройдет.
Николай Даргель часто дышал, забыв о том, что стоило бы экономить воздух.
– Ты смотри.
– А ты не верил. Справились с ним, справимся и с трухлявой стеной.
– Козырек раз в двести потяжелее будет, – прикинул Даргель.
Субмарина самым малым пошла в устье грота, за поворот.
– Вот и он, – Макаров рассматривал в монитор козырек, перегородивший выход. – Тоже внушает. Но, думаю, он не крепче арктических льдов, которые наши и американские ракетоносцы разносят торпедами, чтобы всплыть в Ледовитом.
– Расстояние от него до поворота – один и две десятых кабельтовых. С большего расстояния залп не дашь, так и нас разнести может, – старпом, как всегда, сомневался, словно у него на примете имелся другой выход.
