Александр Тамоников - Свинцовая бойня
— Что-что, а шашлык готовить я научился.
— Охотно признаю твое бесспорное первенство в этом деле. Тут мне с тобой тягаться бессмысленно. Ведь сколько я ни пробовал заниматься приготовлением шашлыка, но к твоему уровню никогда подступиться не мог. Вроде и мясо свежее, и все делаю так, как надо. Вроде и кушать вполне можно, а вот все равно так, как у тебя, не получается никогда. Это ведь настоящий дар!.. Ты, наверное, догадываешься, что я тебе немного завидую.
— Да брось ты, Толя! Какой там дар! Обыкновенное умение, умноженное на постоянную практику.
— Не прибедняйся.
Анатолий открыл бутылку с водкой и наполнил рюмки. Братья чокнулись и выпили за встречу. В разговоре наступила пауза, так как оба взялись за закуску — шашлык, огурцы, помидоры.
— Ты знаешь, я тогда так боялся за тебя, — прервал молчание конструктор. — Коля Муравьев меня подбадривал, говорил, что найдем тебя в любом случае. Но знаешь, каково мне было, когда не имелось никакой ясности насчет тебя? Ни где ты, ни что с тобой. Хорошо, что ты смог тогда воспользоваться телефоном той террористки.
— Да, в тот день многое решилось из-за удачного стечения обстоятельств. Во-первых, я отошел тогда от той дури, которую они мне кололи. Во-вторых, ни Шахан, ни эта женщина не заподозрили, что кучу макулатуры я поджег нарочно. Иначе они обязательно устроили бы мне показательную экзекуцию, после которой я вряд ли сумел бы предпринять что-то еще. А о звонке не могло бы быть и речи.
— Но они поверили, что газеты загорелись от непогасшего окурка.
— Да, поверили и стали метаться. Эта дамочка уронила телефон. Мне оставалось дождаться момента, когда их не будет рядом.
— Когда у меня высветился незнакомый номер, я подумал, что это снова звонит кто-то из шантажистов. Потом я услышал твой голос и в первые секунды никак не мог поверить, что это действительно ты.
— Да уж, с голосом у меня тогда явные проблемы были. Плюс к этому говорить приходилось шепотом, чтобы террористы не услышали.
— Кстати, ты так и не рассказал, что было после твоего звонка мне?
— Да все то же самое, что и до того. Только они мне уже ничего не кололи.
— Я имею в виду, как у тебя получилось скрыть, что телефон этой дамочки оказался у тебя?
— Я услышал, что они стали подниматься на второй этаж. Разговор с тобой пришлось прервать. Я быстренько удалил твой номер из списка вызовов, опустил руку поближе к полу и швырнул по нему телефон словно детскую машинку. Когда террористы поднялись, я продолжал лежать на банкетке и изображать полубессознательное состояние. Они порыскали по этажу, довольно быстро нашли мобильник, проверили, не было ли исходящих звонков. Инцидент на этом был исчерпан. Меня ни в чем не заподозрили.
— Такая нелюдь, как она, во время войны запросто перешла бы к фашистам и попросилась бы надзирательницей в концентрационный лагерь, — предположил Анатолий Дмитриевич.
— Это точно, — согласился брат и спросил: — А как твоя эпопея с документацией, которую ты должен был передать этим тварям?
— Да пришлось тогда чуть ли не всем нашим конструкторским бюро стряпать правдоподобную фальшивку. Ничего, управились, и я передал ее по электронной почте. Шахан был уверен, что подлинность документов можно установить за несколько суток. Но мы-то все здесь понимали, что на реальную проверку может уйти месяц или даже больше. Надеялись, что тебя освободят раньше. Но получилось почти синхронно. Заказчик террористов из Турции предварительно одобрил полученную документацию, но собирался устроить ее тщательную проверку.
— То есть тебе уже известно, что он остался с носом? — поинтересовался Геннадий Дмитриевич.
— Не к столу будет сказано, но остался он и без носа, и без рук, и без всего остального. Турецкие силовики уничтожили его вместе с вертолетом, на котором этот герой собирался удрать.
— Собаке собачья смерть. А турки вернули документы?
— Среди обломков вертолета были найдены два бронированных кейса. В одном из них как раз и находилась подложная документация по «Флоксу». Турки передали ее нам, заверяя, что носа в нее не совали. Мне это кажется маловероятным. Но в любом случае, даже если они и скопировали все, что находилось в кейсе, пользы им от этого абсолютно никакой. Так что эта, как ты выразился, эпопея для нас окончилась вполне удачно.
— Понятно. А что со вторым кейсом?
— О, тут отдельная история. Этот заказчик, унося ноги, тащил с собой наличные деньги и драгоценности. После взрыва это добро уцелело. Сейчас, насколько я знаю, турецкие власти собираются направить все на помощь семьям, пострадавшим от террористов в Косинске. Будет это сделано или нет, я точно сказать не могу. Поживем — увидим.
Хозяин дома поднялся из-за стола, снял с мангала новую порцию шашлыка, вернулся и сказал:
— Ты знаешь, а я рад, что ни одному гаду не удалось уйти от возмездия.
— Я тоже. По информации, которой я располагаю, все боевики, причастные к бойне, уничтожены. Уголовники и люмпены, которые примкнули к террористам, тоже получили по заслугам. Многие были ликвидированы еще в ходе спецоперации по освобождению Косинска. Немало и арестованных. Суд определит степень виновности каждого из них, вынесет свое решение. Я полагаю, что самые отъявленные негодяи, пошедшие на сотрудничество с террористами, получат пожизненное заключение.
— Ладно, Толя. Черт с ними, — остановил его брат. — Давай о чем-нибудь другом поговорим. Судя по новостям, твой проект «Флокс» оказался успешным.
— Ну да. Прошли испытания. Все отлично. Абсолютный успех. Хотя есть еще над чем поработать для усовершенствования системы.
— Это уже будет «Флокс-2», — с гордостью проговорил пенсионер. — Я-то знаю, к чему приводят твои порывы что-либо усовершенствовать.
— И к чему же? — заинтригованно уточнил конструктор.
— К качественно новому продукту!
— Ну, спасибо на добром слове, брат. — Конструктор был явно польщен.
Геннадий Дмитриевич наполнил рюмки и сказал:
— Предлагаю выпить за твою очередную успешную разработку.
— Гена, я рад буду за это выпить. Мы обязательно сегодня поднимем рюмки по такому поводу. Но прежде я хотел бы…
— За что?
— Нет, за кого. Я хотел бы помянуть того мужественного спецназовца, который, по сути, спас тебе жизнь, закрыл собой гранату, упавшую из рук террористки. Если бы не он, то нам здесь сейчас сидеть не пришлось бы. Это был смелый, самоотверженный парень, верный своему долгу до конца. Пусть земля ему будет пухом.
— Да покоится он с миром, — поддержал его недавний заложник.
Они поднялись со своих мест и, как полагается в таких случаях, не чокаясь, выпили за погибшего спецназовца.
С минуту братья молча закусывали, а потом хозяин дома буквально ошеломил брата новостью:
— Знаешь, Толя, я тут подумал и решил жениться. Вроде еще не совсем старый. А после того как пережил все это, чувствую себя заново рожденным.
— Ты это серьезно? — удивленно спросил конструктор.
— Вполне.
— И кто же эта счастливица?
— Да приглядываюсь тут к одной. На соседней улице живет. Врачом когда-то работала у нас в школе.
Он с охотой принялся рассказывать историю знакомства с этой женщиной. Брат увлеченно слушал его и улыбался.
Неподалеку жужжали пчелы. С деревьев в траву иногда падали спелые яблоки. С улицы доносилось радостное щебетание детворы, затеявшей какую-то игру. В доме напротив хозяева надстраивали второй этаж и упорно о чем-то спорили. Жизнь продолжалась.
