Счастье в ее глазах - Ева Витальевна Шилова
В смысле постороннего, то есть независимого свидетеля и правдивого комментатора цены Суворову действительно не было. Именно он отснял уйму кадров внешнего вида Пановой, оперативно примчавшись за ней в травмпункт, где дежурный врач снимала побои и накладывала швы. И потом не поленился выложить полуматерное интервью с врачом Устиновой, которая прямо перечислила, что у поступившей пациентки пострадало на этот раз, и список был очень не коротким. И рявкнула, что ей уже начинает надоедать латать и штопать Люськину шкурку в хрен знает какой раз, когда намного проще будет вышвырнуть из жизни пострадавшей ее мужа-козла. А Елизавета Алексеевна была в городе о-го-го каким авторитетом. Врач с волшебными руками, габаритами Валуева и голосом Шаляпина. Спорить с ней мог только полный идиот, ну, или тот, кому никогда не оказывали помощь после травм и переломов. Ей, как и Суворову, невозможно было не верить. И на всеобщей волне возмущения Лавров довольно быстро довел до суда дело о систематических побоях и издевательствах над истицей. Панов уехал отдыхать на лесоповал, успев после оглашения приговора полить грязью всех, начиная от жены и тещи, и заканчивая знакомыми. Он обещал вернутся и разобраться с теми, кто помешал ему жить и мутузить законную жену как грушу в собственное удовольствие. Лавров с Суворовым и Устиновой попали в отдельный список тех, кто по возвращении мстителя умоется кровью. Он не учел того, что Люся к моменту его возвращения успеет с ним развестись и вместе с родителями покинуть город…
И отдельным интервью о том, как великовозрастный сынишка Зябликовых отжимает у младшеклассников деньги, выданные на обед, Суворов не ограничился, подняв общегородской скандал по поводу школьной дедовщины и сознательного бездействия учительского состава. Самого-то Зябликова-младшего в милиции поставили на учет, из-за чего ему завернули документы при поступлении на юрфак, но и остальным, схваченным за руку, мало не показалось. Так что угрозы Лаврову начали расти в геометрической прогрессии. Именно в этот момент сотрудничество с Суворовым пришлось как нельзя более кстати. В очередном выпуске Ванятка злорадно сообщил всем заинтересованным гражданам, что ему стало известно из надежного источника как пытаются наехать на честного мента. И что благодаря установке соответствующей аппаратуры (тут он скромно отметил свои заслуги как высококлассного специалиста) угрозы записаны и будут продолжать записываться и передаваться куда следует, дабы у правоохранительных органов не осталось сомнений в том, кто именно в городе мешает отправлению правосудия. Вот прямо так и брякнул. Поняв, что где-то есть компромат на всех, кто успел высказаться по поводу поведения участкового большинство злопыхателей предпочло прикусить язык. Ведь при выполнении угрозы кем-то одним подозревать начнут каждого из списка, а уж грязью вымажут всех, кто грозился, а это, как все понимают, чревато. Благодаря Суворову отныне все беседы Лаврова с кем бы-то ни были проходили только под запись. Возможно благодаря еще и этому, а не только собственному поведению бульдозера, но за двадцать с лишним лет он привел свой участок к более-менее нормальному состоянию.
И сегодня участковый уполномоченный полиции Лавров Александр Иванович, сжимая в кармане флешку, шел на последний вечерний обход вверенного ему участка, собираясь, возможно, слегка нарушить пропагандируемый им самим закон. Зато навести порядок. Вчера Часовщица внимательно прочитала то, что он ей отправил и прямо ответила: «Обязательно следует выяснить. Это нужно прежде всего тебе. По крайней мере ты будешь точно знать, как тебе теперь относиться минимум к двум людям». Путь его лежал на улицу Героев-молодогвардейцев, дом шесть.
Однако на полпути, на Березовой улице путь ему преградило тело, лежащее ничком на дороге. Нет, оно лежало вполне спокойно, в другой ситуации он бы даже сказал, умиротворенно, но позволить телу лежать там, где его легко было переехать, все-таки было нельзя. Негуманно, некоторым образом. Нащупав пульс и перевернув страдальца лицом вверх, Александр присмотрелся к обнаруженному телу.
– Ы?.. – попыталось начать беседу тело.
– Вестимо, ы, – легко согласился Лавров.
– А?.. – попыталось точнее сформулировать тело, ткнув рукой… куда-то.
– И тебе а, – не стал спорить участковый. – И по тому же месту.
– О!.. – возмутилось тело.
– Сам такой, – подвел Лавров конец дискуссии. – Сейчас вызову тру… перевозку и поедем разбираться как ты дошел до жизни такой.
Хотя в чем тут разбираться? И так все понятно, получил Данилов очередной отлуп по поводу своего очередного изобретения, и побрел с горя «водовку кушать», жалуясь всем встречным на непроходимую глупость чиновников из патентного бюро, «зарезавших» его очередную гениальную идею. Ибо был Данилов Кузьма изобретателем. Ну как изобретателем… у этого местного Левши были воистину золотые руки. Починить то, что давно снято с производства, выточить новую деталь вместо заказа ее с другого конца света, апгрейдить имеющийся девайс – это было к нему. Но, как говориться, был нюанс. Кузьма жаждал славы и мечтал вписать свое имя в историю. А потому не просто соглашался сделать что-нибудь новое для страждущих, а еще и по-тихому клепал самостоятельные задумки в гараже, не признавая
