Владимир Колычев - Не жалею, не зову, не плачу
– Что потом? – холодея, спросил он.
– Я знаю, ты не виноват, тебя подставили, – через силу выдавила Алена.
Ей самой было страшно от того, что она говорила.
– Ты читала мои рукописи?
– Нет, – виновато опустив глаза, мотнула она головой.
– Ты же не умеешь врать.
– Не умею. Поэтому и не вру.
– Пытаешься врать, но это у тебя не получается… А ну, смотри мне в глаза.
Алена подняла глаза, но тут же их опустила.
– Я не думала, что это твои рукописи, – обреченно выдохнула она.
– Где ты их взяла?
– Сумка на полу валялась. Ее Лысый обронил, я подобрала. Там деньги были, документы… Ну, и это… Любопытство оказалось сильней меня.
– И что, все прочла?
– Все, что было…
– И решила, что я писал про свою жизнь?
– А разве нет?
– Я сочинял. Я упражнялся в беллетристике.
– Но ты же Трохин, и зовут тебя Михаил.
– Я писал от первого лица, то есть как будто от самого себя. Я как бы настоящий, а все вокруг – вымышленное.
– Да, но стреляешь ты по-настоящему.
– И ты решила, что я правда был киллером.
Михаил делал хорошую мину при плохой игре. А на душе скребли кошки. Ну как он мог допустить, чтобы такая крамола попала в руки к дочери… Теперь выкручивайся. Какой позор!
– А разве нет?… Вы с мамой сбежали из Москвы сюда, на Дальний Восток, в дальние края…
– С какой мамой?
– Не могу поверить, что моя мама была киллером.
– Не веришь – и правильно делаешь. Твоя мама никогда не была киллером. И зовут ее вовсе не Тома, а Варвара, если ты помнишь…
Увы и ах, но Варвара действительно была киллером. Михаил помнил, как они собирались выехать за рубеж, но у него не было загранпаспорта. Зато у нее с документами был полный порядок – как с настоящими, так и с липовыми, на имя Сергиевской Варвары Михайловны. На тот момент она давно уже готовилась к побегу, поэтому предусмотрела все заранее…
– Варвара?! Ну да, Варвара, – очнувшись, кивнула Алена. – А там Тома…
– Я же говорю, что сочинял историю чужой жизни, – чувствуя, что смог переубедить дочь, сказал Михаил. – А чтобы легче было фантазировать, я поставил в центр сюжета самого себя… Кстати, можешь сама попробовать. Целое лето впереди. Вообрази себя агентом ноль-ноль-семь, поставь себя в ситуацию и фантазируй сколько душе угодно…
– Нет, агентом ноль-ноль-семь не хочу. Во-первых, я женщина. А во-вторых, будь я мужчиной, мне бы стыдно было ставить себя на место Джеймса Бонда.
– Почему?
– Потому что он – агент ноль-ноль-семь.
– И что?
– Танька говорит, что этого мало. Если хотя бы ноль-двадцать пять…
– Алена!!!
– Так это ж не я, это Танька!
– Язык у твоей Таньки без мозгов. И у тебя тоже. Думать надо, о чем можно с отцом говорить, а о чем нет… Иди к маме. Ей нужна твоя помощь… Да, и о рукописи ни слова… Или ты уже сказала маме?
– Нет.
– И правильно… Ничего ей не говори. Думаю, на тебя можно положиться. Если я не ошибаюсь…
– Не ошибаешься. Если это наша тайна, тогда никому ни слова…
– Это наша страшная тайна.
– Тогда провалиться мне на этом месте, если хоть кому-то слово скажу…
Алена ушла, а Михаил вышел на балкон. На душе горький осадок сомнений. Вряд ли дочь поверила ему на все сто… Сейчас она еще может восхищаться тем, что когда-то он был киллером, убивал воров и бандитов. Но со временем она поймет, каким страшным человеком был ее отец. И каким страшным человеком оставался. Проповедуя непротивление злу насилием, он продолжает убивать…
А ведь все так хорошо было. Трудно им жилось с Варварой, порой очень тяжело, но ведь они выстояли, выжили. Время скрепило их узы, и теперь они неразлейвода. Хорошо им было вместе…
Деньги, которые Тома прихватила с собой, остались в машине. Возвращаться за ними они не стали, чтобы не попасть в горячие объятия родной милиции.
Михаил вспомнил, что когда-то служил во Владивостоке, но Дальний Восток они отправились покорять лишь через года. А в девяносто втором они остановили выбор на Сибири. Всеми правдами и неправдами добрались до Красноярского края, осели там в глухой деревушке, без денег и средств к существованию, благо брошенных домов было много.
Первое время Михаил ездил в Красноярск на заработки, строил дома и ремонтировал квартиры. За три года сколотил кое-какую сумму, открыл свой собственный лесопильный цех. Работал по правилам – платил налоги государству, отстегивал процент рэкетирам за «крышу» и проставлялся участковому за лояльность. Он бы имел гораздо большую прибыль, если бы работал по так называемым черным схемам – ворованный лес, нелегальные поставки. Но Михаил не хотел проблем с законом, поэтому, чтобы сколотить приличную сумму, приходилось работать на износ. А бандиты тем временем наглели, росли аппетиты и участкового. В конце концов, чтобы не остаться внакладе, он закрыл свой бизнес и подался в Приморье.
Купил небольшой участок у самого моря, взялся за его освоение. Сначала один дом поставил – для себя. Потом понял, что можно сделать придорожную гостиницу, так появился второй дом, поменьше; затем третий… Территорию благоустроили, кафе построили. Много труда вложил он в свой новый бизнес, за что в конце концов был вознагражден прибылью. В опустошенный расходами семейный бюджет потек ручеек дохода – сначала тонкий, затем чуть погуще. А сейчас Михаила и вовсе за буржуя держат. Но у лентяев так заведено – хаять тех, кто хоть чего-то в жизни добился…
Новая жизнь наладилась, старая стала забываться. Все было хорошо, пока на горизонте не появились хабаровские отморозки. Не хотел Михаил связываться с ними, но пришлось. Двоих убил, третьего ранил. И нет ему теперь покоя…
Он смотрел из окна, как расходятся по номерам люди. Раздутая прессой новость о «подвиге» хозяина гостиницы обеспечила плотную волну клиентов – возможно, не на один-два дня, а на месяцы или даже годы вперед. Но Михаила это не радовало. Не нужна ему дурная слава, если даже она зовется героической…
Глава 9
«Погладь себя…»
«Покрути попкой…»
«Потрогай там…»
Любое виртуальное желание за электронные деньги. Девушка с веб-камерой без устали гладит себя, трогает, крутит. Кла-асс!.. А реальные девушки – это всего лишь жалкое подобие правой руки. И стоят к тому же дорого…
Телефон зазвонил в самый неподходящий момент. Это был особый «сотник», он всегда должен быть под рукой, и на звонок нельзя не ответить…
– Привет, – послышался в трубке слащавый женский голосок.
Француз не сразу вышел из виртуального транса.
– Хай, цыпа!
– Хай тебе навстречу! – возмутилась женщина на том конце незримого провода. Голос ее загрубел, в нем появились жесткие издевательские нотки. – Выключи компьютер и расслабь руку…
Это была женщина с вымышленным именем Эфра, его посредница, за которой стояли неведомые ему и очень могущественные силы. Они не раз встречались лично, и однажды – в обстановке, которую легко можно было превратить в интимную. Но между ними так ничего и не было. Она хотела, а он соблюдал дистанцию… Оказывается, она знала причину, по которой он ее отвергал. Но ему все равно…
– Что там на этот раз? – спросил он.
– Теперь включай компьютер… А звоню тебе, чтобы ты знал: все очень серьезно. И времени у тебя немного. Облажаешься – погубишь себя и подставишь меня.
– Не облажаюсь.
– Очень на тебя надеюсь.
Задание он получил по электронной почте. Фотография жертвы, место жительства, особые условия, срок – неделя, цифра «5», что соответствовало гонорару в пятьсот тысяч рублей. Что делать, не написано. Значит, вариант стандартный. Летальный исход – и никаких гвоздей…
* * *Каждая женщина мечтает о счастье в семейной жизни, но не всем это дано. Марфа была замужем, но счастья так и не познала.
Муж у нее был красавцем-мужчиной, но женщины его почему-то совсем не интересовали. Не был он повесой, по девкам не бегал, но и жену не жаловал. С утра весь в работе, то одно, то другое; вроде бы и дело делает, а вечером уже никакой – сам первач гнал, сам в одиночку и пил. Сначала наорет на Марфу, а затем – спать мертвым сном…
Умер Паша от цирроза печени, но Марфа догадывалась, что не сивуха его сгубила. Тоска его доконала. И она даже знала, чем вызвана была эта тоска. Не нужны ему были женщины, о мужчинах он мечтал. Грезил о них, но даже друга у него не было. Боялся он заводить знакомства; боялся дать себе волю. Вот и глушил свои голубые мечты домашним самогоном… Но никто никогда не узнает его тайну, которая досталась ей в наследство от мужа вместе с должностью смотрителя маяка. Эту тайну она унесет в могилу.
Но до могилы еще далеко. Ей всего тридцать четыре года. Может, и не красна девица, но в зеркало смотреть на себя не стыдно. И времени впереди – еще жить и жить. Тем более что счастье в личной жизни есть. Ходит к ней один мужчина. Далеко не красавец, и манеры у него грубые, зато как одарит своей силой, так неделю женщиной себя потом чувствует…
