Александр Бушков - Тайга и зона
– Давайте уйдём отсюда… – прошептала Маша.
Глава четвёртая.
Во глубине сибирских мхов
29июля 200* года, 01.48.
Наверное, это как-нибудь объяснимо с точки зрения психологии и какой-нибудь там физиологии, но едва они нашли новое место для стоянки, возле начала распадка, у устья ручья, едва перекусили концентратами из «аспирантского» мешка, как Маша тут же провалилась в глубокий, спокойный, прямо-таки младенческий сон, словно не она только что едва не погибла от заточки накаченного наркотиком уркагана. У троих же оставшихся сидеть возле костра беглецов сна не было ни в одном глазу. Хотя поспать ох как не мешало – учитывая, сколько им ещё предстоит топать до станции.
Над ручьём стлался туман, мерно клокотал далёкий лягушачий хор, изредка взбулькивала рыба. В таёжной чаще давешний ручеёк теснился в обрывистых берегах, временами превращаясь чуть ли не в речку; нырял под коряги, подмывал корни вековых елей, разделялся мизерными островками на микроскопические протоки, закручивался водоворотами.
Гена и Гриневский говорили по очереди – сначала неохотно, но когда поняли, что только совместно могут нарисовать общую картину, то разошлись, дополняя друг друга и уточняя детали. Карташ же всё больше слушал – и в голове его наконец стала выстраиваться та самая мозаика, стройная, в которую вписывались все загадки, странные события последнего года и необъяснимые, на первый взгляд, факты.
В самом деле, не было никакой соболиной фермы в Шаманкиной мари. А есть там нелегальный платиновый прииск – по отрывочным сведениям, неимоверно, несказанно богатый.
Кто и когда его открыл – неизвестно, однако достоверно, что он вовсю разрабатывался до самого недавнего времени. Платина превращалась в доллары, доллары уходили за бугор и там оседали – непонятно на чьих счетах.
А вкалывают на прииске рабы. Иначе говоря, примитивно похищаемый по окрестным городам и весям рабочий материал – мужчины, женщины, подростки – желательно из тех слоёв населения, кого не кинуться разыскивать с собаками и вертолётами, но который способен к физическому труду. Материал сей эксплуатируется на выработке до полного износа, а затем уничтожается. Просто, дёшево и удобно.
Но никакая тайна не может храниться вечно – и о почему-то неподконтрольном ему прииске узнал некто Пугач. И, разумеется, тут же решил прибрать его к рукам, потому как непорядок. Однако не на тех нарвался: когда Пугач, под видом богатенького буратины-бизнесмена, вышел на контакт с владельцами прииска – дескать, берите меня в долю, не то хуже будет, – те просто-напросто его завалили… Точнее, завалили бы, не случись в ненужное время и в ненужном месте некий доброхотный таксист Петя Гриневский, который и отволок истекающего кровью папика в больницу…
Однако и хозяева прииска не знали, с кем имеют дело. Получив столь недвусмысленный отказ, Пугач, что называется, завёлся. И решил костьми лечь, но прииск захапать. Тем более, шантарский сходняк его поддержал – конечно, такие деньги… Какими путями Пугач вышел на Шаманкину марь, как узнал, что именно здесь в землю зарыты миллионы, с этим ещё предстоит разобраться, но факт остаётся фактом: он задумал операцию столь же наглую, сколь и простую – но, как обычно в истории и случается, именно поэтому имеющую все шансы на успех.
Не так далеко от Шаманкиной мари расположена крохотная, тихая зона, где отсиживают своё урки мелкого и среднего звена, причём местного значения. И вот Пугач садится, набирает из среды контингента боевой отряд – как совершенно справедливо выразился гражданин Таксист, «уголовный спецназ», – завозит в лагерь взрывчатку, оружие, наркотики (это очень, чрезвычайно дорого провернуть, но дело того стоит, хотя много ввозить, на самом деле, не надо, главная захоронка со снаряжением и оружием находится в тайге, неподалёку) и уходит в рывок, имея целью перекрошить в капусту персонал прииска, захватить вертолёт, прилетающий за грузом, и смыться…
Но.
Московский ОБЭП при поддержке Шантарского ФСБ тоже давно искали подходы к прииску. И тоже кое в чём преуспели – хотя и отставали от угловых на несколько корпусов. Им неизвестно было, ни где находится прииск, ни как туда пробраться – по возможности без стрельбы, ни кто стоит за всем этим, кто управляет и дёргает за ниточки. Для ответа на первые два вопроса, и был взят в разработку охотник Егор Дорофеев. Который, кстати, как выяснилось позже, работал на два фронта – собственно на ФСБ и на некоего никому неизвестного старшего лейтенанта ВВ Алексея Карташа, который, в свою очередь, тоже зело прииском интересуется. Так родилась встречная операция: использовать и охотника, и Карташа втёмную добраться до загадочного прииска и при этом не спугнуть его хозяев.
Однако Дорофеев погибает. А по некоторым сведениям, прииск уже выработан до донышка и его собираются закрывать, буквально со дня надень, вертолётом вывезут последнюю партию платины, место зачистят и никаких концов не остаётся. Ищи ветра в поле. Вот и пришлось частично перед старлеем раскрыться…
* * *– Так за что же всё-таки убили Егорку? – спросил Алексей после длительной паузы. Голова пухла от обилия информации.
Значит, что же это получается, значит, Маша была с ним по заданию ФСБ – и только?.. Твою мать…
– А вот за это убили, – «археолог» полез в карман, достал сложенный вчетверо листок бумаги. – Это карта: где конкретно расположена Шаманкина марь, как обойти внешний периметр колючки, как проникнуть со стороны кряжа…
Других путей нет, только по кряжу – вокруг топь, тропы не существует… Дорофеев, шельмец, нарисовал две карты, одну послал нам, вторую собирался отдать тебе. Но не успел. Кто-то его зарезал.
– Кто?
«Археолог» понуро пожал плечами.
– Я не успел выяснить. Слишком быстро всё началось…
«Подарочек для тебя имеется, – как наяву услышал Алексей голос Егорки Дорофеева. – Сам сделал, вот этими вот руками. Лучше всяких зарубок…»
Прошептал потрясённо:
– Карта… – и вдруг почти крикнул:
– Так! Минутку! Карта, етить её дрыном… От я ж кретин, а!.. – Он судорожно зашарил в потайном кармане, выудил полётную карту, найденную им во время шмона и уже напрочь позабытую, и резко сунул её под нос Гриневскому. – Не нашли. Шуруп со товарищи, искать не умеют… Твоё, сволочь?!
Таксист молча кивнул.
– Ты же рассказывал раненому Пугачу, что был вертолётчиком, там, в такси, как я сразу не допетрил! Поэтому он тебя в свой спецназ и определил, когда встретил на зоне! И это твоя карта, по ней ты должен был вывозить Пугача с грузом из Шаманкиной мари! Так?! Говори, падаль!
– Так! – выкрикнул тот нисколько не тише. – Да, Пугач сказал, что я должен буду вести вертолёт, а что или кто будет в вертолёте, об этом мне знать не положено! Ясно? И я перед тобой отчитываться не должен, у меня свой опер есть!
– Тихо! – рявкнул «археолог». – Ну-ка дай сюда. – Он буквально выхватил карту из рук Алексея.
Но тот уже успокоился. Неконтролируемая вспышка агрессии, только и всего. Просто ещё один элементик головоломки встал на своё место. Только и всего…
– Значит, у Пугача теперь нет лётчика, – сказал он. И хмыкнул:
– Вот бедолага – устроить такое шоу и оказаться с носом…
– Вряд ли, – возразил Гена. – Пугач не такой дурак, чтобы не перестраховаться. В этом его спецназе наверняка есть дублёр – как есть дублёры и всех прочих необходимых ему в деле бойцов…
– Ясно. – Алексей хлопнул себя по колену. – С этим вопросов больше нет. А теперь отвечай прямо. Ежели это операция ФСБ, секретная операция… так какого ж лешего ты нам – вэвэшнику и уголовнику – всё про неё выложил?!
И Гена вдруг запнулся, низко опустил голову.
– А я могу тебе ответить, – победно продолжал Карташ. – И мой тебе ещё один вопрос: а что в таком случае с Машей будет?
– Таксист её выведет к станции, всё расскажет, она подтвердит… – глухо ответил «археолог», глядя в огонь. – Если… если с нами что-нибудь случится, то информация через Таксиста попадёт, куда надо. – Он вдруг резко вскинул взгляд, посмотрел прямо в глаза Карташу – как тогда, во время первой вербовки. – Ты понимаешь, что мы должны остановить вывоз платины?! Вертолёт заберёт её – и всё! И никаких концов! А я один не справлюсь. Слишком внезапно всё получилось – я не успел подать сигнал, сообщить…
– Значит, я опять угадал, – удовлетворённо хмыкнул Алексей. – Ай да Карташ, ай да сукин сын… Ты хочешь, чтобы я пошёл с тобой и помешал вывозу. Взорвал вертолёт, перестрелял охранников на прииске, поубивал этот спецназ уркаганский. Да?
Гена молчал, но взгляд не отводил.
– И ты за это орден хочешь получить, что ли?
– У меня нет другого выхода. Это дело чести, – сказал «археолог». – Не знаю, поймёшь ли ты… Но я пойду туда и сделаю всё, чтобы платина досталась только государству. Пойду с тобой или без тебя.
