Александр Тамоников - Пятеро смелых
– Посетитель сказал, что очень спешит и никак не может ждать дольше десяти минут, – выдала Сальма очередную порцию информации.
– Как его имя?
– Кажется… – Сальма на секунду задумалась. – Кадир. Да, верно, Алим Кадир.
У Дари была отличная память, и мозг оперативно подкинул ему подсказку. Это имя промелькнуло в недавнем разговоре по спутнику с Гурди.
«Да, все верно, – окончательно восстановил он суть и хронологию событий. – Мохаммад рассказал тогда о видеосюжетах с русскими пленниками. Я попросил его доставить материал в Стамбул. Он пообещал переслать цифровой носитель со своим помощником по имени Алим Кадир».
Реджеп звонко шлепнул девушку по филейной части и приказал:
– Пригласи ко мне этого господина.
Та подтянула трусики, расправила юбочку и застучала каблуками к двери. Секунд через десять Сальма вернулась с растерянным видом, держа в руках ноутбук.
– Посетитель не дождался, – виновато сказала она. – Вот это он оставил на моем столе.
– Давай сюда. Пока свободна.
Когда секретарша покинула кабинет, Реджеп включил ноутбук и удивленно пожевал губами.
«Почему Мохаммад прислал эту штуку, а не какой-то иной, не столь громоздкий носитель? – подумал он. – Впрочем, там, в Сирии, идет война, и нужная вещь не всегда оказывается под рукой. Что ж, посмотрим на результат его работы».
На рабочем столе ноутбука оказалось всего три видеофайла. Первый назывался «Мужчины_ультиматум». Второй – «Женщина_насилие». Третий – «Женщины_казнь».
«По поводу ультиматума у меня вопросов нет, – подумал турок. – Казней я и так насмотрелся вдоволь. А вот на то, как боевики Мохаммада насилуют красивую русскую женщину, не отказался бы взглянуть».
Он щелкнул мышью по файлу и в предвкушении захватывающего зрелища откинулся на широкую спинку кресла.
На экране ноутбука открылось окно программы для воспроизведения видеофайлов. Сначала по монитору поплыла рябь, затем появилось изображение какой-то комнаты. Неубранная постель, стол, стул, книжная полка. В углу помещения на коленях стоял мужчина и, едва не плача, умолял на сирийском диалекте арабского о пощаде. Рядом с ним в луже крови лежал второй мужчина.
Реджеп даже не успел удивиться или заподозрить подвох, как камера взяла крупный план лица убитого человека.
– Гурди?! – Турок резко подался вперед.
Пальцы его вцепились в кожаные подлокотники, лоб мгновенно покрылся испариной.
Да, на экране ноутбука, вне всяких сомнений, был Мохаммад Гурди. Пулевое отверстие чернело чуть повыше его правой брови.
Сюжет закончился, на экране снова появилась рябь. Но теперь в правом нижнем углу сменялись четкие цифры.
Шесть, пять, четыре…
Реджеп замер и словно загипнотизированный смотрел на цифры.
Три, два, один…
– Будьте прокляты, гяуры, – прошептал он, догадываясь, чем сейчас закончится отсчет.
В кабинете Дари прогремел взрыв.
Зазвенели разбитые окна, дверь резко распахнулась. В приемную вылетели клубы дыма и пыли.
Сальма свалилась с кресла на пол и от испуга забилась под свой секретарский стол. Затем она кое-как дотянулась до кнопки противопожарной сигнализации и нажала ее.
Впрочем, пожар тут, кажется, не полыхал.
Девица вылезла из-под стола и осторожно заглянула в кабинет.
Стол босса был разворочен взрывом. Большое кожаное кресло отлетело к разбитой стеклянной стене.
Реджепа Дари Сальма нашла в дальнем углу помещения.
Его тело, изуродованное осколками, лежало на спине. На окровавленном лице чернели пустые глазницы. Пальцы правой руки намертво вцепились в подлокотник, оторванный от кресла. Дорогой костюм от известного французского модельера был весь в крохотных дырках и дымился.
Примерно в это же время генерал Шестопалов в своем кабинете поздравлял участников операции по спасению российских граждан. За длинным столом сидели бойцы группы подполковника Новикова и бывший секретный агент Тахир Умабор. Спецназовцы были при параде, надели по приказу командования мундиры. Тахир прибыл в управление в новеньком гражданском костюме.
На столе генерала стоял работающий ноутбук, рядом были разложены наградные листы и коробочки с орденами.
– Ну что ж, с подробным отчетом командира группы я ознакомлен, короткий разбор операции считаю завершенным. Можно переходить к самой приятной части нашей встречи, – заявил генерал, поднялся и вышел из-за стола.
Его подчиненные поспешили встать, но Шестопалов решительно остановил их:
– Сидите. Вставать будут те, кого назову.
Одна за другой звучали фамилии. К столу подходили бойцы. Все они получили ордена Мужества.
Потом генерал назвал Новикова. Тот тоже шагнул к столу.
Шестопалов вручил ему такой же орден, прищурился, посмотрел на грудь подчиненного и спросил:
– Это у тебя уже третий?
– Так точно, третий.
– Значит, следующей, согласно положению, должна быть Золотая Звезда Героя России.
– Согласен. Лишь бы не посмертно, – отшутился Павел.
– В завершение торжественного мероприятия прошу выйти к столу нашего друга, гражданина России Тахира Умабора, – проговорил генерал.
Тот подошел к генералу, скромно опустил взгляд и встал рядом.
– Первое, – сказал довольным голосом Шестопалов. – Указом Президента Российской Федерации Тахир Умабор награждается орденом Мужества.
Генерал вручил сирийцу орден.
– Служу России! – четко ответил тот и собрался вернуться на место.
Но Шестопалов удержал его:
– Погоди, это только начало. Приказом директора департамента…
В этот момент ноутбук издал противный писк.
– Извините, – сказал генерал и склонился над ним.
На экране открылось небольшое окно для воспроизведения видеофайлов. Сначала в нем поплыла рябь, затем появилось изображение комнаты с неубранной постелью, столом, стулом и книжной полкой на стене. В углу комнаты на коленях стоял мужчина и на сирийском диалекте арабского умолял о пощаде. Рядом с ним в луже крови лежал второй мужчина.
Потом экран снова зарябил помехами. Но теперь в правом нижнем углу сменялись цифры: шесть, пять, четыре, три, два, один.
Отсчет закончился, и вместо цифр в центре окна появилась надпись на английском: The enemy destroyed.
– Противник уничтожен, – перевел начальник антитеррористического управления и негромко добавил: – Туда тебе и дорога, шакал. – Он шумно выдохнул, оглядел примолкшую аудиторию и вернулся к приятному мероприятию: – Итак, на чем я остановился?
– На приказе директора департамента, – подсказал Новиков.
– Да-да. Приказом директора департамента от вчерашнего числа Тахиру Умабору присвоено звание «майор Федеральной службы безопасности». В ближайшее время ему вручат ордер на отдельную квартиру в Подмосковье. Полагаю, ни у кого из вас нет ни малейших сомнений в том, что все это наш боевой товарищ заработал кровью, потом и нервными клетками. Он шестнадцать лет работал в тылу врага.
Бойцы спецназа согласно закивали.
– Майор Тахир Умабор зачислен в штат нашего управления на должность советника ближневосточного отдела. Я уверен в том, что и на этом поприще он принесет немалую пользу многострадальному сирийскому народу.
Спецназовцы откровенно радовались за этого скромного парня и громко аплодировали, когда генерал вручал ему офицерские погоны.
Потом Шестопалов наклонился к Тахиру и спросил:
– Не забыл, как мы с тобой задушевно беседовали на таджикской заставе близ реки Пяндж?
– Как можно такое забыть?! – Сириец улыбнулся. – Вы тогда были полковником, а я – контрабандистом, проводником караванов.
– Не жалеешь, что поверил мне и согласился на нас работать?
– Нет, – уверенно ответил Тахир. – И никогда не жалел.
Генерал обнял его, похлопал по спине и сказал:
– Что ж, я искренне рад тому, что для тебя война закончилась. Но поработать нам еще предстоит немало. Дел у нас по наведению порядка в твоей стране хватит не на один год.
– Я готов.
– Знаю и уже подумываю об одной важной операции, в разработке которой понадобятся твои знания и опыт.
– Товарищ генерал, а что с теми тремя парнями, которых мы спасли в Хаваре? Их оставили для реабилитации на базе Хмеймим, и мы больше о них не слышали.
– Вчера ребят переправили в Москву и определили в наш центральный профилакторий. Один вроде ничего, держится, а на двух других смотреть страшно.
– Как говорят у нас на Востоке, потерять близкого человека – все равно что лишиться руки. Рана зарастет, ты привыкнешь, но руки всегда будет не хватать.
– Это ты правильно сказал, – заметил Шестопалов. – Ничего, подлечим ребят. Там хорошие врачи и психологи. Надеюсь, они вернут их к жизни. – Генерал-лейтенант вспомнил о радостном и торжественном поводе, ради которого собрались в его кабинете эти люди, встрепенулся, тряхнул головой и заявил: – Ты пока отдыхай, Тахир! – Он кивнул в сторону спецназовцев и осведомился: – Я слышал, эти орлы пригласили тебя обмыть звание и орден?
