Михаил Зайцев - Час дракона
– Не суетись, Папа! Я знаю. Он мог стоить нам жизни. Не понял? Хорошо, объясню…
По дороге до метро я читал мафиози лекцию о современных методах слежки. Слушатель попался на редкость сообразительный и понятливый.
– Стальной, если выпутаемся, я тебя озолочу! – заверил Папа после того, как я закончил свой ликбез.
– Ты уже говорил…
– Нет, правда, сукой буду, озолочу.
– Ты, кстати, не в обиде, что я тебе тыкаю? На брудершафт мы не пили, к тому же ты ПАПА, а я кто? Мелкий фраер, рядовой боец.
– Что ты, Стальной! Командуй, не стесняйся. Я тебе так благодарен! Я ведь по природе своей аналитик, управленец. Драться не умею совершенно. Стрелять учился, но только время зря потратил. Я интеллигент до корней волос.
– Откуда тогда у тебя такой приблатненный сленг, интеллигент?
– Так ведь с кем общаюсь? С мразью, с чернью!
– Я тоже чернь?
– Нет, ты не быдло. Ты гений своего рода. Я таких еще не встречал. И речь твоя сразу выдает интеллигентного человека.
Вот тебе раз! Я стараюсь, коверкаю слова, ломаю фразы – и нате вам: речь интеллигента.
– Но ведь ты же знаешь, я, как и все твои приемные сыночки, родом из бомжей.
– Ну и что? Я раньше тоже был знаешь кем? Бухгалтером в тресте столовых!
– Кончаем треп, на горизонте метрополитен. Говори, куда поедем.
– Нужно добраться до Медведкова. Там поймаем такси и через час приедем туда, откуда я выехал сегодня утром. Мурзик туповат, в исходной точке маршрута меня не ждет… Вот зараза, и своим нельзя позвонить…
– Почему?
– Потому что не знаю точно, кто сейчас свой, а кто чужой.
– Логично мыслишь, аналитик. Держи жетон, значит – до «Медведкова», пересадка на «Проспекте Мира», до проспекта по Кольцу…
В метро Папа постоянно озирался. Не бывал, видать, под землей со времен службы в тресте столовых.
Летом, да еще жарким, в московской подземке народу немного. Спокойно можно сесть даже в час пик. Мы же ехали днем, и я с удовольствием развалился посередине вагонного диванчика.
Мышцы ныли, болели костяшки правого кулака, зудела спина. Регулярно тренироваться последнее время я не имел возможности, и вот, пожалуйста, дает себя знать возраст. Малоприятный «зрелый возраст». Переходный период от юности к старости. Мудрые индийские старцы запрещают человеку начинать практиковать йогу в зрелом возрасте. Заниматься йогой можно начинать либо в детстве, либо в старости. Китайские мудрецы, мастера у-шу, полагают, что в середине жизни следует отказаться от физических упражнений и сосредоточиться на дыхательной гимнастике. Ниндзя в зрелости, если доживают до нее, оставляют диверсионную работу и переходят в клан тактиков, совмещая чин стратега с титулом мастера-наставника. Я же вынужден продолжать активные игрища на свежем воздухе. Сам себе и генерал, и офицер, и солдат. У меня нет ученика. Я – одиночка. На Востоке говорят: «Когда ученик готов, появляется учитель». В применении к моей скромной персоне, видимо, все наоборот: «Когда будет готов учитель, появится ученик». Наверное, я еще не готов, не дозрел.
Мою дремоту в жестком кресле пассажира метрополитена прервал грубой толчок в плечо. Я разлепил уставшие глаза, рядом стоял смутно знакомый молодой жлоб с бритой головой.
– Просыпайся, деловой, и ручонками, гляди, не дергай, не то мой кореш твоего друга на пику посадит.
Папа сидел справа, рядом со мной. Еще правее сидел недобрый молодец в черной футболке с белым крестом. Крестоносец улыбнулся мне, продемонстрировал зажатое в кулаке шило и вернул его на прежнее место – прижал острие к тощему Папиному животу.
Хреново, крестоносец сидит далековато от меня, просто так не достанешь, успеет, гаденыш, всадить пику в Папин аппендикс. Хреново.
– Выходим на следующей, – бритоголовый жлоб наклонился к моему уху, – на «Новослободской».
Я наконец вспомнил, где я его видел. Парень присутствовал вчера во время моего боя со спортсменом-боксером. Он был одним из членов проигравшей команды.
Когда мы вышли на «Новослободской» и я увидел две знакомые рожи, все на той же скамейке, Лысого и Усатого, мои догадки относительно причины наезда подтвердились.
– Какая встреча! – съехидничал Усатый. – Давно не общались, соскучился небось?
– Че за базар, пацаны? – распустил я пальцы веером. – Вчера все по понятиям было! Сомневаетесь, устроим правилок. Дешевые понты я не люблю, ясно?
– Спокуха, деловой! – гаркнул мне в ухо Бритоголовый. – Будешь ершиться, твоему корешу абзац. Щас пойдем на хату, побазарим. Не бзди, деловой, за просто так резать не будем. Должок за Сову отдашь по понятиям.
Из вагона метропоезда нас с Папой вывели через разные двери, и сейчас мой «кореш» хлопал глазами на значительном расстоянии от нас с Бритоголовым. Крестоносец прилип к Папе сбоку. Одной рукой обнял мафиози за плечи, другая в кармане.
Вот смеху бы было, узнай бандюки, кого они взяли в заложники. К сожалению, приходится хранить тайну относительно Папиной личности. Нынче мой Император конкурирует с их Начальником. Две мафиозные семьи не поделили нищих на Кольцевой линии Московского метрополитена. Грядет очередная война. Пока пленных берут, вот только зачем? Может быть, чтобы отправить противной стороне бандероль с отрезанной буйной головушкой пленного бойца? Слышал, последнее время это вошло в моду у столичных бандитов.
В полном молчании я покидал самое красивое в мире Московское метро. На улице мы с Папой так же, как и под землей, могли поддерживать лишь визуальный контакт, и то нечасто. Папу держали шагах в двадцати от меня, и его низкорослая фигурка то и дело терялась в редкой толпе прохожих. Бандиты довольно оперативно организовали две тачки. Мне было предложено занять место в потрепанном «Мерседесе» (какая честь!), Папу посадили в ушастый «Запорожец».
Ехали недолго. Минут десять. Припарковались подле громадного серого домины в стиле «петербургская трущоба», причем «Запорожец» продолжал держать дистанцию.
Пленившие меня справедливо полагали, что мне «западло друга подставлять». Они были правы. Пока Папа у них в заложниках, я вынужден вести себя паинькой.
Под присмотром Бритоголового и Усатого я вошел в парадную. Там меня уже ждали. У меня такое впечатление, что мобильная связь специально придумана для облегчения бандитской жизни. В живот уперся ствол обреза, в шею лезвие ножа. «Эх, братцы-разбойнички, да кабы не заложник, я бы вас со всем вашим бандитским вооружением уделал в шесть секунд!» Мелькнула шальная мыслишка воспользоваться теснотой подъезда, уложить группу встречающих и подождать в засаде, пока поведут Папу. Вовремя одумался, боковым зрением заметил, что двери парадной нараспашку и Крестоносец с Папой в обнимку внимательно за мной наблюдает с безопасного расстояния.
Делать нечего, бреду по лестнице вверх к предусмотрительно открытой двери квартиры номер пятьдесят на третьем этаже.
Ввели в квартиру, шесть шагов по просторному коридору, и я в «зале». В углу, вплотную к стене, стоит шикарный кожаный диван, возле окна громадный обеденный стол с остатками дорогих яств и множеством бутылок, а прямо посередине многометровой комнаты, под люстрой, фирменный столик для занятий армреслингом.
Испокон веков в России «тягались на руках», мерились силой, упершись локтями в стол и сцепив кисти. И вот, лет десять назад, оказалось, что борьба на руках не просто забава, а вид спорта, нареченный за океаном армреслингом.
Вместе с колой и жвачкой в страну приехали специальные столики для армреслинга, похожие на допотопные школьные парты. С обеих сторон столешницы – две намертво приваренные к ней скамейки для спортсменов. На столе торчит пара штырей, чтобы хвататься за них свободными от борьбы руками, вот, пожалуй, и все премудрости.
Меня отконвоировали прямиком к заморскому столику. Усадили на широкую лавку, наручниками пристегнули руку к торчавшему из столешницы стальному штырю. Дело в том, что штырь с моей стороны стола оказался несколько модернизированным. К его основанию было приварено массивное металлическое кольцо, как раз в него бандиты и продели один из браслетов наручников, другой браслет сковал мое левое запястье. Таким образом, мы со столом составили одно целое, единый монолит железа и плоти. Неожиданно я ощутил себя галерным рабом, прикованным цепью к веслу. Неприятное ощущение, сразу хочется бунтовать, поднимать восстание и бороться за права угнетенных.
Еще в бытность мою гладиатором, участником боев без правил, я отыскал в жизни сегодняшней столицы множество параллелей с эпохой упадка Древнего Рима. Судите сами: мужеложство в среде патрициев процветает (внимательней смотрите телевизор, убедитесь сами). Любой плебей может по телефону заказать гетеру на дом, о «новых русских» в римских банях я уже говорил, а про то, что «Спартак» – чемпион», вы и сами знаете. Зачем, думаете, бандиты приковали меня к столу? Помучить хотят? Просто так убивать неинтересно. Хлеба у них полно, им подавай зрелищ!
