Александр Тамоников - Придворные отморозки
— Оденься просто! Для прогулки по лесу. Ты в любом виде прекрасна!
— Вот как? Ты меня интригуешь, Эдик! Честно скажу, не ожидала от тебя ничего подобного.
— Все, Вика! Я жду тебя!
Он отключил телефон. Обошел автомобиль. К нему подъехала «Вольво», за ней джип. Из первой машины вышел Абдулла, спросил:
— Вызвал?
— Да!
— Хорошо! Уезжай по объездной дороге домой. После моего звонка немного подождешь и сообщишь тестю, что жена куда-то пропала, уехала, тебя не предупредив. Да, купи ей какой-нибудь подарок. Потом этой покупкой, желанием сделать ей приятное объяснишь свой собственный утренний отъезд. Езжай, не трать времени.
«Мерседес» мышиного цвета Вики медленно продвигался по лесной дороге.
— Ну куда же он делся? — начала нервничать Вика.
Она достала сотовый телефон, и тут к машине с двух сторон метнулись силуэты людей во всем черном. Дальнейшее произошло мгновенно. Тихие хлопки выстрелов из пистолетов с глушителями. Охрана и водитель вывалились в открытые двери. Вика закричала. Ее схватили за длинные волосы, вытащили на поляну и брызнули в лицо струю газа, которая сразу же лишила ее сознания. Трупы затолкали обратно в «Мерседес», покатили его назад, к шоссе. Там его ждал крытый автопоезд. Подняли по трапам «Мерседес» в кузов. Автопоезд пошел по трассе, проехал по ней несколько километров, свернул к реке. Там, возле заброшенной полузатопленной пристани, «Мерседес» спустили в воду. Место там было глубокое, дно илистое — следов не осталось на воде. Вику же в джипе повезли в сторону Ростова…
Вот так оно было до настоящего момента. Эдик сообщал Абдулле обо всем, что происходило в стане Вишнякова после получения им известия о том, что Вика находится в Чечне.
Но каков Карельский? Все знал и молчал! Но, с другой стороны, молчал и Хованский, никого не посвящая в свои связи с Абдуллой. Но с Андреем нужно поговорить! Определиться, что делать дальше. Судьба Вишнякова и тем более Рудакова его не интересовала, нужно только придумать способ, как избавиться от них. Но в этом деле большой опыт имеет Карельский, он пусть и думает. Так же ни капли не интересовала Эдуарда и судьба его супруги Вики. Одно только заставляло думать о ней — подписала она завещание на него или нет, а в остальном баба, она и есть баба!
Утром Хованский позвонил Карельскому.
— Андрей Викторович, ты не хочешь проведать меня?
— Только что собирался сделать это.
— Я жду тебя!
Через полчаса Карельский был у Эдуарда. Тот буквально накинулся на Андрея Викторовича:
— Ну и жучара ты, Андрей!
— Ты о наших общих знакомых?
— Именно!
— А чего ты так разволновался, Эдик? Тебе же все уже объяснили! И вообще ты должен благодарить судьбу за то, что она так распорядилась тобой. Ведь после окончания дела ты станешь полновластным хозяином всего, что пока имеет Вишняков. А это немало! К тому же роль твоя в деле минимальна, чем же ты недоволен?
— Но чечены не отпустят нас на вольные хлеба. Мы будем пахать на них!
— А вот, Эдик, посмотрим! На Кавказе идет война. А на войне убивают. И не только солдат и боевиков. Посмотрим, Эдя, надо сначала закончить дело, потом подумаем и о чеченах!
— Мне звонили насчет «профи».
— Я знаю, потребовали убрать Астафьева на пути в Ростов?
— Да, и эта акция лежит на тебе!
— А я все уже организовал! Вишняков решил установить слежку за Астафьевым, мои же ребята получили приказ кончить его.
— У этого «профи» с собой сто тысяч долларов!
— Вот как? Надо предупредить Графа, чтобы доставил их обратно целехонькими, иначе ребятки быстро прикарманят эту огромную для них сумму. Так что все нормально, Эдя!
— Быстрее бы закончился этот спектакль.
— Все имеет свой конец. Ну ладно, пошел я, в десять мне надо быть у Вишнякова.
— А что будем…
— Я понял, о чем ты хотел спросить. Есть у меня план! Как только согласую его с Абдуллой, мы встретимся и все обсудим. Пока, больной! А вообще-то пора бы и выздороветь, дел на фирме невпроворот.
— Завтра выйду, — ответил Хованский.
Глава восьмая
Высадив Рудакова у метро «Кузьминки», Егор развернулся и повел джип в сторону Кольцевой трассы, где раскинулся автомобильный рынок. Наверняка Вишняков не упустил случая нашпиговать его автомобиль радиомаяками, чтобы иметь возможность контролировать передвижения Астафьева. Поэтому машину следовало срочно поменять. Он въехал на стоянку иномарок, встал в ряд. Еще никогда Егор не продавал, не покупал автомобили и что делать дальше, не знал.
Он увидел на лобовых стеклах других машин таблички с их характеристиками и ценой. Но это сколько ждать, пока найдется желающий обратить внимание на твою тачку? А от нее надо было избавляться как можно быстрее. Прямо сейчас, успев купить и оформить на себя другой автомобиль, попроще. Егор огляделся. Возле одного джипа стояла группа нерусских. Они что-то обсуждали на своем языке. Астафьев решил подойти к ним.
— Привет, земляки! Машину выбираем? — спросил он.
— Какой такой земляк? Тебе чего надо, дорогой, а?
— Я машину продаю! Хотел предложить!
— Зачем предложить? Ты продаешь? Так продавай, да? Тебе кто мешает? Зачем ты людям мешаешь? У тебя свой дела, у нас свой! Иди, да?
— Тьфу, — сплюнул Егор, отойдя от неприветливой публики, — джигиты сраные, поговорить как люди и то не могут, дети гор!
Его окликнули:
— Эй, мужик?
Егор обернулся. Звали его двое молодых парней.
— Ну?
— Ты эту тачку толкаешь? — указали они на его джип.
— Я, а что? Купить хотите?
— Нет! Ты за стоянку не заплатил. С тебя стольник!
— Я за все на въезде заплатил! — ответил Егор.
— Кому, мужик? И за что? За въезд ты заплатил, базара нет, тем, кто за шлагбаум дергает, а за стоянку мы собираем. Или ты в первый раз здесь?
— Пошли? — неожиданно позвал Астафьев.
— Куда?
— Я должен заплатить?
— Да!
— Так пошли, у меня деньги в бардачке.
— Ты че, дурак, в бардачке что-то оставлять? Может, и панель с магнитолы не снял?
— Угадал, я ее никогда не снимаю.
— Ты че? Ведь ошмонают твою тачку, не посмотрят, что крутая!
— А вы на что? Только деньги получать? Вот с вас, с охраны, и спрошу!
— Чего? С какой охраны? Не, ты, в натуре, вообще ни во что не въезжаешь, что ли, мужик? Ты че гонишь?
— Сейчас поймешь!
Егор и парни стояли между двух машин, скрытые от случайных взглядов продавцов и покупателей. Астафьев вроде как полез за ключом от джипа, но, выхватив «ПМ» Вишнякова, приставил пистолет одному из них к животу. Тот, екнув, побледнел.
— Тебе первому заплатить?
— Э, не надо, да? Все ништяк! Сразу сказал бы, что свой, базара бы не было! Стой, сколько хочешь, а мы присмотрим за тачкой!
— Нет, ребятки! Смотреть ни за чем не надо, а вот помощь ваша мне, скорее всего, понадобится.
— Так, что за дела, шеф? Говори, сделаем! Да, Жгут?
— Базара нет! — ответил тот, которого назвали Жгутом.
— Кто здесь может быстро оформить продажу и покупку машины?
— Есть один, Тофиком зовут, серьезный дядя! Он здесь все может!
— Ты его знаешь? — спросил Егор у Жгута.
— Конечно!
— Найди его и приведи сюда!
— Так он и пошел! Тофик — фигура! Он скорее своих амбалов пришлет разбираться.
— Так объясни ему, что он мне очень нужен, и причину укажи, по-хорошему объясни! Скажи, что очень выгодный для него вариант предлагается и обсуждаться будет только с ним. Думаю, он поймет! Пошел!
Парень исчез за соседним фургоном. Егор спросил у оставшегося:
— Как звать-то тебя?
— Олег!
— А ты, Олег, давай в машину, на заднее сиденье. Выбраться не пытайся, не получится, только сломаешь что-нибудь, не расплатишься!
Астафьев открыл дверь, парень юркнул в джип. Егор заблокировал двери.
Где-то через полчаса он увидел группу из четырех человек, ведомую Жгутом. Он сразу узнал одного из них, самого представительного, вальяжно идущего немного впереди остальных. И это было до такой степени неожиданно, что на какое-то время Егор опешил. Но хорошо, что узнанный им человек не смотрел на него, приближаясь, о чем-то при этом разговаривая по сотовому телефону.
«Вот это встреча!» — подумал Астафьев и отвернулся, чтобы его самого сразу не узнали.
Группа подошла вплотную.
— Эй, уважаемый, это ты хотел разговаривать с Тофиком?
Егор медленно повернулся и спросил в свою очередь:
— И давно ли это ты, старший прапорщик Казарян, таким образом обращаешься к вышестоящему начальству? А, Тофик?
— Командир?.. Нет, подожди… это ты, командир?
— Нет, дух святой!
— Подполковник Астафьев?
— Что, сильно изменился твой командир, товарищ старший прапорщик?
