Андрей Воронин - Инструктор. Кровавый реванш
Котляренко посмотрел в глаза Забродову:
– Ладно. Не забудь о конфиденциальности разговора.
– Безусловно.
Забродов шел по длинному коридору и размышлял: «Почему заместителя главы АСБ так заинтересовала гибель Родионова? Ведь прошло уже несколько месяцев. Действительно Котляренко почувствовал что-то неладное или он на кого-то работает?» Ответов на эти вопросы у Иллариона не было.
Глава 16
Уехав из Москвы, Инга Родионова пожила несколько дней у подруги детства в Люберцах, а затем направилась к родной сестре Анастасии в Курск, благо та после развода с мужем жила одна в двухкомнатной квартире. Детей у Анастасии не было. Сестре Инга объяснила, что после трагической гибели мужа ей нужно сменить обстановку и успокоиться. Анастасия была рада приезду сестры:
– Вдвоем нам будет веселее, – часто говорила она.
Вскоре Инга устроилась в Курске на работу, в частную юридическую контору. Она была успешным адвокатом в Москве, с большим опытом работы, поэтому ей сразу дали приличное жалованье. Начальство и коллеги по работе были удивлены тем, что такой хороший специалист приехал к ним из столицы.
Инга и в самом деле была рада смене обстановки. В московской квартире после смерти Андрея она чувствовала себя одинокой и покинутой, а с сестрой они вместе готовили еду, ходили в кинотеатр, по выходным гуляли по городу. У Инги стало спокойнее на душе, и она уже подумывала о том, чтобы продать квартиру в Москве и перебраться в Курск, найти жилье где-нибудь неподалеку от Анастасии, ходить друг к другу в гости. Ведь близких родственников у них не было. Отец бросил мать, когда они с сестрой были маленькими. Мама растила их одна, всегда трудилась на двух-трех работах. Два года назад ее не стало. Инфаркт. Анастасия, узнав о намерениях сестры, очень обрадовалась.
Вечер был холодным и пасмурным. Инга поднялась по лестнице на третий этаж и открыла ключом дверь. Она переоделась и пошла в ванную. Сполоснув ванну, она стала наполнять ее горячей водой. День в юридической конторе выдался очень напряженным, скопилось много неотложных дел, и все работали не покладая рук. К вечеру Инга чувствовала огромную усталость. Горячая ванна была как раз тем, что нужно в данной ситуации.
Предвкушая теплое пенное блаженство, Инга улыбнулась и пошла на кухню. На столе она обнаружила записку от сестры: «Борщ и котлеты в холодильнике. Приятного аппетита. Позвоню часиков в девять». Анастасия работала старшей медсестрой в детской больнице. Ночные дежурства были частью ее жизни.
Когда ванна наполнилась, Инга перекрыла воду, добавила ароматическую пену, разделась и погрузилась в ванну. Мышцы приятно расслабились, на душе потеплело. «Через два дня выходные. Отлично! Сходим с Настей в кино, по традиции погуляем по городу, что-нибудь купим вкусненькое», – нежась в ванне, подбадривала себя женщина.
Дверная ручка медленно опустилась вниз. В квартиру вошел чужой человек. Он тихо закрыл дверь и замер, прислушиваясь. В квартире было темно, и только справа через дверную щель сочился слабый свет.
Мужчина достал из висевшей на его плече сумки провод с металлическим штырем на конце. В темноте он нащупал на стене под выключателем розетку и воткнул в нее вилку провода. Стремительно открыв дверь, он бросил в ванну штырь и нажал на проводе кнопку. От неожиданности Инга вскрикнула и дернулась. Ее пронзил мощный электрический разряд. Глаза женщины закатились.
Мужчина вышел из ванной, выдернул вилку из розетки и, скрутив провод, положил его в сумку. Затем он вернулся в ванную. Неподвижные зеленые глаза Инги были наполнены слезами. Мужчина толкнул голову женщины, и безжизненное тело ушло под воду.
Анастасия пришла с работы около десяти утра. Она заметила, что в ванной горит свет. «Видимо, Инга забыла выключить и ушла на работу», – подумала Анастасия. Приготовив завтрак, она поела и, переодевшись в мягкий махровый халат бирюзового цвета, пошла принимать душ. Щелкнув выключателем, Анастасия вошла и… увидела тело сестры, лежащее с широко открытыми глазами под водой. Она вскрикнула от ужаса.
* * *Забродов ехал на работу, когда в кармане куртки завибрировал мобильный телефон.
– Слушаю, – сказал он.
– Доброе утро, я разговариваю с Илларионом? – спросил мягкий женский голос.
– Да, а что вы хотели?
– Меня зовут Анастасия, я звоню из Курска.
– Анастасия из Курска? Что-то не припоминаю, – удивился Забродов.
– Я родная сестра Инги Родионовой. Вы ее знали?
– Конечно. А почему вы говорите о ней в прошедшем времени?
– Она в последнее время жила у меня. Я пришла утром с работы и нашла ее труп в ванне.
– Подождите, я съеду на обочину, – сказал Забродов, плавно подрулил к тротуару и заглушил двигатель. – Что случилось? Каково заключение патологоанатома?
– И полиция, и патологоанатом говорят, что ей стало плохо и она утонула. Только я в это не верю, – всхлипнула в трубку Анастасия.
– Почему?
– Инга с детства занималась спортом. Бегала по утрам, могла часами ходить. Она никогда не жаловалась на здоровье.
– А что могло произойти, на ваш взгляд? – осторожно спросил Забродов.
– Не знаю, только то, что ей стало плохо, – это полная чушь. Чувствую, что-то здесь не так, но объяснить не могу. Она приехала ко мне какая-то вся встревоженная, нервная, первое время часто оглядывалась, смотрела по сторонам, словно боялась слежки. На все мои вопросы отвечала уклончиво, мол, после гибели Андрея расшатались нервы.
– А откуда вы узнали мой номер телефона?
– В мобильнике Инги в справочнике ваш номер под именем Иллар. Дело в том, что незадолго до смерти она пару раз упоминала ваше имя, говорила, что вы замечательный человек и помогли ей. А я обзваниваю всех знакомых и друзей.
– Спасибо, Анастасия, – тяжело вздохнул Илларион.
– И еще, за день до смерти, словно предчувствуя, сестра как бы размышляла вслух, мол, она знает, кто обведен маркером на фотографии суворовцев. Когда я поинтересовалась, что за фотография, Инга не ответила, но сказала, что вспомнила что-то важное и собирается сообщить об этом вам.
– Инга не назвала фамилию?
– Нет.
– Больше она ничего не говорила об этой фотографии? Попробуйте вспомнить, это важно. Может, она обронила еще какую-нибудь фразу?
– Нет, ничего не говорила.
– Примите мои соболезнования, Анастасия, – с горечью сказал Забродов.
– Всего вам доброго.
Илларион отключил телефон. «Они добрались и до Инги, – размышлял Забродов. – В том, что ее убили, сомневаться не приходится».
* * *После работы Илларион поехал к Крачкову. Только с ним он мог поговорить достаточно откровенно.
– Илларион! Не ожидал. Приятно удивлен, – сказал Крачков, открыв дверь.
– Добрый вечер, Михаил Михайлович.
– Добрый. Раздевайтесь и проходите в наш штаб, – Крачков указал на гостиную.
– Произошло еще одно убийство, – без предисловий начал Забродов.
– Что случилось?
– На днях в Курске убили жену покойного Родионова.
– Вот так дела, – покачал головой хозяин. – Раз убили, значит, чего-то опасались.
– Верно.
– Погибли Фемидин, Родионов, а затем их жены. Ужасно.
– Более чем.
– Предположу, что вы встречались и с Родионовой, – поправляя очки, произнес Крачков.
– Да, встречался, – кивнул Забродов.
– Более всего они опасаются вас, Илларион, будьте начеку.
– Меня уже пытались несколько раз убить, – признался Забродов.
– Они не оставят своих попыток.
– Знаю. Но я мужчина, а тут погибли две молодые женщины. Я хотел найти хоть какую-то зацепку, поэтому и встречался с ними. Инга Родионова по моему совету уехала из Москвы. Я думал, что уберегу хоть ее. А в итоге и она погибла от рук негодяев, – тяжело вздохнул Забродов.
– Не корите себя, Илларион, вы же прекрасно понимаете, что вступили в неравный бой.
– Они ответят, кто бы это ни был. Они за все ответят, – твердо сказал Забродов.
Он прикрыл глаза. Навстречу ему шла Ирина, а за ней, улыбаясь, – Инга. Забродов снова тяжело вздохнул.
– Проанализировав ситуацию, я убедился, что ловчие нити этой сложной паутины тянутся в Россию. Используются российские газеты, кто-то передает информацию из АСБ, отчеты, прогнозы. Все это четко организованная машина, цель которой, как мы уже говорили, – огромные деньги, – произнес Крачков.
– Да, искать нужно здесь, – согласился Забродов, – только не знаю как. На работе сейчас не продохнуть. Все концы обрубаются, гибнут люди, которые хоть как-то могут помочь. Приходится идти на ощупь, словно в густом тумане, где не разобрать, кто есть кто.
– Думаю, если потерпеть, они рано или поздно совершат оплошность, – предположил Крачков.
– Если, конечно, к тому времени меня не прикончат. Но они не учитывают одного: я пойду до конца, только смерть может меня остановить, – заключил Илларион.
