Волевой порог - Александр Александрович Тамоников
Буторин уверенно крутил руль, выжимая из «Виллиса» все, на что был способен этот маленький вездеход. Шелестов достал карту и стал на ней рассматривать перевал. Наконец он убрал карту в планшет и сказал Буторину:
— Примерно через три километра начнется тягун с тремя поворотами. У них скорость там упадет, а благодаря поворотам нам, может быть, удастся приблизиться к ним. На перевале тоже не разгонишься. Тем более у них моторы перегреются. Хорошо, если они встанут воды долить или остудить моторы. Но на это надежды мало.
— На перевале им деться будет некуда, — добавил Буторин. — Там даже не всюду две колеи. А местами ишаку с поклажей не развернуться. Если наши успеют перекрыть с той стороны въезд на перевал…
— А если не успеют? — тут же спросил Шелестов.
— Тогда как обычно, — пожал Буторин плечами. — Самим придется как-то справляться. Всех перебить сложно, но хоть задержим их на какое-то время. Может, наши и успеют. Патронов у нас маловато. На многочасовой бой рассчитывать я бы не стал.
Проехав последние три километра до подъема, Буторин с разгона въехал на гору и тут же переключил рычаг на пониженную передачу. Машина мерно заурчала и стала тянуть вверх. Еще выше, поворот и снова вверх. Шелестов и Лютый озирались по сторонам в поисках опасности, а Буторин был сосредоточен только на машине, на моторе. Он прислушивался к его звуку и смотрел то на дорогу, то на приборы. Только бы двигатель не перегрелся, только бы вытянул наверх. Давай, родной! Хотя какой ты родной, ты американец. Но сейчас мы все в одной упряжке, все родня. Так что неси, вези, тяни.
Машина бежала даже очень хорошо. Это радовало. Шелестов понимал, что два грузовика ползли по этому подъему едва ли быстрее чем пять-десять километров в час. Сомнений не оставалось, что они догонят диверсантов до того, как те покинут перевал. Догонят, а вот что потом? Два автомата и один «дегтярь»? Сколько их там было около машин? Кроме двух лейтенантов и двух водителей, Шелестов машинально насчитал, кажется, человек пятнадцать. То, что у них оружия при себе не было, не означало, что его нет совсем. Оно могло спокойно лежать в кузове. А в девчонок они не стреляли, чтобы стрельбу не услышали другие.
Двигатель все-таки перегрелся. Но до конца подъема оставалась всего пара сотен метров. Если бы там наверху была ровная хорошая дорога, то можно было прибавить скорость, чтобы встречный поток воздуха немного охладил радиатор, но…
— Ручей! — крикнул Шелестов, указывая вправо на отвесную скалу, прижимавшую дорогу к обрыву.
Буторин мгновенно оценил ситуацию и тут же остановил машину. Его как ветром сдуло с сиденья. И вот уже пар струей бил из открытого радиатора. Шелестов сам схватил ведро и через пару секунд стал набирать воду из бьющего из скалы родника, убегавшего потом вниз в обрыв. Пока Буторин заливал воду в радиатор, Шелестов быстро осмотрелся. И когда он уже прыгал на сиденье, то успел обрадовать Буторина.
— Они были здесь, тоже заливали воду в радиаторы. Они потеряли минут двадцать на этом месте. Там вода на камнях не высохла.
Минут через пятнадцать, когда тягун наконец кончился и «Виллис» выскочил на горизонтальный участок дороги, они увидели грузовики. Те самые «Студебеккеры». Шелестов приложил к глазам бинокль. Точно, и номера те же, он на них еще там, внизу, обратил внимание. Теперь их надо остановить, любой ценой, потому что Ковалев передаст информацию. Значит, надо брать инициативу в свои руки и атаковать сразу. А вот так и сделаем.
— Лютый! Упрись и приготовься к стрельбе. Мы делаем резкий разворот и останавливаемся задом к диверсантам. Ты делаешь решето из последней машины, опустошаешь диск, и мы сразу уходим назад. Поняли меня? Ждите команду. Еще ближе, Витя, еще ближе! Ага, они нас заметили. Но они нас не боятся! Что им легковушка!
Минута тянулась как целый час. Шелестов ждал сближения. Он хорошо видел в бинокль, как в кузове из-под брезента высунулись головы, и стали смотреть на догонявшую их машину. Буторин начал мигать фарами, подавая сигнал остановиться. Из-под брезента в кузове показался ствол пулемета, но тут же чья-то властная рука убрала его, и брезент опустился. Ну ясно, готовы стрелять.
— Витя, давай!
Буторин резко затормозил, одновременно разворачивая машину. «Виллис» проехал юзом и остановился задом к грузовикам. И тут же длинная пулеметная очередь начала в клочья рвать брезент задней машины, ударила по колесам, полетели щепки от заднего борта. Буторин ждал, со включенной передачей, держа ногу на педали сцепления. Как только пулемет замолчал, он сорвал машину с места и погнал ее к повороту. Со стороны грузовиков стали стрелять. Шелестов повернулся, увидев, что обе машины остановились. Из-под брезента заднего грузовика спрыгнули двое, от переднего тоже разбегались люди с автоматами. Кто вставал на колено, кто ложился на камни, открывая огонь по «Виллису». Пули свистели над головой, поднимали фонтаны пыли, ударяясь в дорогу, попадали в скалу слева, высекая порой искры. Чудом ни одна не угодила в машину.
И вот спасительный поворот. Буторин повернул машину и остановился. Убедившись, что все целы, Шелестов побежал назад и выглянул из-за скалы. К сожалению, диверсанты не бросились в погоню за наглым «Виллисом». Люди снова садились в машины, забирались в кузов. Ясно, что теперь они будут настороже. Если их атаковали, значит, о них знают, сообщили. И времени на бой у диверсантов нет. Им скорее убраться бы с перевала, потому что здесь они как в ловушке. И теперь они поставят на заднюю машину в кузов хороших стрелков или вообще пулемет. И начнут стрелять, как только оперативники покажутся в пределах прямой видимости. Значит, во второй раз этот финт не получится. Буторин размышлял тоже и пришел к таким же выводам. Он подошел к Шелестову с картой.
— Смотри, у них впереди один поворот налево, потом направо они будут ехать по дуге довольно долго, огибая пропасть. Если мы выскочим вот здесь из-за поворота и встанем, то они будут в пределах досягаемости. Правда, там расстояние почти триста метров, но этот вариант лучше, чем попасть под их огонь на прямом участке.
— Давай! — сразу все понял Максим и поспешил
