Михаил Нестеров - Убить генерала
Терехин коротко хохотнул.
— Фоторобот составляли? — спросил он.
— Что толку? — развел руками Далматов. — Его же не покажешь по «ящику». Крапивин тут же сделает ноги.
— И появится шанс взять его.
— Это палка о двух концах. Буду искать «Барби» Может, повторный обыск в квартире Крапивина даст какие-нибудь результаты: номер телефона или еще что-то. Любая бумажка, любое дополнительное слово можетпомочь.
— В подвал не забудь заглянуть.
— Иди в задницу! — Послал. И тут же вернулся к делу. — Почему этот чертов Хворостенко молчит? Где обещанные Проскуриным обвинительные речи?
— Я знаю, почему он молчит, — сказал Терехин. — Потому что он и его боссы ждут, когда поймают второго снайпера. Это единственная версия. То-се, пятое-десятое отпадает. Я думал об этом. Заодно запишет себе в актив молчание следственных органов относительно убийцы Дронова, который уже парится на нарах. — Полковник наигранно прищурился: — Ты видишь где-нибудь поблизости прокурора?
— Похоже, ты прав, — согласился Далматов.
— А что это означает, не думал? То, что тебе придется взять сначала Хворостенко, а уж потом второго снайпера. Однако Крапивин может опередить Хворостенко и первым выйти на независимый телеканал, дать откровенное интервью и пойти по «политической». Если, конечно, додумается до этого. Доложи о своих соображениях начальству, — слегка акцентировал Николай. — Предложи пустить дезу о поимке Крапивина.
— У этой вонючей палки столько концов, что я сбился со счета. Хворостенко засветится, и мы его возьмем. Но уже после того, как он сольет говно. Замкнутый круг. Два сообщающихся унитаза.
— Есть еще один вариант: прокурор молчит потому, что мертвые обычно не разговаривают. И вообще, Женя, ищи того, кому выгодно убийство Дронова. Есть такая занимательная книга — «Криминалистика» называется. Давно не листал?
Когда Далматов покинул кабинет, Терехин позвонил на сотовый Вадима Соловьева и сказал, чтобы тот срочно зашел. Майор появился минут через десять и, прикрыв за собой дверь, вопросительно боднул головой: «Закрыть?»
«Ага», — также молча подтвердил полковник.
Вадим подмигнул ему и щелкнул замком. Подошел к столу начальника.
— Я нашел ее, — чуть улыбнулся Николай, раскачиваясь в офисном кресле и не сводя глаз с помощника.
— Кого? — не понял Соловьев. И чуть не добавил: «Водку?»
— Подругу Виктора Крапивина. Вышел на неуловимую Марию через ее бывшего дружка. Гнилой орех — поэтому «далматинцы» не стали колоть его до конца. А я увидел в нем конфетку. Надавил, и начинка поперла из него. Крапивин у Марии Дьячковой — это точно. Нам нужно установить этот факт, и все. Остальное дело техники. Если мы возьмем второго снайпера, можешь сверлить еще одну дырку на погонах.
— А Далматов?
— Он уже давно залез в офсайд. Ты и я, больше никого, понял?
Под пристальным взглядом шефа Вадим кивнул:
— Понял. Да, я согласен.
— На вечер ничего не планировал? — спросил Николай. — Если да, то отменяй все встречи.
Как всегда, аппетит приходит во время еды. К тому же Терехин не мог отделаться от странного ощущения дрожи, когда вчера поздним вечером соединил два имени — Витя и Маша... Подумал о сексе и партизанской деятельности, о ликвидации Кощея Бессмертного. Буквально воспроизвел свое недоумение: «Неужели Крапивин решится искать Хворостенко? Но как, через кого?» Может, у снайпера есть концы, которые приведут к Хворостенко? Это было бы верхом триумфа. Ведь что получается: он берет Крапивина — и только, а дело продолжает вести тот же Далматов, он же и заканчивает его. Образно говоря, Терехин проносится мимо него -но на породистом белом скакуне и с гордо поднятой головой. Все, что сообщит следствию Крапивин, пронесется навстречу. «В обратку», — рассудил полковник.
Он поделился своими мыслями с майором Соловьевым и спросил:
— Что думаешь об этом?
Вадим думал в одном ключе: отсрочка. Конечно, ему хотелось отсрочить тот момент, когда ему вручат красные корочки с тремя заглавными буквами: ЗДД. Эти руны переводились легко: «Заклятый Друг Далматова». Ничуть не успокаивало то, что на Лубянке каждый имел схожие удостоверения. Вот у Далматова имеются корочки на Терехина: ЗДТ.
На вопрос шефа Вадим пожал плечами: «Не знаю».
— Нам нужно знать все, что происходит в квартире Марии Дьячковой, до слова. Хотя бы в течение двух дней — за это время и Крапивин никуда не денется, и Далматов ничего не нароет. Подключим специалистов, поставим «жучки». А разрешение на прослушку выпишет Джордж Вашингтон. — Николай вынул из стильного портмоне стодолларовую купюру и рассмеялся.
Он остановил свой выбор на Сергее Уварове, которого не без оснований называли Репортером: микрофон был его главным оружием. Невысокого роста, подвижный, как кошка, он дал согласие сразу.
— Сделаю, — пообещал он. — Мне нужно знать квартиру объекта и какой тип подслушивающего устройства тебе подходит. — Репортер демонстративно распахнул пиджак, словно предлагал на выбор контрабандные «жучки». — Лазерная система подслушивания разговоров по вибрации стекол, — перечислял Уваров. — Магнитофон, принимающий сигналы от «жучка», вмонтированного в окно. Телекамера — ее обычно соединяют с оптическими волокнами в стене. «Жучок», связанный с окном напрямую. Система считывания данных с экрана компьютера. «Жучки» в телефонной сети. Приемник сигналов от «жучка», реагирующего на стук пишущей машинки. Источник и приемник пассивных микроволн...
Полковник перебил Репортера:
— Все? Дальше можешь не продолжать. Скажи, что проще?
Уваров ответил не задумываясь:
— То, что дешевле.
— Давай средний вариант.
— Ладно. Поставлю «жучок», связанный с окном напрямую. Приемная и записывающая аппаратура будет в машине. Еще один вопрос: объект связан с коммерческой деятельностью?
— Это важно?
— Если да, то у него должен быть специалист, который проверял бы помещения на предмет подслушивающих устройств. Конкуренция, — пояснил Репортер. — Если он хороший специалист, то обнаружит закладку.
— Вряд ли мой объект с кем-то конкурирует. В ее голове, по-моему, одни тряпки. Но ты прав: действуй предельно осторожно.
Глава 15
Контрразведка
13 — 17 июля
— Еще вечера я подумала... Так, надо бросать это слово. Получается натуральная комедия: я вот тут думала-подумала. На самом деле вчера я даже не размышляла, а практично мозговала о новой линейке моделей — фигур, лиц, выражений, манер. О том, что работа сделана под копирку. Мне, например, отчаянно мешает чрезмерная информация, а по сути — fashion-доклады, vogue-уведомления грядущих сезонов. Получается, либо ты опоздал и сделал не то, либо скопировал с кого-то, не привнеся в моду ничего нового. Уже известно, к примеру, что принесет нам осень — хитом сезона станут ботфорты, возвратится пелеринка, лидером станут рисунки на тигрово-леопардовые темы, маленькое пальто. Вот так — ни много ни мало: маленькое пальто. Подлость какая-то, мне кажется. После показа моей коллекции, когда гости разбились на отдельные группки и потягивали drink, я говорила об этом с Сергеем Пенкиным. Он посмеялся и сказал, что у Стругацких есть повесть, где голодный главный герой представляет себе бутерброд с маленькими котлетками и злится: «Маленькие котлетки! Вот ведь подлость!» Нашей беседе постоянно мешал обозреватель с телеканала «Культура». Он то и дело спрашивал какого-то Гофмана. Впоследствии выяснилось, что это новый замминистра культуры. Я лично его не приглашала. А обозреватель с бледным лицом снова: «Гофмана не видели? Как выглядит Гофман, не знаете?» Пенкин ему говорит: «Откуда я знаю, как выглядит Гофман! Давай я тебе расскажу, как выглядит Маша Дьячкова». Тот выпучил на Сергея глаза: «Зачем мне знать, как выглядит Маша Дьячкова?» Пенкин отвечает: «Потому что она тут самая-самая». Так, стоп. Не даю спать моему главному герою.
Маша остановила запись и поменяла положение в кресле, поправив полу короткого халата, открывающего бедра.
— Мешаю спать? — спросила она.
— Наоборот, — улыбнулся Близнец. — Когда лежу с закрытыми глазами, кажется, что ветер в трубе завывает, — опрометчиво поделился он недавними мыслями.
— Вот так, да? — прищурилась Маша. — Со всей откровенностью так, чистосердечно, от души, да? — Но быстро остыла. Обозвать Крапивина деревенщиной язык не поворачивался. Так, простота задушевная. Снова прищурилась, прикидывая, какая одежда подойдет «главному герою ее романа». Герой лежал на широкой тахте прямо напротив зашторенного окна. Одеяло натянуто до самого подбородка. Не привык к постоянной температуре в двадцать градусов, поддерживаемой кондицицинером. Маленькое пальто от Versace (уже заявлен канареечно-лимонный цвет) ему не к лицу, черное приталенное с рукавами длиною три четверти от Chanel — тоже. Надо снизу начинать. Вот джинсы ему идут. А к ним подходит пелеринка — ну, там норковая от Laura Biaggotti или трикотажная от Missoni. Плюс галстук с приспущенным узлом.
