Альберт Байкалов - Проклятие изгнанных
Однако в следующий момент понял, что доля правды в словах Даши все же есть, здесь действительно прятался человек. Это чувствовалось по специфическому запаху, выдававшему долгое присутствие мужчины. К тому же ощущалась едва уловимая влажность, словно этот неизвестный сильно потел. Скорее всего, так оно и было. Еще раз потянув воздух носом, Матвей различил даже едва уловимый запах одеколона. Может, показалось? Хотя он доверял своим чувствам. Не раз определял в горах присутствие человека по едва уловимому аромату мыла или запаху пота.
Матвей внимательно оглядел полки, присел на корточки и внимательно изучил взглядом все предметы. Последние сомнения развеялись – здесь был посторонний, причем очень долго. Было видно, человек держался за стены, в пыли было множество отпечатков.
«Кто бы это мог быть? – выпрямился Матвей. – Вор? А что, забрался в квартиру, стал искать деньги и ценности, а тут мы приехали. Спрятался в кладовую, чтобы дождаться, когда мы покинем квартиру, а Даша уснет. Она услышала шорох… Погоди, а лицо? Почему она утверждает, будто он был без кожи? Конечно, игра больного воображения. Накрутила себя. Сама говорила, что с душой бабки общалась. Она ведь верит, будто души еще сорок дней живут в месте последнего пребывания их хозяина. А если вовсе не привиделось? Что, если это проделки негодяя Обломкина?»
Он достал телефон и набрал номер Марты.
– Ты чего так долго? – с ходу спросила она.
– Поднимайтесь, – вздохнул Матвей.
– Смеешься? – удивилась она.
«Действительно, чего это я? Дашу сейчас никаким калачом сюда не заманишь».
Матвей вышел на площадку и закрыл за собой двери. Вставив ключ в верхний замок, повернул его. В тот же момент открылась дверь соседней квартиры, и на пороге, словно тень, возникла маленькая старушка в наспех надетом халате.
– Доброй ночи, – поприветствовал ее Матвей и, пытаясь успокоить соседку, добавил: – Это хозяйка попросила двери закрыть.
– А я не беспокоюсь, – подбоченилась женщина. – Более того, знаю, вы – друг новой соседки. Видела вас, когда приехали.
– Вы наблюдательный человек, – с иронией проговорил он.
– А что за шум был недавно?
– Так, мышь на кухне выбежала и напугала женщин.
– Знаете, что я вам хочу сказать? – начала женщина заговорщицким голосом. – Сегодня, вернее, вчера днем, – поправилась она, – приходил подозрительный мужчина с какой-то девицей. Все выспрашивали про эту квартиру…
– Что именно? – насторожился Матвей.
– Про жильцов расспрашивали, – пожала плечами старушка.
– А как выглядели?
– Как? Как? – развела она руками. – Обычно. Она молодая, волосы светлые… Хотя сейчас все их красят, не разберешь. Мужчина здоровый такой. Кстати! – неожиданно что-то вспомнив, прижала она палец к губам. – Он говорит очень интересно. Вроде без акцента и в то же время как иностранец.
Поблагодарив женщину, Матвей устремился вниз по лестнице. Сомнений не оставалось, воспользовавшись отсутствием Даши, в дом проник человек. Правда, неясно, с какой целью. Неужели чтобы напугать? Зная характер Обломкина, возможно все.
Едва он распахнул двери подъезда и шагнул во двор, как сбоку к нему метнулись две тени.
– Ну что? – в один голос спросили Даша и Марта.
Матвей разглядел, что у них в руках по пустой бутылке.
– Вам что, денег не хватает?
– Ты ушел, так страшно стало, – призналась Марта. – А ее кинуть можно, и зазвенит…
– По всему выходит, к Даше действительно приходили гости…
– Почему гости? – встрепенулась она. – Один был.
– В дом проник действительно один, – подтвердил Матвей. – А днем к соседке наведались двое, мужчина и женщина…
– Так, – протянула Марта. – Квартирные воры?
– Думаю, все намного проще. Возможно, Обломкин решил таким образом свести с ней счеты.
– Убить? – одними губами прошептала Марта.
– Почему? – развел руками Матвей. – Можно просто напугать. Хотя версия действительно слишком нелепая.
– А почему ты думаешь, что это дело рук Обломкина? – неожиданно спросила Даша. – Разве Вадим не мог?
– Неужели ты бы не смогла узнать человека, с которым прожила несколько лет? – удивился Матвей.
– Я тут подумала, может, это был человек в маске?
– Я тебе об этом давно пытаюсь сказать, – обрадовался он тому, что Даша наконец перестала упоминать демонов и другую нечисть.
– Может, поедем уже? – поежилась Марта. – Дома поговорим.
Стоя перед закрепленным на стене куском зеркала, Сурок, в буквальном смысле по одной волосинке, состригал маникюрными ножницами между ранами и волдырями щетину. Было больно. Он то и дело задевал язвы металлом и замирал. Не было возможности даже поморщиться от боли, кожа тут же начинала трескаться. Сказалось и стояние в чулане. Пыль и пот он удалял потом смоченной в воде ваткой, однако теперь тонкая пленка, образовавшаяся на большей части лица, страшно чесалась. Но Сурок боялся к ней притронуться, чтобы не повредить, и, когда становилось уж совсем невмоготу, просто осторожно прижимал к лицу полотенце.
Заскок мирно всхрапывал, лежа на диване. Вчера он долго не мог успокоиться. Сурок рассказал, сколько ему пришлось вынести, стоя в кладовой. Поскольку врать почти не пришлось, он был спокоен. Да, там искал тайник, что, впрочем, одобрил и Заскок. Они вернулись в гараж глубокой ночью. Заскок уже не стал приковывать Сурка цепью. Проникновение в квартиру и нахождение там можно было считать проверкой. Не пошел он и домой. Спали здесь же. Заскок на диване, он – на разложенном сиденье машины.
– Ты чего прихорашиваешься? – раздался за спиной голос Заскока.
Сурок слегка подвинулся, чтобы увидеть его отражение в зеркале:
– Еще пара дней, и зарасту окончательно.
– С тобой на «гоп-стоп» теперь идти можно, – начал веселиться Заскок. – Кого хочешь на испуг возьмешь. Девушка, кошелек, или сейчас поцелую!
«Как же мне тебя обмануть? – размышлял Сурок, терпеливо состригая одну за другой волосинки. – То, что тайник в чулане, точно. Как разломать стену и вынести все оттуда?»
Между тем Заскок сел, потер лицо ладонями, вставил ноги в кроссовки:
– Сегодня снова идти придется.
– Ты что? – опешил Сурок и от неожиданности случайно зацепил ножницами кусочек кожи. – Ах!
– Чего ты испугался? – Заскок встал с дивана. – Наверняка эта Даша после твоего бегства ментов вызвала. Они установили, что в квартире был человек, который собирался ее ограбить. Она, конечно, теперь настороже будет, но кто подумает, что вор может вернуться?
– Может, все же подождем? – умоляющим голосом спросил Сурок.
– Чего ждать? – рассвирепел Заскок. – Когда она одумается и замки поменяет, если уже не сделала этого? По идее, если эта кукла написала заявление, менты их на экспертизу должны забрать, значит, вставила другие. Но мне это по барабану, любой, какие в магазинах есть, открою на раз.
«А что, если рассказать ему обо всем? – неожиданно подумал Сурок. – Ведь иначе он будет меня гонять туда, пока не попадусь».
– Не надо туда идти, – стараясь придать голосу больше уверенности, сказал он вслух. – Я тебе сразу говорить не стал, потому как не хотел попусту обнадеживать, но теперь уверен в том, о чем раньше мог лишь предполагать. – Он выдержал паузу, не зная, как закончить свой монолог, чтобы не разгневать Заскока.
– Нет никаких червонцев? – попытался угадать рецидивист.
– Можно сказать и так, – кивнул Сурок и отвернулся от зеркала. – Там гораздо больше ценностей.
– Ну-ка! – нахмурился Заскок, подходя ближе и пристально глядя ему в глаза.
– В чулане, за фальшивой стеной, спрятаны серебряная посуда и «цацки» живших в этом доме до революции людей.
На какое-то время в гараже воцарилась гробовая тишина. Заскок пристально смотрел в глаза Сурку, словно хотел заглянуть ему в самый мозг. Неожиданно взгляд рецидивиста взорвался ненавистью, и в следующий момент Сурку показалось, что голова лопнула от боли, разлетевшись по грязному и пыльному гаражу на мелкие кусочки. Ударивший изнутри запах крови вверг его в ужас. Забыв обо всем на свете, он бросился к выходу, однако споткнулся о лежавший на полу металлический хлам и со всего размаху грохнулся на бетон.
– У-уу! – взвыл он от ужаса и обхватил голову руками.
Заскок бил со знанием дела и основательно. Нет, голове больше не перепало. Он пинал в бока, норовя попасть носком кроссовки под ребра, в печень, солнечное сплетение, в лодыжку, пах…
Сурок пришел в себя и некоторое время боялся пошевелиться, опасаясь новых ударов. Заскок в это время, тяжело дыша, сидел на диване.
– Вставай! – наконец устало приказал он.
С трудом пересиливая боль, Сурок поднялся на четвереньки, потом на ноги.
– Решил меня втемную поиметь? – зло прищурился Заскок.
