Сергей Самаров - Первый к бою готов!
– Дома пересчитаешь... Там запечатанные упаковки... Забирай и уматывай! К нам вот-вот женщины приедут... Если что не так, я тебе возмещу...
– Не бросайся словами... Обязательно будет не так... – сказал я. – Подполковник у нас плохо считает, всегда в свою пользу ошибиться норовит...
Это уже случалось пару раз, когда считали деньги вместе.
– Давай-давай, быстрее...
Петров плечами пожал. Его удовлетворили шаги в подъезде. И он быстро стал перекладывать упаковки из рюкзака в сумку.
– На этом будем прощаться... Гуляй, пока не посадят... А ждать осталось недолго...
Онуфрий, который тоже шаги слышал, как фокусник в цирке, положил руку на дверь, замок щелкнул, дверь распахнулась, и в нее сразу шагнуло несколько человек с автоматами наперевес. Все в масках «ночь»... Через три секунды стволы уперлись в грудь нам с Онуфрием и подполковнику Петрову... Мы к такому явлению спокойно отнеслись, Петров ерепениться попытался:
– Что за хамство такое... Я подполковник милиции...
– Подполковник Петров Сергей Михайлович... – спокойно, даже как-то размеренно, словно читал с протокола, сказал, входя в дверь, ментовский майор. – Хорошо, что вы сами представились... Пройдите, пожалуйста, в квартиру...
После этого «пожалуйста» бойцы СОБРа затолкали нас в квартиру стволами автоматов, не дожидаясь, когда мы сами осознаем положение и пройдем, согласно вежливой просьбе майора.
– Чего толкаешься, – возразил теперь уже я. – Не нас же пригласили, а подполковника... Его и толкай...
Шутку один Онуфрий оценил. Ну, может быть, и ментовский майор, но этот принял ее с холодным равнодушием природного меланхолика.
– И вам тоже пройти следует...
Мы с Онуфрием послушались и даже удобнее в креслах устроились, настраиваясь на продолжительную беседу, во время которой нам предстоит молча смеяться, а всем остальным, включая ментов, громко горевать. Петров остался гордо стоять. Ментовский майор тоже сел, но на диван.
– Скажите-ка нам, Сергей Михайлович, зачем вы пожаловали в эту квартиру и что вы здесь сейчас делали? – обратился он к подполковнику.
– Документы предъявите... – потребовал Петров.
– Это пожалуйста... – гость, чувствующий себя хозяином, развернул удостоверение перед Петровым и сам представился, должно быть, нам. – Майор Николаев из службы собственной безопасности городского управления. Будем знакомы... Итак, Сергей Михайлович, вам повторить вопрос?
– Я заглянул к бывшим сослуживцам своего брата, погибшего вчера, чтобы они помогли с похоронами...
– Удовлетворительный ответ. Тогда скажите, что у вас в этой сумке?
Петров побледнел. Он уже все понял и отпираться не захотел. Знал, что ему не выкрутиться, и бросил сумку на пол.
– Смотрите сами...
В квартиру вошли еще три мента в форме и протолкнули на середину комнаты двоих соседей, супружескую пару. Как я понял – понятых. Сами менты остановились в дверях, чтобы послушать.
– Посмотрите в сумке... – распорядился майор. – И понятым покажите, чтобы видели...
Собровец, стоящий ближе, расстегнул замок-«молнию» и вытащил один за другим пять увесистых пакетов.
– Что это? – спросил майор Николаев. – Сами скажете, Сергей Михайлович? Или будем вскрывать?
– Деньги... Доллары... – выдавил из себя Петров.
– Доллары... – раздумчиво повторил майор. – А не подскажете ли нам происхождение этих долларов. Откуда они взялись, как к вам попали?
– Эти деньги покойный капитан Петров привез из Чечни, когда еще воевал там... – сказал я, сам для себя совершенно неожиданно сымпровизировав. – Он оставил у меня на хранение, чтобы жена не пожелала их истратить... Сейчас мы захотели передать их жене капитана...
Подполковник Петров посмотрел на меня с благодарностью.
– А почему покойный капитан Петров не желал, чтобы жена деньги тратила? – совершенно невинно спросил майор.
– Откуда нам это знать... – сказал Онуфрий, легко включаясь в новый вариант развития событий и создавая новую тему для разговора. – Мы можем только предположить, что с этими деньгами что-то не совсем чисто... Я знаю только, что это воинский трофей... Достался капитану Петрову во время рейда в первые дни первой чеченской войны. Трофей он с собой не взял, спрятал где-то в чеченском селе у надежного человека. Потом наш отряд в полном составе попал в плен... После плена капитана Петрова комиссовали, и он сумел привезти деньги только год назад, так кажется...
Год назад капитан Петров, как мы все знали, ездил в Чечню с делегацией ветеранов.
– И какова же сумма? – спросил, довольно ухмыляясь, майор Николаев. – В долларах...
– Я не только не вскрывал пакеты... Я даже не прикасался к ним... – пусть кто-нибудь попробует обвинить меня в бесчестности. Я сказал сущую правду. К пакетам я не прикасался. – Они у меня в коробке от пылесоса лежали... Сначала в гараже, потом сюда перевез...
– Распечатайте... – приказал майор.
Пакеты распечатали. Майор взял в руки бумажку не глядя.
– Прибор... – потребовал.
Те менты, что пришли последними, откуда-то из-за спин подали прибор – обычный, какой в каждой уважающей себя магазинной кассе стоит. Провод в розетку воткнули. Прибор включили.
– Полюбопытствуйте... – пригласил понятых. Те шеи вытянули, хотя вперед и не шагнули...
Прибор ничего не высвечивал. Майор сел прямее. Потом очки достал, натянул на нос и внимательно бумажку рассмотрел, пальцами потер. Дошло до него наконец-то, что бумага откровенно другая.
– Что это? – спросил он.
– Не высвечивает ничего... – сказал я. – Наверно, фальшивка... В долларах какие-то отражающие элементы есть, я слышал...
– Какая фальшивка! – фыркнул майор. – Откуда здесь фальшивка?!.
– Из Чечни... – включился наконец-то в игру и подполковник. – Брат подозревал, потому и не хотел жене показывать... Все ясно...
Майор одну за другой пропустил через прибор с десяток фальшивых банкнот. Результат остался прежним.
– Где остальные деньги? – спросил, упершись растерянным взглядом в Онуфрия.
Онуфрий взгляд во взгляд упер. Кажется, майор задрожал.
– Какие остальные деньги? О чем вы?
– Еще миллион... Нет, где все полтора миллиона долларов... Те полтора миллиона, что вы привезли сюда...
– Дайте их мне хотя бы посмотреть... – сказал Онуфрий и захохотал.
Майор побледнел.
– Это государственные средства, выделенные банком под гарантию городского управления! Это не деньги Анжелины Михайловны Качуриной! Вы понимаете, во что вы пытаетесь влипнуть...
– Вы о чем, товарищ майор? И при чем здесь Анжелина Качурина? Я не понимаю вас...
– Где деньги? – майор взвизгнул.
Онуфрий не ответил и откинулся на спинку кресла.
– Начинайте обыск... – распорядился майор. – Возьмите у него ключи от машины... Обыщите машину... Он вынес деньги из «Евразии»... Я своими глазами видел... Он зашел с полупустым рюкзаком, а вышел с полным...
– Минеральная вода... Я купил в буфете минеральную воду без газа... Люблю такую... – Онуфрий смеялся откровенно...
* * *Единственное, что дал обыск в моей маленькой квартирке, менты нашли патрон от автомата «АК-74». Обыкновенный патрон, в пуле просверлена дырка и продета толстая нитка. Сувенир о чеченской войне. В протокол патрон занесли, но мои объяснения приняли серьезно и без возражений. За такое привлекать к ответственности никто не будет... Да ментам было и не до патрона, когда они потеряли полтора миллиона баксов. Знали, что домой Онуфрий не заезжал. Но все же решили и к нему с обыском пожаловать. На руки нам всем троим все же нацепили наручники и повели к выходу. На выходе уже стоял автобус – десять шагов до него. Мы вышли из подъезда, первыми два собровца, по бокам два собровца и позади два собровца. А посредине первым шел подполковник Петров, за ним я, потом Онуфрий. Выстрела никто не слышал. Да и трудно услышать, когда стреляют из оружия с глушителем. Но прямо передо мной развалился вдруг череп подполковника Петрова, обрызгав меня кровью. По военной привычке я среагировал сразу и прыгнул в сторону, чтобы залечь. В ту же сторону прыгнул и Онуфрий, сообразивший, что здесь мы прячемся за автобус и становимся невидимыми для половины окон дома напротив. Только собровцы стоять остались, ощетинившись автоматами и не понимая, куда им следует стрелять...
– Подполковник Угаров... – успел я шепнуть Онуфрию. – Тетрадь ищет... В нас стрелять, наверное, не будет... Думал, тетрадь у Петрова...
Майор Николаев размахивал пистолетом и по сторонам оглядывался.
– В автобус, в автобус их...
Ни в Николаева, ни в собровцев никто не стрелял. А мы добровольно скользнули в автобус, где нас за шторками видно не было...
* * *Из-за чрезвычайных обстоятельств, вызванных убийством подполковника Петрова, мы не поехали на обыск на квартиру Онуфрия. Майор Николаев, кажется, вообще об этом обыске на время забыл. Нас отвезли в какую-то ментовскую контору без вывески, где допрашивать начали снова. Но Николаеву множество раз звонили, прерывая допрос и самого допрашивая об обстоятельствах смерти подполковника Петрова. И, как мы поняли, просили не отпускать от себя задержанных, поскольку и нас будут еще допрашивать по тому же вопросу. Помещение представляло из себя только коридор и две комнаты, разделенные стеклянной перегородкой. Разговоры в любой из комнат были слышны в любом месте. И потому нас с Онуфрием даже разделять не стали. Допрашивали сразу двоих, хотя вопросы задавали, по сути дела, одному Онуфрию...
