Альберт Байкалов - Убойный вариант
Взревев двигателем, «Жигули» сорвались с места и, лихо развернувшись, затормозили у тротуара. Стропа вынул скомканную газету с фотографиями «кровников» и бросил в сторону лежащих на асфальте сослуживцев. Потом разрядил пистолет по окнам фойе, бросил его и уселся на переднее сиденье. Дернувшись, «жигуленок» заглох. Кот специально быстрее, чем нужно, бросил сцепление, чтобы за тот промежуток времени, пока не подъедет машина ППС, никто из работников «Престижа» не рискнул подойти к «телам». Со стороны все смотрелось так, будто водитель действительно сильно нервничает и пытается как можно скорее увезти киллера с места преступления.
По-настоящему матерясь, Кот вновь завел двигатель и посмотрел в зеркало заднего вида. По улице уже катила милицейская машина. Включив передачу, он тронулся.
* * *Сидя на крыльце деревянного дома, вросшего в землю по нижние наличники заколоченных свежими брусками окон, Рык с тоской смотрел на покачивающиеся сразу за покосившимся, почерневшим от времени забором сосны и размышлял над неприятным положением, в котором они оказались по вине Гвоздя. Во дворе среди сухих, почти в человеческий рост кустов лебеды стояли машины. Пахло прелой соломой, затхлыми тряпками и кострищем. Этот запах наводил на него тоску и непонятную тревогу.
Пленников поместили в сырой, с остатками давно перегнившего картофеля подпол. Убрав хлам в одной из комнат, прямо на полу расстелили матрацы для себя. Страшно хотелось пить. В заброшенном колодце давно обвалились превратившиеся в труху доски, поэтому воды взять было неоткуда. Все ждали приезда Егора и Пастуха, которые должны были, кроме Гвоздя, привезти продукты и воду.
Сзади скрипнула половица. Рык обернулся. На пороге стоял Чека. У него был измученный вид.
– Чего их так долго нет? – с раздражением в голосе спросил он и посмотрел в сторону дороги.
– Только что звонили. – Рык отмахнулся от летавшей перед лицом мушки. – Скоро будут.
– Нашли этого урода? – оживился Чека.
– А чего его искать? Куда он теперь?
– Наворотил, мудак, делов, все страдают. – Чека зло сплюнул. – Теперь в этой дыре куковать придется. Ни света, ни воды…
– Ни баб, – Рык криво усмехнулся. – Ладно, хватит страдать. Я думаю, что здесь все-таки безопасней. В лагерь то бомжи забредают, то вот егеря черти принесли.
– Не знаю. – Чека сел рядом. – Можно было бы лучше место найти.
– Это ты Клещу скажи. – Рык стал оттирать выпачканную в грязи штанину.
Послышался звук работающего двигателя.
– Кажется, едут. – Рык посмотрел на часы, потом поднялся и перевел взгляд на дорогу. – Точно!
Чека, не дожидаясь команды, направился к воротам. Вернее, части забора, один конец которой был закреплен на столбе кусками резины, выполнявшими роль петель. Взявшись за поперечную доску, он приподнял эту часть изгороди и, мелко семеня, освободил въезд.
Джип, за рулем которого сидел Егор, плавно вкатился во двор. Наружу вышел Пастух. Сделав шутовской реверанс, бандит, услужливо согнувшись в полупоклоне, открыл заднюю дверь:
– Приехали-с!
На свет появился Гвоздь. С первого взгляда стало ясно, что по пути Егор на пару с добрым Пастухом провели с ним воспитательную работу. Левый глаз недоумка заплыл, переносица распухла, верхняя губа закрывала нижнюю, а уши были несуразно большими и какими-то разными. Воротник ветровки болтался на честном слове. Руки Гвоздя были связаны за спиной.
– Чего так? – разглядывая виновника свалившихся на них несчастий, спросил Рык.
– Он когда узнал, что нам из-за него пришлось в Хуторки ноги уносить, понял, что проблемы создал взрослые, и решил свалить. Прямо на ходу, уже когда с шоссе свернули, выпрыгнул.
– Рык! Ты же обещал! Зачем обманывать? – вращая неестественно огромным от страха глазом, запричитал Гвоздь. – Я же сам…
– Слушай сюда, дон Педро, – уперев руки в бока, перебил его Рык. – Какого хрена я с тобой в благородство играть буду, если ты самым подлым образом братву подставил? Иначе это никак не назовешь! По-твоему, мы теперь должны в этой дыре вонючей гнить, а ты по Москве разгуливать? Не выйдет! Любишь кататься, люби и саночки возить! Ответишь по полной!
С этими словами он врезал Гвоздю кулаком по здоровому глазу. Налетев спиной на корпус машины, Гвоздь сел на корточки и завыл.
– Вот мразь, – брезгливо сощурившись, прошипел Чека.
– Что теперь с ним делать? – Егор вопросительно посмотрел на Рыка.
– Пока пусть сидит в подвале. – Рык потер шею, задумчиво глядя на виновника последних несчастий. – Потом видно будет.
– Да вы что, пацаны? – прохрипел Гвоздь, с опаской бросив взгляд на Рыка.
– А как ты хотел? – Рык присел перед ним на корточки. – Может, теперь нам тебя в жопу целовать?
– Но ведь ты обещал! – простонал Гвоздь.
– Правильно. – Рык сорвал стебель прошлогодней травы. – На какие угодно обещания пойдешь, чтобы тебя подальше от Москвы убрать. Ведь если ты на ментов нарвешься, нам хана.
– Плохо меня знаешь.
– Да куда уж лучше! – Рык выпрямился. – Давайте его вниз.
Пока Чека с Пастухом сначала отводили Гвоздя в подвал, потом выгружали из машины бутыли с водой и продукты, Егор передал последние наставления Клеща, который встретил их еще в Москве.
– Этого клоуна, – Егор показал взглядом на двери, куда несколько минут назад завели Гвоздя, – он велел как следует напугать, но не до смерти. Намечается какая-то чернуха, и он ее выполнит.
– Что за чернуха? – нахмурился Рык.
– Не сказал, – пожал плечами Егор. – Мне кажется, что он еще сам толком не знает. Сказал только, что пока московских чеченцев трогать не будем. Слишком большой ажиотаж поднимется.
– Ты говоришь – московских? – насторожился Рык. – Это что, намек на то, что еще придется что-то подобное делать в других городах?
– Тебе не все равно? – удивился Егор. – Главное, платит. А где-нибудь еще легче. Прикатили, шухер навели и умотали.
– Знаешь, что я тебе скажу… – Рык задумчиво посмотрел на Егора, словно просчитывая в уме, как поведет себя дружок, услышав его рассуждения. – Мне кажется, все, что мы делаем, не имело никакого отношения к вышибанию денег у родителей.
– Не понял. – Егор уставился на Рыка.
– Сам посуди, – продолжал развивать свою мысль Рык. – Работаем только с чеченцами. Еще до того, как за похищенных отдают деньги, Клещ платит приличный аванс. Он что, мать Тереза?
– Не понимаю, – нахмурился Егор.
– Мне кажется, это политические заказы, – негромко сказал Рык.
– Тебе какая разница? – Егор облегченно перевел дыхание. – А я-то думал…
– Погоди думать, – перебил его Рык и, взяв под локоть, отвел в сторону от крыльца, на котором уселись закончившие разгружать машину Чека и Пастух. – А что, если нашими руками сталкивают чеченцев и русских?
– Слушай, – Егор разозлился, – хватит фантазировать! Еще скажи, что Клещ на выборы в президенты свою кандидатуру выставить собирается.
– Да нет, – Рык вынул сигареты и закурил. – Просто, если все так, как я думаю, нас в живых не оставят.
– Успокойся. – Егор похлопал его по плечу и направился в дом.
Однако от этого у Рыка на душе стало еще неспокойней.
Клещ заявился под вечер. Дом погрузился в сумерки, и вся банда вышла во двор.
– Где Гвоздь? – Клещ выжидающе уставился на Рыка.
– Ты же сам сказал, в подвал его, – метнув в сторону Егора быстрый взгляд, удивился вопросу Рык.
– Приведите.
Спустя пару минут из дверей вылетел виновник последних несчастий. Сделав гигантский шаг, он перешагнул все ступеньки и, не удержавшись на ногах, рухнул на землю, прямо под ноги Рыку. Следом из дома вышел ходивший за ним Пастух.
– Ну что, – насмешливо глядя сверху вниз на распростертое тело, скривился в зловещей улыбке Клещ, – готов к собственным похоронам?
Гвоздь заскулил. По его грязным щекам из узких щелочек глаз покатились слезы.
– Не надо, я отработаю…
– Ты уже отработал, – Клещ перевел взгляд на Рыка. – Наберите канистру бензина, отведите подальше в лес и заживо сожгите. Присутствовать всем. Может, после этого думать будете перед тем, как что-то натворить.
– Показная казнь, – вырвалось у Рыка. – Сделаем. Ни разу живого человека не поджигал.
От этих слов несчастный издал странный гортанный звук, рывком вскочил и в два неестественно огромных прыжка достиг забора. Ловко пнув ногой висевшую на честном слове калитку, устремился в лес.
Пастух, усмехнувшись тяге к жизни своего протеже, ринулся следом и, вскоре нагнав Гвоздя, повалил на землю.
– Что же ты муки-то свои продлеваешь? – с состраданием в голосе спросил Клещ, ткнув носком ботинка Гвоздя в бок. – Умри, и все. Делов-то. Я еще хочу футбол сегодня посмотреть. Будь человеком!
– Твари! Какой футбол?! Вы понимаете, что творите?! – захрипел доведенный до точки Гвоздь. – Человек один раз живет! У меня мать!
