Станислав Олейник - Тени прошлого
Варшава встретила его всем своим великолепием европейской столицы. Она чем-то напоминала ему его родной Вильнюс, который он еще тогда, в начале девяностых, будучи молодым офицером спецподразделения КГБ «Альфа», вынужден был оставить.
В Варшаве он бывал и раньше, вместе с Лустенко. Но о ней знал больше от своей матери, польки по происхождению. От нее он также слышал, что в Варшаве проживают их дальние родственники. Правда, связь с ними никто не пытался восстанавливать.
На автовокзале проблем с такси не было. Его быстро доставили по нужному адресу. Улица, где был указанный в записке дом, находилась в пригороде Варшавы.
Квартирка, в которую его провел сосед, у которого и хранился от дверей ключ, выглядела довольно невзрачной. Узкая комнатка, куда был втиснут диван, с лежащими на нем спальными принадлежностями, шифоньер и маленький, у окна, столик, с двумя старыми стульями, походила на узкую щель. И если бы не старенький ламповый телевизор, ее можно смело было назвать камерой зека. Единственное окно, куда заглядывала уже успевшая появиться на небе луна, и то смотрело во двор.
В шифоньере он обнаружил поношенный, но еще довольно приличный серый костюм, который, когда он его примерил, сидел на нем, как влитой. Там же три рубашки, галстуки, плащ, туфли.
В ванной комнате он нашел новый бритвенный прибор и прочие туалетные принадлежности. На крючке висели два свежих махровых полотенца.
На кухне едва слышно гудел холодильник, в котором он обнаружил пакет с продуктами, напитки, из которых, самым крепким была, пожалуй, бутылка с пивом.
Телефонный звонок заставил его вернуться в комнату. Телефон стоял на тумбочке около дивана.
Витас взял трубку и молча, прижал к уху.
Затянувшееся молчание было нарушено звонившим абонентом.
— Алло! — по-польски прокричал мужской голос. — Мне нужен пан Антанас.
Вспомнив, что Антанас это он, — Витас тихо ответил: «Да».
— Пан, Антанас, — голос мужчины звучал довольно требовательно. — Прошу вас никуда не отлучаться. Приводите себя в порядок. Если что понадобится, обращайтесь к вашему соседу пану Станиславу. В 22.00 ждите гостя.
Гость появился в точно назначенное время. Это был мужчина лет пятидесяти, с непроницаемым лицом. Говорил он, казалось, одними губами, ровным голосом, сверля при этом Витаса остановившимся взглядом.
— Мое имя Казимир, — коротко представился он. — И я в курсе всего, что с вами за произошло за последние несколько суток, — произнес он.
— Ваши руководители согласились откомандировать вас в наше распоряжение. Более подробную информацию получите от вашего непосредственного руководителя полковника Лустенко.
— Он в Варшаве?
— Да, — сухо ответил мужчина.
Закурив, и угостив Витаса сигаретой, он бросил спичку, в пепельницу, поднялся и задернул на окне штору. Обернувшись, улыбнулся:
— С вас причитается, пан Антанас. Вам присвоено очередное воинское звание, «майор».
— Спасибо, — покраснев, машинально пробормотал Витас, едва не поперхнувшись сигаретным дымом.
— А теперь, пан Антанас, — голос пана Казимира зазвенел сталью, — перейдем к делу…. По решению руководства Восточного направления Интерпола, вы командируетесь в Соединенные штаты.
Валдис от неожиданности замер.
— Дело в том, — продолжил пан Казимир, Интерпол решил создать специальное подразделение по борьбе с наркобизнесом. А если быть точнее, для уничтожения баз, складов, лабораторий и, конечно же, руководителей. Государства, являющиеся членами Интерпола, выделили в это подразделение своих лучших людей, уже имеющих специальную подготовку. Все подробности вы узнаете, когда прибудете на место. И еще. Попрошу вас отдать мне паспорт на имя Антанаса Петраускаса. Отныне вы Энтони Петерс, гражданин США, — английским, как мне известно, вы владеете почти в совершенстве. Вот ваш новый паспорт. В нем вы найдете билет на самолет до Нью-Йорка. Ваш багаж, я имею в виду, чемодан со всем необходимым, вам вручит ваш сосед, пан Станислав. Пан полковник навестит вас завтра. А теперь прощайте, — пан Казимир поднялся и протянул Витасу для рукопожатия руку.
Лустенко появился на другой день около полудня. Тепло поздоровались. Уже освоившийся Витас, приготовил кофе, и легкий завтрак.
Поздравляя Витаса с присвоением очередного воинского звания, Лустенко вытащил из кармана плоскую металлическую фляжку и, со словами: «по традиции нужно обмыть», поставил на стол.
— Рюмки-то у тебя есть, — спросил он.
Витас нашел еще две фаянсовые чашечки. Две другие стояли с дымящимся кофе.
Лустенко символически разлил коньяк по чашечкам.
— За твои звезды, — подняв свою чашечку, он посмотрел он в глаза Витасу, и тихо, с улыбкой, добавил, — дай Бог, чтоб были не последними.
— Служу Отечеству, — ответно улыбнулся тот, чокаясь с Лустенко.
Молча, приступили к скромной закуске.
— Виктор Иванович, — первым нарушил молчание Витас. — С того времени, как мы с Мухиным доставили в Польшу груз, я, поверьте, ничего не понимаю…. Бегство, записки, тайники…. Правда, вчера мне кое-что прояснил пан Казимир.
— Да, да, Витас, — Лустенко достал платок и вытер вспотевший лоб. — Ты извини, так получилось. Я попробую все тебе объяснить.
— Все дело в том, Витас, — Лустенко достал из коробка спичку, покатал ее между пальцев, сломал и бросил в пепельницу, — что мы недооценили Вяльцева, а в особенности, его «серого кардинала» Забыли, что они выходцы из той же «конторы», что и мы с тобой. Догадываясь, что их могут прослушивать, Вяльцев у себя в кабинете сканнером не пользовался. Он специально создавал условия, чтобы информация из его кабинета уходила в эфир в «чистом» виде. Иными словами, он периодически сливал нам дезинформацию. Все серьезные решения принимались в кабинете Стропилина, который на случай его прослушивания, оборудован очень профессионально. Ни один разговор в его кабинете, техническим службам не удалось зафиксировать. А поскольку у них целый штат бывших сотрудников КГБ и МВД, тут и говорить нечего.
— Что и завербовать из них никого не удавалось? — спросил Витас.
— Почему? Удавалось. Только их почти сразу «раскалывала» собственная служба безопасности…. Вот так-то, Витас.
— И что, мы клюнули на их дезинформацию?
— Частично да, — вздохнул Лустенко, прикуривая сигарету. — Стропилин, этот старый лис, наверняка предполагал, что могла произойти подмена одного Мухина другим. Было бы наивным полагать, что он не осуществил те же самые проверочные мероприятия, что и мы. Вот они и попросили своих польских партнеров помочь «расколоть» вас с Мухиным с помощью психотропных препаратов. Они были уверены, что ты «подстава». А Мухин? Если он, как они предполагали, является настоящим лаборантом Петрова, то с помощью психотропов все расскажет и об исследованиях своего покойного шефа. Они уже убедились, что записи в тетради расшифровать невозможно. А блефовал, или нет Мухин, известно только ему.
— И вы думаете, что я мог бы заговорить? — возмущенно дернулся на стуле Витас.
— Заговорил бы, Витас, еще бы как, заговорил, — грустно улыбнулся Лустенко. — Вот поэтому и было принято решение срочно вывести тебя из игры.
— Так ведь Мухин мог заговорить! — возмутился Витас.
— Мог, говоришь? — усмехнулся Лустенко. — Конечно, мог. Но с тобой его выводить, было и опасно, и нецелесообразно. Ликвидировать же его, мы посчитали не гуманным. Вот поэтому наш человек, сделал так, что Мухин стал невменяемым. А в настоящее время он находится на лечении в закрытом психоневрологическом диспансере.
— И долго он будет там?
— Трудно сказать, — пожал плечами Лустенко. — Вообще-то вы оба числитесь ушедшими в мир иной. На автопредприятии, где вы работали водителями, был даже поминальный ужин.
— А останки?..
— Кремированы. А дальше? Дальше, от нашей страны потребовался кандидат в формируемое Интерполом специальное подразделение по борьбе с наркоторговлей. Вспомнили о тебе, который, как бы жив, и как бы уже, нет. Выдали «наверх» о тебе все данные. Подошел по всем параметрам.
— Как там, мои родители и сестра? — глухо поинтересовался Витас.
— А я думал, когда же ты о них спросишь? Все живы, здоровы. Отец с матерью, продолжают учительствовать. Сестра подарила тебе племянника. Все передают тебе привет. Мы хотели организовать тебе здесь встречу, благо Литва в Евросоюзе и рядом, но извини…. Завтра у тебя самолет.
Когда уже прощались, Витас достал из кармана мобильник. Который утаил при обыске и, протягивая его Лустенко, сказал:
— Возьмите. Он, похоже, мне не скоро понадобится.
Нью-Йорк, встретил Витаса, по паспорту Энтони Петерса, уроженца штата Юта, просыпающимся солнечным утром. Туманная дымка прикрывала верхушки знаменитых небоскребов, о которых он знал только из газет, кинофильмов, да передач телевидения.
