Сергей Зверев - Батяня. Ответный ход
— Он ушел! — Лавров повесил автомат на плечо.
— Йон?
— Да, я его упустил… — честно признался майор.
Барханов напряженно всматривался в небольшое окно. Старлей отпрянул от него, увлек за собой девушку.
— Дом окружен! — послышалось снаружи. — Выходите!
Майор даже не шелохнулся, достал запасной рожок, прищелкнул его и покрутил головой. Послышался хруст шейных позвонков.
— Старлей, по моему сигналу выйдешь из здания и запустишь в небо две сигнальные ракеты, — уверенно говорил Андрей Лавров, — и никакой самодеятельности.
— По какому сигналу? — Барханов не поспевал за мыслями своего командира.
— Когда я скажу «давай», — Батяня сжал зубы и потянул на себя дверную ручку, — они еще не знают, с кем связались…
* * *— Я выхожу! — крикнул Лавров и толкнул ногой дверь.
Во дворике рассредоточились корейские охранники. Краем глаза Лавров сосчитал — человек тридцать, не меньше, каждый вооружен автоматом.
«Не лучший расклад», — подумал про себя десантник.
Любой здравомыслящий человек на месте майора поднял бы руки вверх и положил оружие на землю. Но он привык действовать по-другому, неординарно, отлично от других. Смахнув с плеча несколько снежинок, майор улыбнулся, продемонстрировал сжатый кулак.
— Дом заминирован, — майор поднял руку, — у меня пульт дистанционного управления, и если кто-нибудь выстрелит, все взорвутся к чертовой матери.
Корейцы отступили на несколько шагов, на время поверив, что десантник держит в руке пульт, косились на окна второго этажа за его спиной. По лицам охранников Лавров понял, что сделал правильный выбор — блеф прошел на «ура». Да и действовал он уверенно, не вызывая ни малейшего сомнения в правдивости его слов. Правда, обман мог действовать недолго, но на большее майор и не рассчитывал.
— Подожди. — Охранники расступились, и перед десантником предстал Йон.
— Прятался за спинами своих подчиненных?
Корейский парторг держался уверенно, желая вселить уверенность в своих бойцов, он опустил руку в карман, достал пачку сигарет. Сделал несколько шагов вперед, облокотился о капот «УАЗа».
— Положи автомат и не дури, — он закурил, — я знаю, что ты блефуешь…
— Ты в этом уверен? — Майор старался говорить ровно, голос его звучал уверенно.
— Сдавайся, и я подарю тебе жизнь. — Йон зажал сигарету в зубах и посмотрел в глаза десантника. — Или ты думаешь, что у тебя несколько жизней?
Лавров понял, что настал момент, когда в игру должен вступить старлей.
— Давай, — негромко, почти не шевеля губами, проговорил он и демонстративно потряс поднятой рукой, привлекая все взгляды к сжатому кулаку.
Неожиданно выплывший из темноты здания Барханов выпустил в небо сразу две сигнальные ракеты. Красные шлейфы пламени взмыли в небо и заискрились на фоне звездной пелены. Корейцы провожали их настороженными взглядами.
— Это условный сигнал, скоро сюда налетят «вертушки». — Майор улыбнулся.
Старлей сделал все настолько быстро, что только Йон сохранил спокойствие.
— Если бы все было так просто, ты бы вызвал «вертушки» уже давно. — И он поднял руку, давая сигнал своим охранникам на расстрел десантников.
Но майор оказался проворней: выдернул чеку и метнул гранату в корейцев. Реакция была мгновенной: охранники бросились спасаться. Кто падал на землю, кто-то прятался за машины, а кто и замер в оцепенении, наблюдая за вертящейся волчком гранатой. Хорошо организованная армия корейцев на некоторое время превратилась в неуправляемую толпу.
— Бежим к машине! — заорал во все горло Лавров.
Мелькнула фигура в черном плаще, раздался взрыв. Облако дыма, поднявшееся в воздух, заволокло внутренний дворик. Барханов, схватив девушку за руку, бежал к автомобилю и стрелял на ходу, не целясь, поверх голов. За рулем «УАЗа» уже сидел майор и поворачивал ключ в замке зажигания. Затрещали автоматные очереди, посыпались оконные стекла. Крики и беспорядочная речь сливались с шумом и грохотом стрельбы, казалось, что в этом хаосе уже никто не понимает, куда и зачем стреляет. Корейские охранники посылали очереди почти наугад, иногда попадая друг в друга — причиной всему были дым и снежная пыль, поднятая взрывом гранаты.
— Заводись, родной, заводись. — Лавров дергал ключом, пытаясь оживить двигатель «УАЗа».
— Пригнись! — крикнул Барханов.
Корейский охранник, появившийся перед лобовым стеклом, поднял автомат и направил ствол прямо на майора. Лавров пригнулся. В глазах охранника горела ярость, его указательный палец уже лежал на спусковом крючке. Барханов опередил его, выстрелил первым. Лавров облегченно вздохнул, ведь смерть была совсем рядом, смотрела ему в глаза…
— Завелась! — воскликнул он.
Лавров надавил на педаль газа — «УАЗ» дернулся, будто сзади машину подтолкнула невидимая человеческому глазу сила. Автомобиль подпрыгнул, колеса прокатились по трупу корейца, недавно целившегося в майора. Дым рассеивался, звучали автоматные очереди, а машина с десантниками и внучкой Ставропольского мчалась к воротам.
* * *Инспектор Вологодский был настолько поглощен своими мыслями, что пропустил момент, когда шасси вертолета оторвались от земли. Пилот, подняв в воздух «Ми-24», взмыл над сопкой, оставив внизу несколько машин «Скорой помощи» и военный грузовик с красным крестом на брезентовом тенте. По снегу ходили военные, спасатели в ярко-желтых комбинезонах раскладывали по пакетам обгоревшие останки дежурного вертолета. И несмотря на позднее время, никто не собирался прекращать поиски. Насчет этого были даны строгие указания сверху: «Не покидать место аварии даже в ночное время до полного сбора фрагментов разбившейся машины».
— Нашли, что хотели? — Пилот явно не был любителем помолчать.
— Лучше бы ничего и не пришлось искать. В расследовании слов «хочу» и «не хочу» не бывает. Есть только факты, — огрызнулся Вологодский.
Инспектор «Ростехвооружения» всегда вел себя с другими высокомерно, конечно, если это не было его начальство. Такая уж у него была профессиональная манера вести расследование, которая иногда ему и самому не очень-то нравилась.
— Сделай еще круг над местом аварии, — бесстрастно проговорил Вологодский, — а потом в часть, необходимо связаться с руководством, — добавил он и тут же понял, что вторую часть предложения можно было и не говорить, он словно оправдывался перед пилотом.
«Ми-24» заложил вираж, пролетел над лесной вырубкой, десяток костров, в которых горели сучья, остались позади. Инспектор приложил ладонь к стеклу, ощутив прохладу. Открыл папку, пролистал записи, задумался. Находка остатков таймера была важной информацией, превращавшей техническую аварию из просто человеческой трагедии в преступление. Об этом следовало срочно сообщить руководству и ждать дальнейших указаний. Пока из всех членов комиссии только он один находился на месте катастрофы. А теперь, он не сомневался, будет пересмотрен и сам состав комиссии. Все было куда более серьезно, чем он думал вначале. Диверсия — это не халатность, тем более что она увязывалась в одно с пропажей сверхсекретного вертолета. Это событие далеко выходило за пределы военного округа. Это уже катастрофа в масштабе всей России. Если электронное оборудование нового поколения попадет в руки другой страны или, того хуже, в руки террористов, ситуация обострится и может привести к конфликту международного уровня.
— Смотрите! — выкрикнул, а не произнес пилот.
— Что там такое? — Вологодский оторвал взгляд от бумаг.
Вдали, за лесом, в небо взмыли две красные ракеты. Этот знак знают все без исключения — сигнал бедствия. Пилот, и не глянув на карту, мог сказать, что находится в этом районе. В памяти сразу всплыл один из случаев, произошедший около года назад. Из поселка лесорубов убежала группа корейцев, двигались они в глубь страны…
— Что в той стороне? — Инспектор всматривался в гаснущий след ракет.
— Скорее всего, кореец из поселка сбежал, — ответил пилот.
— Почему именно кореец? — в недоумении протянул Вологодский.
— Там поселок лесорубов из Северной Кореи. Сами понимаете, дешевая сила, и все такое… Построили здесь поселок…
Пилот неохотно взял влево, вертолет полетел на запад, к району, над которым взмыли сигнальные ракеты.
— Топлива у нас в обрез, — вздохнул пилот.
— Уложимся. Надо проверить!
— Корейцы долбаные. Пускай сами между собой разбираются, не наше это дело, — отозвался пилот, — топливо только зря потратим.
Вологодский бросил взгляд на приборы:
— Топлива хватит. Корейцы — не корейцы, раз сигнал был, надо лететь.
Постоянная нехватка топлива приучила пилотов всей вертолетной части экономить и не жечь впустую драгоценное горючее.
