Дмитрий Черкасов - Свой среди своих

— Две недели, — вздохнул Щербаков.

— Ястребов в курсе?

— Угу. — Начальник СЭБ кашлянул и посмотрел на Малькова. — Ладно, к этому вернемся позже. Давай Егора в курс дела вводить…

— Давай, — кивнул Евдокимов, убрал картинку с экрана компьютера, автоматически поставил машину под пароль и поднялся из кресла.

— А правда, — неожиданно спросил старший лейтенант, сдерживая улыбку, — что вы, Дмитрий Петрович, когда вместе с Александром Сергеичем служили, его учили на компьютере работать?

— Кто вам рассказал? — удивился Евдокимов.

— Оленев, кто ж еще, — хмыкнул Щербаков. — Надо попросить Панина его в «закоси бэ-тэ» перевести. Пущай там материалы для своих будущих повестей собирает.

Начальник СЭБ намекнул на склонность майора к литературному труду, коим тот собирался заняться после выхода на пенсию.

— Да, было дело, — засмеялся начальник ИАС. — Но давно. И сей случай оброс легендами, не имеющими отношения к реальным событиям. Прошу это учесть…

Щербаков тоже засмеялся, вспомнив историю пятнадцатилетней давности.

Тогда в Управление КГБ по Ленинграду и Ленинградской области пришли первые персональные компьютеры. Еще совсем слабенькие машины с процессорами 80286, работавшие на частоте всего 16 мегагерц, с оперативной памятью лишь в два мегабайта, жесткими дисками на сорок мегабайт и с черно-белыми мониторами с диагональю в двадцать четыре сантиметра.

Но на тот момент они были чудом технической мысли, особенно в сравнении с ЭВМ советского производства, занимавшими целые комнаты.

Отделение Евдокимова получило сразу три агрегата.

Их установили в самом большом кабинете, и сотрудники по очереди стали осваивать премудрости компьютерной грамоты. Под чутким руководством Дмитрия Петровича, отвечавшего за сохранность машин и немного больше других разбиравшегося в предмете.

Щербаков на тот момент отсутствовал, находясь в полугодичной командировке на Севере.

К его появлению все офицеры уже были на «ты» с электронными аппаратами, лихо набивая тексты в программе «Лексикон» и даже поигрывая в примитивные «стрелялки» и в покер. Александр Сергеевич обрадовался техническому перевооружению отдела, ибо его механическая пишущая машинка дышала на ладан, и взялся за учебу, лишь изредка задавая вопросы более продвинутым коллегам.

Однако капитан Щербаков не учел веселого склада характера майора Евдокимова, большого почитателя Айзека Азимова и Станислава Лема. Особенно в части их произведений об искусственном интеллекте.

На третий или четвертый день освоения компьютера, когда Щербаков стал самостоятельно пробовать печатать документы и открывать файлы, Евдокимов улучил момент и подсоединил к акустическим колонкам машины плейер с кассетой, на которую механическим голосом были записаны фразы: «Нет, я так работать не буду!», «Ты сам понял, что ты только что нажал?», «Ой, мамочки, сейчас сгорю!» и прочее в том же духе.

Когда агрегат выдал первое предложение, совпавшее с нажатием Щербаковым клавиши «Shift», капитан подумал, что ему послышалось. После второй фразы пользователь чуть не упал со стула. А после третьей отправился подставлять разгоряченный лоб под струю холодной воды.

Пока он остужал голову, один из коллег просунул в системный блок машины кончик тонкой кембриковой трубочки длиной почти в три метра и запалил «беломорину».

Возвратившийся Щербаков сел за стол, откинул назад мокрые волосы и осторожно ткнул пальцем в «Enter».

Коллега глубоко затянулся и дунул в трубочку.

Из недр компьютера повалил дым.

Капитан отпрыгнул на середину кабинета, повалив стул и опрокинув кадку с фикусом, и безумным взглядом обвел схватившихся за животы товарищей, более не могущих сдерживать приступы хохота…

— М-да, — генерал-майор Щербаков шутливо погрозил кулаком полковнику Евдокимову. — Поймали вы меня тогда. Век не забуду.

— Ладно, — усмехнулся начальник ИАС. — Ты меня сам потом с «любой кнопкой» подкузьмил…

— Какая «любая кнопка»? — заинтересовался Мальков.

— Нам тогда «триста восемьдесят шестые» пришли, — Евдокимов опустился в кресло слева от референта, — фирмы «Хьюлетт-Паккард».

Там кнопочка «Reset»[149] находилась не рядом с клавишей включения-выключения, а немного сбоку. Так вот… Программа, в которой на тех компьютерах тексты печатали, регулярно останавливалась и выдавала фразу «Нажмите любую кнопку, чтобы продолжить работу». Что-то там было связано с форматированием диска. Нажимаешь — и печатаешь дальше. Саша это дело просек и, пока меня не было, наклеил на «Reset» бирочку «любая кнопка». Ну я и нажал… Полдня работы псу под хвост, семь страниц отчета улетели.

— А меня за шутку с Малаховым отругали…

Мальков один раз изрядно повеселился, поставив коллеге на машину программу, заставлявшую иконки на дисплее убегать от курсора «мыши». Старший референт чуть не умер от нервного напряжения, пытаясь зажать в угол экрана икону «документы» и приступить-таки к работе.

— Думаете, мне тогда втык не дали за Александра Сергеича? — усмехнулся начальник ИАС. — Дали, и еще какой!

— Это лирика, — вмешался начальник СЭБ, доливая сливки в кофе. — Мы, Егор, вызвали тебя по совершенно иному вопросу.

Мальков посерьезнел.

— Поедешь в командировку. — Заменивший Егору погибшего отца-подводника генерал-майор Щербаков посмотрел прямо в глаза старшему лейтенанту. — Задание непростое, честно признаюсь. И поэтому я выбрал тебя.

— Понял. — Референт поставил чашку на блюдце. — Когда ехать?

— Через три дня. — Щербаков закурил. — Дмитрий Петрович подпишет твой рапорт об отпуске, который ты не отгулял в прошлом году.

— Но я не писал рапорт, — удивился Мальков.

— Сейчас и напишешь. — Щербаков облокотился на столик. — Дело в том, что ты поедешь под прикрытием документов сотрудника Счетной палаты. Для всех непосвященных ты будешь находиться в отпуске.

— Но я не очень себе представляю работу под прикрытием, — признался Мальков.

— А нам опер-разведчик и не нужен, — спокойно отреагировал генерал-майор. — Требуется как раз человек с твоим складом ума. Аналитик. Навыкам оперативной работы ты обучен, требуемые нюансы тебе завтра-послезавтра объяснят…

— Ясно. — Егор расправил плечи. — Можно узнать пункт назначения?

— Можно. — Щербаков стряхнул пепел с сигареты. — Черноморск…

Демилог

— И главное, — заместитель начальника Оперативно-поисковой службы питерского УФСБ полковник Шубин прикурил от поданной майором Коробовым зажигалки, — у вас всего пять дней до начала активной фазы…

— Справимся, Сан Саныч, — спокойно кивнул Сыч, в котором уже невозможно было признать того «алкоголика», который координировал наблюдение за объектом в Гатчине. Теперь майор выглядел как интеллигентный и немного пугливый инженер-командировочный.

Хотя и это была всего лишь маска.

Коробов мотивированно покрутил головой, боковым зрением отметил, что Бантик и Зорька курят возле соседнего вагона, и вновь повернулся к невысокому, чуть полноватому Шубину.

На сдачу объекта прибывшему в Гатчину сменному наряду капитана Зимородка, известного в узких кругах по позывному «Киса», получение инструкций, решение вопроса с материальным обеспечением, в котором очень помог первый зам начальника УФСБ Ястребов, выбивший из прижимистой финслужбы дополнительные десять тысяч рублей на непредвиденные расходы, знакомство с опекаемым сотрудником и сборы для отправки в Черноморск Сычу и его команде были отпущено всего сутки.

Мало, конечно, но Коробову со товарищи было не привыкать к трудностям и лишениям службы.

Как, впрочем, и остальным семидесяти семи тысячам офицеров Федеральной службы безопасности России.

В Черноморске их ждали две конспиративные квартиры, подготовленные находящимся в прямом подчинении у директора ФСБ местным сотрудником, скромным майором из отдела по связям с общественностью, о чьей особой роли в областном Управлении не знал никто, включая даже начальника Управления. Тот же майор готовил и квартиры для боевой группы спецназа, должной осуществлять огневое прикрытие Малькова, ежели в том возникнет необходимость, и отправлявшейся в Черноморск через два дня.

— Вы какой позывной Егору дали? — спросил Шубин.

— По договоренности с «градовцами» — «Головастик», — сказал Сыч, сдерживая улыбку.

— Молодцы, — ехидно отметил заместитель начальника ОПС. — Как говорится, добили… Егор и так чуть до потолка не прыгал, когда узнал, что в документах прикрытия у него стоит фамилия Карасик.

— Головастик — это уважительно. — Коробов посмотрел на часы. — Умный потому что…

— Угу, так я тебе и поверил, — вздохнул Шубин, которого во внутренних переговорах называли то Тулупом, то Жилетом, то Ушанкой. — Вы уж поаккуратнее с ним. Молодой парень, задание архисложное…