Александр Тамоников - Неистовый узник
Илья лихорадочно прикидывал варианты. На следующем километре начинались свалки – целый мегаполис из ржавого металла и прочего хлама, включающего отходы химических производств. Здесь когда-то сохранялась видимость порядка – мусор сортировался, «предприятие» охранялось. Теперь это был пустынный постиндустриальный пейзаж. Горы металла, некоторые из которых напоминали Эверест, покосившийся остов башенного крана, из-под которого давно растащили рельсы. Дорога петляла между мусорных куч, каких-то древних железобетонных строений. Бешено стучало сердце. Люди поминутно озирались – погоня приближалась. Впереди показалась последняя ржавая гора, а за ней пустота – абсолютная. Голая равнина до леса – версты четыре. Далее осинники, Марьинские болота, но туда не добраться. Вырвутся на равнину – их тут же догонят или тупо расстреляют из пушки и пулеметов. На это и рассчитывают, оттого и помалкивают…
Единственное решение – кто-то должен задержать их на этой последней куче!
– Фещенко, остановишь у последней свалки, – распорядился Ткач. – Мы выходим, держимся, сколько сможем, за это время ты должен исчезнуть в лесу.
– Нет, командир, – покачал головой Фещенко, – я с вами. Не поеду. И плевать, что ты тут типа старший. Не поеду, и всё. Отдавай под трибунал, я стерплю.
– Черт… Антон!
– Фиг тебе, командир! – взвился Беженцев. – И меня под трибунал, не поеду! Ну, хочешь, расстреляй прямо здесь, душа спокойнее будет!
Начались крики, ругань! Никто не хотел бросать товарищей. Но ведь надо увозить гражданских! Пусть сами уезжают! Но как? Олеся не умеет водить машину! Возникала патовая ситуация. Девушка плакала, умоляла Илью одуматься, не оставаться на верную смерть. На какую верную смерть! – возмущался Илья. Свяжемся с начальством, начальство пришлет подкрепление или ударит артиллерией по «укропам». Близ Табельного расположена замечательная гаубичная батарея капитана Касторского – эти парни прекрасно умеют стрелять по квадратам! О какой смерти она говорит?! Но Олеся плакала, прекрасно все понимая. Проблема решилась внезапно и как-то неожиданно.
– Подождите, – вдруг забормотала Нина Андреевна, покрываясь бледностью. – Мой покойный муж был водителем в геологической экспедиции… Он учил меня водить машину, когда-то я умела это делать, даже водительские права получала через ДОСААФ… Но это было так давно, я уже больше тридцати лет не садилась за руль…
– Нина Андреевна, это не сложно! – воскликнул Фещенко. – Двигатель работает, слева тормоз, справа газ! Вы разберетесь, если когда-то ездили, то точно разберетесь! Здесь и обезьяна разберется! Садитесь за руль, держите ровно скорость, вы успеете проскочить этот участок, мы их задержим…
Олеся обняла Илью, и он целовал ее, чувствуя, как холодеет сердце. Нет, это не конец, это не может быть концом! Все, довольно, остановка, время ограниченно!
Ткач был собран и настроен решительно. Прошло две минуты, они лежали на горе из ржавого металла, источающего пронзительную вонь. Сюда свозили железо со всего района – остовы автомобилей, бытовой техники, какое-то разобранное промышленное оборудование, огрызки металлических профилей, рам, оград, водопроводных труб. Карабкаться по этой груде приходилось очень осторожно. Люди спешили, волокли с собой все оставшееся оружие. Гора располагалась в конце «свалочного» хозяйства, стояла особняком, возвышаясь над дорогой. За ней начиналось поле. Какая-то старая промышленная площадка, устланная бетонными плитами, растрескавшимися от старости. А когда забрались на гору, обнаружилось, что куча – своеобразный амфитеатр с пустотой внутри. На бетоне в центре этого недоразумения валялись ржавые листы, раздавленные конструкции загадочного происхождения…
Илья кусал губы. Бойцы ждали. Сверху прекрасно было все видно. На восток удалялось пылевое облако – «Тойота» (дай ей бог удачной дороги). Скорость упала до смешной, машина еле тащилась. Ничего, успеют… С запада приближалась колонна – БМП, четыре джипа. В районе мусорной кучи дорога немного изгибалась, видимость терялась, что и позволило ополченцам сделать то, что они сделали…
Страха не было. Немного тоски, немного обреченности – но никакого страха. Пусть эти твари боятся! В наличии оставался последний гранатомет «РПГ-7» и единственный выстрел к нему. Гранатомет сработал в тот момент, когда БМП находилась под ним. Илья целился в башню, надеясь поразить пушку. И это был отличный выстрел! Граната мгновенно прожгла броню! Пехоту с БМП словно ветром сдуло. Несколько человек погибли на месте, остальные стали разбегаться. Пламя охватило башню, и машина со скрежетом остановилась. Распахнулись две двери в торцевой части, и из них стали выпадать бойцы, находившиеся в десантном отсеке. Ополченцы начали швырять гранаты, и воцарился форменный ад! Автоматчики пытались укрыться за разбросанным железом, но многих поразили осколки. Силовики, отстреливаясь, отползли…
Произошло именно то, на что спецназовцы надеялись, – джипы, следующие в арьергарде, остановились. Силовики не видели, как к лесу пылил внедорожник «террористов», иначе отправили бы кого-то в погоню. Эти парни работали прямолинейно и не очень умно.
Гранаты кончились – их и так было немного. В распоряжении ополченцев оставалось лишь стрелковое оружие, включая пулемет «РПК». Но запасы патронов были ограниченны – поистратились уже. Стреляли короткими очередями, только по мишеням. Под горой валялось не меньше десятка трупов, чадила БМП. Выжившие рассредоточились под кучей, нашли укрытия. Из двух джипов выпрыгнули автоматчики в комбинезонах, разбежались. Еще два начали разворачиваться, покатили по широкой дуге в объезд свалки. В принципе, этого следовало ожидать – силовики отправились в обход, чтобы замкнуть кольцо.
– Эх, окружают граждане окружающие… – задумчиво пробормотал Беженцев и выстрелил. Хорошо, что увидел гранатометчика, спрятавшегося за дверью джипа. Тот уже наставил свою «шайтан-трубу». Пули перебили ноги, он с воплем повалился на землю. Подлетел товарищ, перехватил гранатомет и успел-таки произвести выстрел. Но тот вышел смазанным, взрывом разворотило металлолом там, где никого не было. Дрожь пошла по свалке, сдвинулись металлические конструкции, где-то посыпались.
– Рома, Фещенко, давайте на ту сторону! – крикнул Илья. – Занять круговую оборону!
Ополченцы, чертыхаясь, перебираясь на четвереньках, меняли позиции. Их действительно окружали. Силовики вываливались на ходу из джипов, залегали за укрытиями, которых здесь была масса, и с ходу открывали огонь. Пули били по металлу, визжали над головой. И вновь положение становилось критическим. Нехватка боеприпасов вызывала какую-то звериную тоску. На штурм силовики пока не шли, командиры присматривались.
Пользуясь моментом, Илья связался с комбатом. Попутно наблюдал, как удаляется по полю «Тойота», ведомая Ниной Андреевной. Машина теряла скорость, но пока передвигалась. До леса ей оставалось совсем немного.
– Товарищ майор, мы у Кирпичного! – кричал в рацию Илья. – Все плохо, примите меры! – Он докладывал скупо, лаконично, самую суть. Местоположение огневых позиций, обстановка, расклад сил. Пусть подхватят гражданских – там только женщины разных возрастов! Ведь обещали же отряд спецназа! Согласны принять любую помощь, поскольку очень не хочется сегодня умирать!
– Я понял, Илья, держитесь! – взволнованно хрипел комбат. – Постараемся принять все меры…
Звучало не очень обнадеживающе. Что тут можно сделать? Прислать фронтовую авиацию? Пару «Су-24»? Ну, что ж, такая работа у спецназа – эффектно умирать. Бойцы отстреливались, им удалось поразить несколько мишеней, и каждое попадание сопровождалось возгласом удовлетворения.
– Колись, командир, мы сегодня не подохнем? – кричал Фещенко. – Что начальство думает по этому поводу?
– Огонь, мужики, все хорошо, помощь придет! – отвечал Илья, хотя сам уже не верил своим словам.
Автоматчики подбирались ближе. У них, по-видимому, имелась общая связь – все две дюжины бойцов открыли огонь одновременно. Груда железа взорвалась! Трещали конструкции, катились с горы какие-то болванки, куски труб. Ополченцы сползли с косогора, закрыли головы, ждали, пока отгремит эта вакханалия. А когда вернулись на позиции, обнаружили, что противник переместился, теперь он стал еще ближе, многие уже «вили гнезда» у подножия горы. Эти парни действовали грамотно, черт возьми! Огонь, мужики! Спецназовцы били жестко, кучно, проявляя выдержку и терпение. В запасе осталось три магазина. Илья уже приноровился к «импортной» штурмовой винтовке, даже позволил себе длинную очередь, когда двое силовиков, думая, что их не видят, перебежали за сплющенную кабину башенного крана. Первый повалился замертво, второй схватился за плечо, подался обратно. Жалко, да? Такой танец запорол! Ярость охватила штурмующих. Идти на смерть они не желали, но и злости накопилось немерено. Они опять открыли бешеный огонь, а когда ополченцы были вынуждены укрыться, пошли вперед. Теряли людей, но лезли и уже находились на дистанции броска гранаты. Прилетела первая «ласточка»! Взрывом разметало огрызки профильного листа, вскрикнул Латышевич, откинулся на спину, из плеча сочилась кровь. Силовик, бросивший гранату, рискнул пройти вперед, но его подстрелил Антон, и мертвое тело покатилось вниз, волоча за собой старое железо.
