Ученье свет - Дмитрий Ромов
* * *
В школу я вошёл, когда до конца урока оставалось чуть больше десяти минут. Маячить в коридоре, рискуя нарваться на Медузу, я не стал, поэтому поднялся наверх по лестнице, туда, где, собственно, произошло моё явление в этот мир.
Это место было общепринятым для того, чтобы пережидать здесь политическую непогоду, репрессии или просто пересиживать прогулянные уроки. На самый верх подниматься не стал, а уселся на подоконник так, чтобы меня не было видно из коридора четвёртого этажа.
За окном на школьном дворе было пусто. Я прижался спиной к стеклу и начал размышлять о своих делах.
Ясно, что Никитос очень хотел прижать меня с помощью этого дела. Прессовать до тех пор, пока бы я не раскололся. Но проблема для него заключалась в том, что Следственный комитет ему не подчинялся, и несмотря на то, что у него были связи в руководстве, руководство само по себе было неоднородным, и там действовали различные течения и дули очень разные ветры, нередко, прямо в противоположные стороны.
Собственно, поэтому я и попросил Чердынцева прислать мне толкового адвоката, но он сделал даже лучше, чем я ожидал. Адвокат оказался непростым. Впрочем, дело моё никто закрывать пока не собирался. Наоборот, с его помощью со мной собирались играть, перекладывая его с одной чаши весов на другую, как им будет удобно…
Сверху раздались шорох и шевеление, а потом упало что-то лёгкое. Ручка, наверное. Я соскочил с подоконника и поднялся на пролёт вверх, крадучись поднялся ещё на пролёт и обалдел.
— Ничего себе, вот это встреча, — воскликнул я. — Привет.
Это была Грошева. Она быстро убрала руку за спину.
— А ты чего на физику-то не пошла? — спросил я. — Ты как со мной заниматься-то будешь, если сама прогуливаешь?
Она испуганно глянула на меня и сдула чёлку с глаз.
Кажется, я впервые увидел её лицо, бледное, но довольно симпатичное. В юности все симпатичные. Конечно, красавицей она не была, но по-своему её можно было назвать милой. Хоть она действительно была худющей, лицо измождённым не выглядело, а глаза оказались большими и яркими. Голубыми.
— Ну, давай, Анюта, — подмигнул я, — показывай свой секретик. Что там у тебя? Ты куришь что ли?
Здесь наверху приторно пахло вишнёвым джемом. Она вдруг убрала руку из-за спины и протянула мне лежащий на ладони изумрудный пластиковый цилиндр.
— Можно попробовать? — спросил я. — Ни разу не пробовал.
Она посмотрела с удивлением, но руку не одёрнула. Я взял пластмассовую хреньку изумрудного цвета и поднёс к губам.
— Кнопку нажми, когда будешь вдыхать, — тихо сказала она.
Голос у неё оказался глубоким, низким, с хрипотцой, густой как дым…
— Ты говоришь, — покачал я головой и нажал кнопку. — Жизнь полна сюрпризов.
Вдохнул, и тут же закашлялся.
— Кошмар, надо быть отчаянным, чтобы вдыхать в себя этот пар. Фу-у-у… Тебе что, правда нравится?
Она протянула руку, и я заметил на запястье синие линии.
— У тебя что там, татуха?
Грошева руку одёрнула и быстро приложила палец к губам. Внизу, ниже по лестнице, послышались шаги.
— Так, кто здесь? Я не поняла. Уроки прогуливаем?
Раздался строгий голос. Шаги вдруг участились и строгая училка рванула вверх, перескакивая через три ступеньки. Подлетела к нам и оказалась… Алисой.
— Оба-на! — весело заржала она. — Намочили штанишки, а? Ух-ты! Кто это у нас тут? Фига се! Подловила я вас! А вы что здесь делаете, а, Крас? Ты чё, с доходягой решил замутить? Ну, красава, ну, извращуга!
Аня сразу напряглась, насупилась.
— Да ладно, Грошева, чего напряглась? Я ж прикалываюсь. Чё ты как зомби-то реагируешь? Вы тут парите что ли?
— Ты почему на физику не пошла? — спросила я.
— А ты?
— Я опоздал. Смысла идти не было уже.
— А я не пошла, потому что там сегодня тест, а я не готова.
— Ань, а ты-то почему не пошла? — удивился я. — Ты же по физике шаришь.
— А она не пошла, потому что её Бубен достал.
— В смысле, Бубен достал?
— Бубен — это Бубен. Докопался на неё со своими видосами, снимал там рилсы тупые. Вот, она и психанула.
— Так он же на урок бы не пришёл, он же не из нашего класса, — нахмурился я.
— Он по коридору слонялся, поджидал там её.
— Чего он хотел от тебя? — спросил я у Ани.
Она поджала губы.
— Да, Анька хорош, — воскликнула Алиса. — Чё как немая-то?
Прозвенел звонок, тут же захлопали двери, и школа начала оживать, раздались голоса, смех, крики, как всегда.
— Ладно, погнали на историю, — предложила Алиса.
— Идёшь? — спросил я у Грошевой.
Она кивнула, забрала у меня свой вейп, и сунула в карман.
— Ну чё, Красивый? — спросила меня Алиса. — Ты вчера к Цапле ходил, говорят?
— К какой Цапле?
— К Лилечке Закировой, да? Ну, и как, повосхищался художествами её? Или на неё пялился весь вечер? На ножки длинные, как у цапельки.
Я засмеялся.
— А ты чего не пришла?
— Я⁈ Она скорее бомжу отдастся, чем меня позовёт.
— Почему? У вас что, вражда?
— Ну да, потому что она змея подколодная.
— Ох, Алиса, — усмехнулся я.
— Ка-анеш, Алиса виновата, а она такая хорошенькая и милая. Нравится тебе она?
— Ты чего напала на меня?
— Она всегда чужих пацанов отбивает. Нет чтобы познакомилась с кем-то сама — нет, пытается отбить. И моего отбивала.
— Мэта что ли? Она, может, и отбивала, но только я не вижу, чтобы она его у тебя отбила. И вроде как ты с ним поссорилась совсем не из-за Лили.
— Блин… Крас, ты чё? Она теперь за тебя, что ли, взялась? Чё ты вздыхаешь⁈
— Хочу в уголовный розыск, — помотал я головой. — Не хочу больше в школу.
— Какой розыск?
— Хорошо, что меня не у кого отбивать, да?
— Дурак ты, Крас, — сказала Алиса и двинула вперёд, ускорив шаг.
— Ты что-нибудь понимаешь? — спросил я оглянувшись на Грошеву, молчаливо шедшую сзади.
Она кивнула.
— Да ладно… Ну, может, объяснишь?
—
