Летчик под грифом «секретно» - Вячеслав Васильевич Исаев

выйдет, набрал номер, который продиктовал ему один из оперов из гостиницы «Россия». В первое мгновение, решив, что слышит голос автоответчика, Игорь Николаевич, раздосадованный незапланированными событиями, хотел швырнуть трубку, справедливо полагая, что те, кто имеет намерение поговорить с заместителем министра безопасности, сами позвонят. Но, когда понял, что это не автоответчик, а запись его разговора, происходившего десять лет назад с полковником Клименко, в котором он недвусмысленно давал понять своему подчиненному, что капитан Шевцов не должен живым вернуться на родину, спонтанное желание швырять трубки телефонных аппаратов тут же исчезло. В том, что за этим телефонным звонком последуют определенные требования, Шумилин не сомневался. Как не сомневался и в авторстве сделанной записи, хотя в глубине души надеялся, что ошибается.

Но ошибки не произошло — Шумилин услышал голос своего бывшего подчиненного по службе в КГБ полковника Клименко:

— Здравия желаю, товарищ генерал!

— И тебе не хворать, Александр Васильевич, — сухо ответил Шумилин. — Давай безо всяких предисловий и преамбул, у меня не так много времени. Что ты хочешь?

— Хочу встретиться. Как вы понимаете, разговор не телефонный.

— Где и когда?

— Через час возле станции метро «Арбатская». Там есть уютный ресторанчик, который облюбовала журналистская братия. Знаете, наверное? — В голосе Клименко прозвучала нескрываемая ирония.

— Знаю! — раздраженно произнес генерал и положил трубку.

Еще бы он не знал об этом ресторане, который по его же указанию был напичкан жучками, поскольку издавна известно: у пьяного на языке то, что у трезвого на уме. А еще Игорь Николаевич подумал о том, что Клименко, мерзавец, неспроста выбрал для рандеву это место, так как бездельники журналюги постоянно там околачиваются, и какие-то санкции в отношении него будут исключены.

На всякий случай он вызвал для инструктажа двоих оперов. Правда, когда через час Шумилин спустился в цокольный этаж здания, в котором располагался ресторан, то понял, что принятые меры предосторожности оказались излишними, — за одним столиком с Клименко сидел уже знакомый ему полковник внешней разведки Власов, чего Шумилин никак не ожидал.

— Да вы отпустите своих людей, Игорь Николаевич! У нас намечена вполне дружеская беседа, — с легкой улыбкой произнес Клименко.

Шумилин подал знак операм, и они покинули помещение ресторана.

— О том, что дружеская, я догадался по телефонному звонку, — с сарказмом ответил генерал и покосился в сторону Власова.

— Евгений Михайлович в теме, — перехватил Клименко взгляд генерала. — Что будем заказывать? Коньяк? Водку?

— Пить не буду. Я вас слушаю, полковник.

Подозвав официанта и заказав три кофе, Клименко спросил:

— Игорь Николаевич, скажите, с какой целью вы преследуете Шевцова?

— А вам непременно хочется услышать мой ответ, полковник? — после незначительной паузы задал вопрос Шумилин. — Но этот столик не прослушивается, поэтому мой ответ ничего не будет означать, если, конечно, в кармане у вас нет включенного диктофона.

— Понял ваш намек, Игорь Николаевич. Дело в том, что я всегда был противником устранения людей, и вам это известно. Своих людей, разумеется. Но в тот раз не был уверен, что не выполню ваших указаний, поэтому решил на всякий случай подстраховаться, не имея в виду каких-либо дальнейших планов по использованию записи. Подстраховаться в том смысле, что действовал под давлением. Вы же не хуже меня знаете, что в нашей конторе ни в чем нельзя быть уверенным. А запись сохранилась случайно. Как видите, пригодилась.

— Не уверен, — ухмыльнулся Шумилин.

— В том, что сохранилась случайно?

— В том, что запись эта может вам когда-нибудь понадобиться. — Генерал взглянул на часы. — Мне надо отойти на минуту к машине.

Вернувшись, Шумилин язвительно произнес:

— Не далее как десять минут назад ваш герой держал в руках тот самый «Полароид», которым сделаны снимки Галины Платоновой.

— Шутите?

— Нисколько. Ну, так бывает. Наверное, сами не раз были тому свидетелем. К вам подходят совсем незнакомые люди, дают в руки фотоаппарат и просят их сфотографировать. Вот и все. Конечно, имея на руках записанный десять лет назад разговор, вы обеспечили безопасность Шевцову — мне не нужна грязь вокруг моего имени, которую могли поднять средства массовой информации. Но и я решил на всякий случай подстраховаться.

Клименко и Власов переглянулись, после чего Александр Васильевич произнес:

— Ну что ж… Надеюсь, что сложившееся положение вещей устроит обе высокие договаривающиеся стороны.

Генерал поднялся, чтобы направиться к выходу, но тут молчавший до сих пор полковник Власов остановил его:

— Товарищ генерал, нам стало известно о ваших встречах с сыном капитана Шевцова. Мы также знаем об отношении Игоря к отцу. Мне кажется, надо восстановить справедливость, и сделать это должны именно вы.

— Что имеется в виду?

— Поручите подчиненным разыскать в архивах Минобороны бумаги о награждении Шевцова-старшего. Вам наверняка известно, что сын считает отца предателем всего лишь на основании ничем не подкрепленных слухов.

Шумилин помолчал несколько секунд, очевидно, собираясь с мыслями, затем кивнул:

— Вы, наверное, правы. Я распоряжусь. — Сделав пару шагов к выходу, он обернулся: — Я забыл сообщить вам, что Платонова Галина жива. Наш опер, уходя, вызвал «Скорую». Ее спасли.

* * *

Оставшись наедине с Клименко, Власов произнес:

— Александр Васильевич, вы довольно продолжительное время служили с генералом в структуре внешней разведки КГБ. Следовательно, достаточно хорошо изучили своего бывшего начальника. В связи с этим у меня к вам вопрос: как вы думаете, есть ли в настоящее время у Шумилина веские основания для ликвидации Шевцова, имея в виду, что достоянием общественности может стать давняя история, связанная с операцией ЦРУ «Факел» в Афганистане?

Клименко усмехнулся:

— Вопрос хороший, я его ожидал. Конечно, журналисты могли бы ему организовать неприятности. Но не более того. У заместителя министра безопасности с таким послужным списком, как у Шумилина, имеются соответствующие ресурсы, чтобы заткнуть рот особо ретивым средствам массовой информации. Он опасался одного — привлечения к своей персоне внимания. В этом я абсолютно уверен. И, очевидно, на то имеются веские причины.

Прощаясь, Власов поблагодарил Александра Васильевича. Но на следующий день от него поступил звонок с приглашением посетить штаб-квартиру Службы внешней разведки для конфиденциального разговора. Клименко, умудренный опытом работы в разведке, хотя и предполагал, что вчерашняя встреча с полковником СВР могла быть не последней, все-таки не ожидал такого быстрого продолжения темы. Он хотел было сослаться на занятость, но потом решил: а почему бы и нет?

Власов представил Александру Васильевичу начальника Управления внешней контрразведки СВР генерала Севастьянова Валерия Николаевича, который крепко пожал руку Клименко, затем с приятной улыбкой произнес:

— Александр Васильевич, надеюсь, вы не откажете в любезности и поможете разобраться своему коллеге, полковнику Власову, в некоторых вопросах, которыми вы занимались, будучи хозяином этого кабинета.

— Разумеется, товарищ генерал, если это окажется