Михаил Нестеров - Жмурки с маньяком
– Мой брат не был богатым человеком, – сказал он. – Но кое-какие средства я получу по завещанию. Я был на консультации в нотариальной конторе, где уже завели наследственное дело. По закону я смогу вступить в права на наследство только через полгода. Пока же я располагаю необходимой суммой, и вы не будете стеснены в деньгах, чтобы начать следствие. Но у меня условие.
Хлопков снова заерзал на столе. Слово «условие» он недолюбливал.
– Итак, условие: хотя бы первое время правоохранительные органы не должны знать о начатом вами расследовании. Не должны знать, что я обращался к вам за помощью.
Детектив успокоился. К тому же он довольно точно, как ему показалось, сумел разобраться в чувствах Ильи Мельника.
– Вы имеете зуб на милицию? – спросил он.
Клиент пожал плечами.
– Как вам сказать?.. Они не хотят искать убийц моего брата. Если вы помните, они постарались связать убийство Павла с его недавней статьей о чеченских преступных группировках. Этому немало способствовал тот факт, что сразу же после убийства в милицию обратился механик автосервиса Рафаил Билямов. Он передал сотрудникам милиции мину, которая была заложена в машине Павла. Но, благодаря стечению некоторых обстоятельств, взрыв не прогремел. Тогда брата настигла другая смерть.
– Да, я помню. Этот механик достаточно смелый человек. Не всякий рискнул бы сделать подобный шаг.
– Я тоже так считаю. Но ни одна из чеченских группировок, ни здесь, ни на Кавказе, не взяла на себя ответственность за покушение на жизнь брата. Я уверен, что за этим убийством стоят большие люди, дело пахнет политикой. Брат откопал что-то – его убрали. У него был компромат на каких-то высокопоставленных чиновников или что-то в этом роде. Даже после смерти он не дает им покоя.
– Постойте… – Хлопков наморщил лоб. – Вы хотите сказать, что…
– Да, да, они что-то ищут. Ищут до сих пор. Дирекция школы, где я преподаю историю, предоставила мне двухмесячный отпуск, я перебрался в квартиру Павла и живу там практически со дня его гибели. Вчера, когда я возвратился из библиотеки для слепых, в доме все было перевернуто: шкафы выдвинуты, книги валяются на полу.
– Так, – протянул Хлопков, – это становится интересным. – А про себя подумал: «Что я делаю? Во что я влезаю?» – Давайте все по порядку, Илья… Лена! – крикнул он, забыв о селекторной связи с приемной. – Принеси еще кофе.
Спустя час, проводив клиента до дверей лифта, А.Хлопков быстрее ветра помчался в свой офис. Его встретили горевшие надеждой глаза секретарши. Они спрашивали: «Ну что, шеф, нам подфартило?» Даже не так. «Неужели нам КРУПНО подфартило, шеф?» Взгляд девушки насильно вырвал из детектива положительный ответ:
– Да, Лена, намечается работа. Работа, о которой я мечтаю уже пару долгих лет. Я хочу выдать вам с Валентином аванс, – неожиданно сообщил он.
Козина растерялась.
– Что вы хотите, шеф?!
– Аванс, аванс. Где Валентин?
– Как обычно, спит в машине.
– Срочно приведи его сюда.
– Александр Петрович, вам нужен будет второй детектив в этом деле? – спросила секретарша, заискивающе заглядывая в глаза Хлопкова. – Может быть, как в тот раз, возьмете меня в долю? Помните, я вам здорово помогла.
Сыщик быстро кивнул головой.
– Наверное, так оно и случится. Опытные люди мне будут нужны.
– Спасибо, шеф. А то я порядком поиздержалась.
– Так, Леночка, пойдешь за Валентином, купи чего-нибудь пожрать.
Козина, раскрыв глаза, увидела в руках патрона толстенную пачку денег.
– Он что, уже заплатил?!
Хлопков засмеялся и подмигнул секретарше.
Через пять минут в кабинет торопливо вошел детектив Валентин Авдеев: глаза заспанные, лицо и пиджак помяты. Здороваясь, он протянул Хлопкову руку. Начальник вместо приветствия вложил в ладонь сыщика несколько крупных купюр.
Валентин широко улыбнулся.
– Алекс, – сказал он, – я хочу, чтобы вот так ты здоровался со мной каждый божий день.
Хлопков уселся на подоконник, он явно не находил себе места.
– Итак, Валентин, нам привалило дельце выгодное, но сложное. Мы будем искать убийцу. Убили журналиста. Ты должен был знать его. Павел Мельник.
– Как не знать?.. Парень сунул нос не в свое дело, и ему вышибли мозги двойным зарядом. «Кольт-44», по-моему.
– Нет, «беретта» с гасителем отдачи.
– Что будем делать, Алекс?
А. Хлопков удивился.
– Я же сказал: искать убийцу. Что же еще?
Валентин ругнулся.
– Я не умею делать этого. А ты, Алекс?
– Я просто забыл, как это делается, – ушел от ответа Хлопков. – Придется вспомнить на досуге. Но для начала нам нужно сделать обыск в квартире покойного. А знаешь, кто был сегодня у нас в конторе? Мельник, брат-близнец покойного журналиста. Для начала он выдал нам аванс.
Авдеев встрепенулся.
– Для начала, сказал ты? Значит, нам светит еще некоторая сумма, – смекнул сыщик.
– Именно, – подтвердил Хлопков. – А может быть, и премиальные.
– Ты сказал ему, что мы обязательно найдем убийцу? – В голосе Валентина прозвучало явное беспокойство. – Тебе следовало бы это сделать.
– Не беспокойся, я обнадежил его как мог.
– Хорошо что так. Он богат?
– Он учитель истории, денег у него, видимо…
– Невидимо?
– Да уже… Но он получит какую-то сумму по завещанию брата – это и будет нашим окончательным расчетом и премиальными.
– Да-а… Это дело святое. Про обыск – это была шутка? – осведомился сыщик.
– Нет, абсолютно серьезно. Кто-то уже устроил шмон в квартире покойного. Что-то ищут. Если нам повезет – найдем мы и выйдем на след убийц.
– Я так думаю, что этому Илье тоже грозит опасность.
Хлопков покачал головой:
– Вряд ли его тронут. Он не в курсе дел брата. Приехал из другого города, живет в его квартире. Знаешь, Валентин, ведь он слепой.
– Что ты говоришь! – Авдеев цокнул языком. – Надо же… Я хочу помочь этому парню… даже бесплатно. Все равно делать нечего.
– Тогда давай деньги назад.
– Сей-час! – с выражением сказал сыщик. – Я должен больше половины этой суммы Боре Шахматову из «ДЕППы». Еще когда-а занял. – Он отсчитал несколько купюр, остальные положил во внутренний карман пиджака. В другом кармане сыщика лежал портативный, умещающийся на ладони магнитофон и такая же компактная фотокамера фирмы «Кодак». С этими двумя вещами детектив не расставался никогда. Это было его оружие, этим он зарабатывал себе на хлеб. В заплечной кобуре скучал курносый револьвер.
– Дело серьезное, пахнет политикой, – сообщил Хлопков.
Авдеев недовольно скривился.
– А то, чем мы постоянно занимаемся, просто воняет. Наша жизнь состоит из сплошного секса. У меня сложилось такое впечатление, что в нашем городе не осталось ни одной верной супружеской пары, все изменяют друг другу. А мы с тобой – больные, извращенцы. Подсматриваем за ними, фотографируем, записываем.
Глава 3
Не прошло и десяти часов с момента встречи Светланы Турчиной и Мельника, а Светлана думала точно так же, как и Александр Хлопков. «Что я делаю?» – спрашивала она себя, нажимая кнопку звон-ка под серебристыми буквами: Павел Мельник. Над ней нависла шестнадцатиэтажная махина бетона и стекла. Девушка посмотрела вверх, задержав взор на окнах шестого этажа. Ей показалось, что квартира номер 72, где временно устроился брат покойного журналиста, находится именно на этом этаже.
Динамик переговорного устройства, вмонтированный под ажурную решетку, безмолвствовал. Девушка еще раз нажала на прямоугольную клавишу. И – вздрогнула. Динамик ожил, встрепенувшись слабым потрескиванием. Затем – слегка искаженный голос, но Светлана узнала его, тем более что говоривший представился.
– Илья Мельник. Назовите, пожалуйста, свое имя.
Она вплотную приблизила губы к хромированной решетке домофона и, наслав на лицо немыслимое выражение, неестественно низким голосом произнесла:
– Это Светлана.
Фраза получилась более чем казенной, как если бы она сказала: «Это милиция». Опасаясь, что дальше получится «вы арестованы», девушка улыбнулась динамику:
– Мы встретились сегодня в лифте, помните?
«Дура, вначале нужно было позвонить по телефону».
– Я узнал ваш голос, – сухо отозвался динамик.
– Узнали, да? – переспросила она с глупой улыбкой.
– У вас очень красивый грудной тембр, – услышала она. – Он в самые первые минуты дал мне полное представление о вашей внешности. Оно может оказаться неверным, но что-либо изменить не в моих силах. Хотите, я спущусь за вами, и мы вновь окажемся в лифте. Хотя не нужно, а то вы снова испугаетесь. Я жду вас, квартира находится на двенадцатом этаже.
Динамик замолк.
«Он ждет, а я – дура».
С этой удивительно гармоничной фразой Светлана Турчина взялась за ручку двери.
Он стоял в ярко освещенном проеме двери. Искрящееся от обилия стекла бра в прихожей включено было специально для нее; для нее же предназначались и черные очки, которые хозяин поправлял на переносице, – Светлана поняла: он не хочет, чтобы она видела его неживые глаза.
