Борис Бабкин - Удавка из прошлого
– Борисов знает, что делает. Опачки, – услышал Арин, – каратист куда-то собрался ехать. Мы за ним.
– Второй, – сказал в переговорное устройство Цыгин, – берите.
– Он наш, – ответили ему.
– Может, съездить к Суцкому, – вздохнул Андрей, – пока он…
– Не надо, – улыбнулся Борисов. – Не сегодня, так завтра он сам явится.
– Но его могут убить.
– Его охраняют. Я не хочу, чтобы были еще трупы, по крайней мере среди тех, кого мы знаем.
– Но это же не…
– Слушай, – перебил Борисов, – я хочу взять тех, кто вешал людей в Лесосибирске. Именно из-за этого сейчас вешают здесь. И когда мы возьмем первых, то поймем, кто напоминает им о Лесосибирске. Соловьева и Погодину хотели убить те, лесосибирские вешатели. И я хочу добраться до них прежде, чем они отправят на тот свет еще кого-то. Если ты не согласен, можешь уйти. Но не спеши с докладом начальству. Если понадобится, я сам напишу рапорт и буду отвечать перед комиссией один.
– Я работаю в вашей группе и не собираюсь никому ни о чем докладывать, – вздохнул Соколов. – Но я кое-чего не понимаю, поэтому и спросил. Больше подобное не повторится.
– Извини, – вздохнул Борисов. – Спрашивай, когда и что хочешь.
– Суцкий звонил в райотдел Железногорска и сказал, что готов дать показания.
– Ну вот, – усмехнулся Борисов, – первый звоночек нашего не вполне законного метода. Отправляйтесь в Железногорск и побеседуйте с Суцким.
– Игорь Васильевич, – обратился к нему майор милиции, – Цыгин на связи. Лисовский поехал в Столбы. Интересно, что ему понадобилось в заповеднике?
– Как только Цыгин выйдет на связь, соедините со мной, – попросил Борисов.
– Цыгин сам поддерживает связь с Голубевым, – ответил майор. – Сейчас тот ведет Лисовского.
* * *– Он остановился у кафе, – услышал Цыгин. – Кого-то ждет. Вышел. Ходит около машины. Посмотрел на часы. Снова ходит. Опа! Кто-то ему позвонил. Кажется, он понял, что его пасут. Осматривается. Отключил телефон и пошел в кафе. Его предупредили. Сто процентов даю, предупредили. Что делать?
– Отдыхай, – посоветовал Цыгин. – Познакомься с какой-нибудь девушкой, в общем, расслабься.
– Понял, начинаю отдыхать. – Цыгин выключил передатчик и достал сотовый телефон.
– Ладно, – кивнул Борисов. – Все, прекращайте.
– Уже прекратили, – ответил Цыгин. – Какая-то сука, похоже, у нас завелась. Теперь понятно, почему пытались убрать Соловьева и Погодину. Слушайте, Игорь Васильевич, может, пустим информацию, что Лисовский согласился дать показания?
– Все! – Борисов отключил сотовый и сразу набрал другой номер. – Это я. Проверяйте всех – «скорую», пожарную, милицию. Вполне возможно, Суцкого попытаются убрать. Будьте предельно внимательны.
– Здесь все, – просипел бледный Топорик, – что я знаю.
– Как на тебя вышел Грозный? – спросил его хриплый голос.
– Через Лисовского. Он явился и предложил встречу с московским мафиози. И мы встретились в аэропорту. Я согласился продавать наркоту. У меня было все увязано.
– Кто из ментов работает на тебя?
– На меня конкретно никто. Лисовский всем руководит. Он и имеет кого-то в ментовке. А может, и не он. – Топорик проглотил липкую слюну. – Попить можно? – робко попросил он… – А то во рту пересохло.
– Ты встречался с Будиным? – кивнув кому-то, снова спросил хриплый.
– Один раз. Он тогда заказал Сулейманова, директора рынка.
– Держи, – протянул ему алюминиевую кружку с водой рослый парень в маске.
– Спасибо… – Топорик не отрываясь выпил.
– Значит, так, – снова заговорил хриплый, – мы тебя отпускаем. Но у тебя сутки, чтобы явиться в милицию и отдать копию того, что ты написал. И еще напишешь, как Суцкий подкупал свидетелей, и дашь чистосердечное признание об убийстве Лопатина. Ты все понял?
– Конечно, – щурясь от яркого света, кивнул Топорик, – я все сделаю и все скажу. Не убивайте, – попросил он. – Я все…
– И еще, – перебил его хриплый. – Если хоть заикнешься о нас – умрешь!
– Да никому я ничего не скажу, – торопливо проговорил Топорик.
Ему завязали глаза, а рот залепили скотчем. Выкрутили назад руки и надели наручники. Двое мужчин в масках потащили его к микроавтобусу, за рулем которого сидел бородач.
– Сейчас открою. – Рыжий парень пошел в прихожую. Не спрашивая, щелкнул замком и открыл дверь. Резкий удар кулака в лоб отбросил его назад. В прихожую заскочил Метка и ногой ударил его в живот. Рыжий сжался. В квартиру вошел Угаловский, закрыл дверь. Метка, вывернув руки рыжего за спину, стянул их ремнем. Угол пнул его в горло и вытащил выкидник. Щелкнуло открытое лезвие. Присев, Угол воткнул лезвие между ног пытавшегося вдохнуть рыжего. Издав утробный вой, тот поджал согнутые в коленях ноги и тут же, потеряв сознание, обмяк. Угол вытащил окровавленное лезвие и вытер его о трусы рыжего. Метка заклеил ему рот скотчем и вышел вслед за Углом.
Вырубив Топорика ударом в подбородок, рослый парень содрал скотч с его губ и снял наручники. Сел в микроавтобус рядом с бородачом.
– Наследили твои орелики, – услышал Лисовский недовольный голос в сотовом. – А ты, кретин, поехал на встречу. Хорошо…
– Это по твоей милости парни попали! – зло перебил его Лисовский. – Кто их сунул туда?
– Опоздали мы. Раньше надо было. Но не хотелось ворошить прошлое. И не мог я предположить, что начнут копаться в том деле. Тебе ничто не угрожает, а меня пусть поищут. Я потом сам нарисуюсь. Слова есть слова, их к делу не пришьешь. Гораздо опаснее, если Топорик расколется. Тогда нам всем хана. Его до сих пор не повесили. Значит, колется, сучонок. Убрать его надо было, но москвичи не позволяли. Я предупреждал, что он сдаст всех. А вот Суцкого еще можно убрать, и нужно.
– Слушай, – вздохнул Лисовский, – не пора ли нам уходить? Я не понимаю, что тебя тут держит. Ведь вот-вот возьмут. Лучше…
– Лучше уходить невиновным. Тогда жить будешь спокойно в свое удовольствие. Сейчас Россия с Интерполом тесно работает. А нас, если…
– Тебя, – усмехнулся Лисовский, – я на розыск Интерполом не тяну.
– Это как сказать. Если, не дай Бог, меня или кого-то из равных мне возьмут, то каждый, в том числе и я, будет стараться переложить вину на тебя…
– То есть сдадите меня с потрохами?
– Именно так.
– В общем, вот что, я ухожу и больше прошу меня не беспокоить. И еще – малейшая попытка убрать или подставить меня обернется против вас. Я знаю немало, это вполне потянет на очень приличный срок. И не пытайтесь давить на меня. Не забывайте, что у меня тренированные парни.
– Угрожаешь? Не ожидал от тебя такого. Ну что ж, каждый выбирает дорогу сам. – И телефон отключился.
– Надо исчезать, – сказал себе Лисовский.
– Стой! – крикнул Угол.
Метка резко тормознул. Сзади взвизгнули тормоза идущей следом «Волги».
– Ты чего? – закричал Метка.
Не отвечая, Угаловский выскочил.
– Ты что делаешь? – орал водитель «Волги».
– Заткнись! – огрызнулся Метка. – Надо дистанцию соблюдать и скоростной режим!
Он вышел из машины и увидел бегущего Угла.
– Давай за ним! – Метка кивнул сидевшему на заднем сиденье рослому парню. Тот выскочил и рванулся за Угаловским. – А ты езжай, – махнул рукой водителю «Волги» Метка, – пока менты не появились.
– А как же… – растерянно начал тот. – Я ведь…
– Да уезжай ты! – закричал Метка.
– Сука! – подбежав к стоявшему у ларька Топорику, выдохнул Угол. Подскочивший рослый сумел выбить из его руки нож и оттолкнуть. Топорик, мгновенно побледнев, бросился бежать.
– Помогите! – закричал он. – Милиция!
Отбросив парня, Вениамин рванулся за ним. Рослый бросился следом. Вплотную к тротуару ехал джип Метки. Поравнявшись с бегущим Топориком, машина въехала на тротуар. Топорик ударился о машину и с криком упал. Метка открыл заднюю дверцу и забросил туда Топорика. Подбежавший Вениамин сел в машину. Парень – на переднее сиденье. Метка рванул джип с места.
– Во дают! – восхитился парень у ларька.
– Ты, похоже, сдвинулся по фазе, – недовольно говорил Метка. – Людей вокруг полно, а ты…
– Извини, – ответил Вениамин. – Когда его увидел, что-то перемкнуло. Понимаешь, Олеська мне так, одна из многих. Но ее из-за меня сделали. А меня безнаказанно трогать нельзя.
– Давай налево, – сказал парень. – Тут моя тетка живет. А то менты наверняка уже знают, что кого-то хапнули, и номер машины могли им сообщить.
– Тоже верно. – Метка повернул джип. – Переждем. А переговорить с ним возможно? – спросил он. – Или тетка твоя…
– Да ее нет, – сказал парень. – Она мне ключ оставляет, когда уезжает куда-нибудь. Сейчас вот на Кипр улетела на месяц, и домик в моем распоряжении.
– Ни хрена себе домик! – Метка остановил машину перед воротами окружавшего двухэтажный особняк высокого забора.
