Андрей Воронин - Между жизнью и смертью
— А вы на машине?
— Да.
— Интересно, — снова повторил он, удаляясь из коридора. — Хорошо, подождите здесь, я сейчас быстро оденусь и выйду…
Через десять минут они уже неслись на дачу Самойленко, где их ждали Рябкина и ребята.
Банда чувствовал, как Кварцев нервничает, не понимая, что происходит, но не спешил ему ничего объяснять, давая тому возможность помучиться неизвестностью. Это был неосознанный тактический ход, в данной ситуации единственно правильный — противник теряет душевное равновесие, а именно этого и хотел сейчас Банда.
Наконец Кварцев не выдержал:
— А что, это правда, что сегодня из больницы Нелли Кимовна уехала вместе с вами?
— Да.
— Странно.
— Что ж тут странного?
— Просто… Мне никогда не говорили, что вы… общаетесь с Нелли Кимовной.
— Не говорили, что я в деле? — помог ему Банда, цепляя на крючок.
— В каком деле? О чем вы говорите? — Кварцев все же был не так прост, как хотелось Банде. — Это ваша машина?
— Да.
— Понятно…
Руслан Евгеньевич надолго замолчал, но вопросов у него, видимо, накопилось все же слишком много, и в конце концов он снова не выдержал:
— А вы знаете, что сегодня случилось в нашей больнице? Нелли Кимовна в курсе?
— Что вы имеете в виду, Руслан Евгеньевич? — Банда отлично понял, о чем говорит заместитель главврача, но ему хотелось узнать, как все, что он натворил утром, было воспринято.
— В больнице совершено убийство, днем мне позвонил дежурный врач, и я только недавно вернулся домой.
— Как это — убийство?
— В морге нашли убитым нашего патологоанатома Рябинина и двух санитаров…
— Все трое мертвы?
— Нет, санитары живы, но состояние у них крайне тяжелое. Очень серьезные травмы, особенно у Остапа…
— Остапа?
— Ну да. У него тяжелая травма черепа, сломан нос…
— Бедняга!
Банда с интересом слушал рассказ — только теперь он узнал, что же именно он сделал с этими кретинами.
— Да. Второму повезло немного больше, он не в таком тяжелом состоянии… А Рябинина просто растоптали — у него сломаны все ребра…
— Ох, не повезло мужику!.. Послушайте, Руслан Евгеньевич, а кто такие эти Остап и… как вы сказали, второго зовут?
— Карим… Хотя я ничего не говорил… Они санитары, работают в нашей больнице уже давно.
— Правда? — Банда с иронией взглянул на врача, предчувствуя, как нелегко тому будет выкрутиться. — А я ведь тоже у вас работаю…
— Ну и что?
— И всех уже в лицо знаю, не говоря уж о том, что обо всех наслышан. И, странное дело, ни Остапа, ни Карима никогда не видел, ничего о них не слышал. Хотя, казалось бы, мужиков в больнице — раз-два, и обчелся.
— Ничего странного, — засопел взволнованно Кварцев. — Просто они не пьют.
— Да?
— Да.
— А кто пьет?
— Перестаньте.
— Хорошо, перестану. А где работают Карим и Остап? Хоть бы встретить их разочек.
— Я же сказал — в морге.
— Извините, не расслышал.
— Послушайте, а куда мы все-таки едем?
— На одну дачу. Там нас ждет Нелли Кимовна. Я же вам уже говорил, Руслан Евгеньевич.
— Да… — Кварцев что-то хотел сказать, но промолчал.
— Вас что-то волнует?
— Конечно, а как вы думаете? В больнице убийство, Нелли Кимовну как главврача хотела видеть милиция. У них же расследование…
— Ничего, Нелли Кимовну они пока не найдут.
— Что это значит?
— Вы с ней поживете некоторое время на даче. Там вас никто не найдет.
— Послушайте, молодой человек, — совсем разволновался Кварцев, — вы можете мне объяснить, что происходит? В конце концов я никуда не поеду. Остановите машину немедленно, я хочу выйти! Вы слышите?
— Слышу, — Банда специально говорил как можно спокойнее и невозмутимее, зная, что этот тон больше всего действует на нервы взволнованному человеку. — Но не остановлю. Вы никуда не выйдете. Без моего разрешения.
— Что? Да я буду жаловаться на вас Нелли Кимовне…
— Сейчас к ней приедем — и пожалуетесь.
— Я на вас в милицию заявлю!
— Нет. Не сможете.
— Как это?
— Вам нельзя туда идти, Руслан Евгеньевич.
— Почему?
— Сейчас узнаете. Подождите пять минут, мы уже подъезжаем, — свернул Банда с шоссе на проселочную дорогу, которая вела в дачный поселок…
Они вошли в комнату, где все так же сидела на диване невольница, с отсутствующим видом глядя на экран телевизора, под неусыпным контролем Коли и Сергея.
— А вот и мы, — с порога провозгласил Банда, подталкивая Руслана Евгеньевича в комнату. — Знакомьтесь, кто не знаком, с очередным персонажем нашей интереснейшей повести — господин Кварцев, лучший помощник Нелли Кимовны Рябкиной во время операций, а по совместительству — заместитель главного врача и заведующий родильным отделением девятнадцатой городской больницы.
— Молодой человек, я работаю не по совместительству. И вообще, что это значит? Нелли Кимовна, как все это понимать? — врач растерянно уставился на свою начальницу, но та даже не удостоила его взглядом.
— Садитесь, садитесь, Руслан Евгеньевич, — подтолкнул Банда Кварцева к дивану, — сейчас ваша очередь рассказывать нам о том, как вы продавали детей.
— Никаких детей я не продавал! Что вы несете? Нелли Кимовна, о чем они?
— О наших делах, — сквозь зубы бросила Рябкина, даже не повернув к коллеге головы.
— О каких делах? Я ничего не знаю!
— Сергей, включай диктофон, Коля, приготовься записывать, — Банда кивнул друзьям. — Нам, Руслан Евгеньевич, нужно услышать от вас то, что мы уже знаем. Но для проверки, сами понимаете, неплохо иметь две-три явки с повинной. У вас есть такая возможность — дерзайте!
— Я ничего не знаю и ничего не понимаю! Выпустите меня! Я буду жаловаться!
— Так, — Банда смерил врача презрительным взглядом. — Видно, вы не слишком разумный человек. В таком случае…
— Банда, не надо! — предостерегающе поднял руку Бобровский. — На сегодня, пожалуй, хватит…
— Не хватит! Я добьюсь того, чтобы он у меня заговорил! — взревел вдруг Банда, разъярившись. — Что мне тут, целый день это говно упрашивать раскрыть свой поганый рот? Будешь говорить, падла, по-хорошему спрашиваю?
— Я не понимаю, чего вы от меня хотите?
Кварцев великолепно понимал, о чем говорит Банда. И сейчас, сидя на диване перед рассвирепевшим парнем, он с тревогой переводил глаза с него на Нелли Кимовну, пытаясь понять, молчать ему или в этом уже нет никакого смысла. К сожалению, на лице Банды была написана только ярость, а Рябкина оставалась равнодушно-холодной. Руслан Евгеньевич почувствовал, как липкий страх закрался в его душу, и в то же время он никак не мог ни на что решиться — голова у него шла кругом.
— Банда, мне придется все же сегодня доложить о твоих художествах начальству! — повысил голос Бобровский, пытаясь образумить своего неугомонного напарника, но тот не обратил на его угрозы ни малейшего внимания.
— Я тебе уже говорил, что мне насрать на твое начальство и на то, что оно про меня подумает. Я хочу только одного — чтобы эта падла, — он кивнул на Кварцева, — или подтвердил, или опроверг показания Рябкиной. И все!
Банда схватил Руслана Евгеньевича за шиворот и рывком поднял его на ноги.
— У тебя, — обратился он к Самойленко, — наволочка старая найдется?
— Да, сейчас принесу, — журналист вышел в другую комнату и уже через минуту вернулся с наволочкой в руках. — Держи. Интересно, что ты собираешься делать?
Коля тоже беспокоился за Банду — он видел, в каком состоянии тот находился, и боялся, чтобы Сашка не сделал чего-нибудь лишнего, о чем впоследствии будет сожалеть.
Банда как будто угадал его мысли. Он внешне даже постарался принять более спокойный вид и ободряюще улыбнулся своим друзьям.
— Ребята, да чего вы разволновались-то? Господи, не буду я ему глаза выкалывать, ногти вырывать или пальцы ломать. Так что, не беспокойтесь — Что вы собираетесь делать? — заныл Кварцев. Ноги у него подкашивались от страха. — Это произвол…
— Тихо ты! — цыкнул на него Банда, надевая ему на голову наволочку. — Это не страшно и не больно. После этого человек обычно не умирает, ха-ха-ха!
Он завязал на шее концы наволочки так, что голова Кварцева теперь оказалась, как в мешке. Затянув последний узел, Банда удовлетворенно продемонстрировал друзьям и Нелли Кимовне свою работу.
— Смотрите, Нелли Кимовна! Это еще один способ добывания сведений из арсенала «красной бригады». Вам ведь понравилось? Теперь без ума от их приемов будет и Руслан Евгеньевич.
— Банда, что ты все-таки собираешься с ним сделать? — Бобровский попытался преградить дорогу Банде, выводившему из комнаты Кварцева, но Сашка мягко отстранил его. — Банда, подумай!
