Этот остров – НАШ! - Ив Сергеевич Шато
Как-то вечером, перед сном, я в очередной раз размышлял о случившихся событиях в моей жизни, причинах смерти родителей Дианы и её самой, моей катастрофе, и в голове возникли мысли, что это не случайности, мне казалось, что сознание в самолёте я потерял от падения давления в салоне, но тогда почему не сработали кислородные маски? Думая про Диану, я задавался вопросом, почему она поехала без охраны? почему срочно вызвала меня, не дождавшись диплома? Я также не знал причины крушения самолёта с родителями Дианы. Кто выигрывал на смертях этой семьи и в том числе и моей? И тут я прошептал вслух – «Дмитрий Сергеевич!», или кто-то из совета директоров, на меня напали сомнения, я стал поочерёдно представлять перед собой членов совета директоров, заместителей и помощников. Голова шла кругом. Тут я услышал со стороны, где спит «Рыжая», стон, неслышно повернувшись, я увидел, как «Рыжая», запустила руку между своих ног, запрокинув голову открыв рот, стонала от удовольствия. Я с улыбкой бесшумно отвернулся, «Девушка дикая совсем, и видать уже давно хочет парня» – отгоняя от себя пошлые мысли я уснул.
Каждое утро выходя на берег, я оценивал почему остров не заселён, почему не видно кораблей и самолётов, берег острова был в основном скалистый, лишь небольшие участки песка, подойти даже на резиновой лодке, было бы проблематично, сам остров был скалист, две высокие горы около пяти ста метров разделялись впадиной, вероятно там, посередине был пресный водоём, где Рыжая набирала воду. Из глубины острова, слышались какие-то крики, видимо обезьян, Рыжая сказала, что обезьяны тоже были на корабле и сейчас расплодились на острове, «Там живёт «Блэк» – показывая на глубь острова улыбалась она, «А кто это?» – спрашивал я, – «Потом!» – отвечала она. И мне было не по себе, так как не понятно было кого ждать в гости, медведя? пантеру? орангутанга? В конце концов я догадывался по кличке, что Оно, «черное».
Однажды утром, я почувствовал, что смогу пройти достаточно далеко, я попросил Рыжую взять меня с собой за рыбой, она согласилась. Мы шли по берегу, шли медленно, я с трудом переползал через скалы, Рыжая злилась, мол со мной ничего не поймаем, «Хук» бежал далеко спереди, периодически оглядываясь. В руках у неё был самодельный лук, и стрела к которой была привязана верёвка. Наконец мы пришли на небольшой пляж, Рыжая осторожно заходила по колено в воду, всматривалась в глубину, взбиралась на небольшие скалы, снова всматривалась. После недолгих поисков, затаившись, натянув тетиву, Рыжая пустила стрелу, потянув за верёвку на стреле барахталась рыбина. Через часа-два, на пляже лежало шесть рыбин, из которых две, Рыжая бросила гиене, «Хук» одну рыбину съел сразу, другую оттащил подальше и закопал. Возвратились мы уже ближе к вечеру.
Каждый вечер мы с Рыжей разговаривали, она вспоминала свой английский, а я узнавал от неё новые разговорные слова. Однажды она, села напротив меня, стесняясь сказала – «Если бы я тебя не нашла, то ты бы умер, а потом умерла бы и я!» – «Почему?» – спросил я, поднеся палец к виску Рыжая опустила глаза – «Одинокий человек сходит с ума, ему нужно общение с людьми, я хотела умереть в океане». Я взял Рыжую за руку и потянул её к себе, её пухлые губы задрожали, положив её на спину я прошептал – «Боги послали мне тебя, а тебе меня!»…
Утром я проснулся от чувства, что кто-то смотрит на меня, в пещере воняло тухлой рыбой. Хук сидел напротив лежанки и смотрел на нас. Рыжая лежала боком ко мне, закинув ногу на меня, рукой обнимая за грудь. Я пошевелился, Рыжая повернулась в гиене, _ «У-у-у!» – показав на дверь сквозь сон прохрипела она, Хук прошвырнул в дверь. Повернувшись ко мне, рыжая снова повернулась ко мне, залезла на меня. Из пещеры мы не выходили целый день, пока не забурчало в животе и Хук не начал скулить от голода.
Глава IV
«Блэк»
Три месяца прошло как один день, мне показалось, что мы с Рыжей здесь жили вечно. Прошлая жизнь мне казалась сном, который с каждым днём забывался, но каждый день, обнимая Рыжую, я вспоминал Диану и понимал, что её, как Рыжую я не обнимал, не смотрел на неё как на неземное «рыжее чудо» и из-за этих мыслей мне было стыдно.
Рыжая показала мне склад вещей, которые она нашла на берегу, здесь был всякий хлам, куски деревянной обшивки, обитые железом, поплавки, спасательные жилеты, моё внимание привлёк небольшой сундук, открыв его я обомлел, в тряпку было завёрнуто ружьё, половина приклада отсутствовала, мушки не было, на замке красовалась надпись «Remington», «Это отца!» – прошептала Рыжая за моей спиной, – «А патроны имеются?» – спросил я, «Да!» – рыжая показала на железную коробочку рядом с сундуком. Ремингтон 223 калибра, я не любил этот калибр, мне был по душе автоматный 7.62х39, но для охоты на мелкого и среднего зверя калибр был практически лучшим. Патронов было 65 штук и шесть стреляных гильз. Ствол ружья был в коррозии, порывшись нашёл шомпол, сделанный из проволоки, смазав тряпку рыбьим жиром и почистил его. Сделав прорезь в остатке деревянного приклада, из куска алюминия соорудил подобие приклада. На конец ствола продел крышку от бутылки, в которую вставил маленький гвоздик, получилась неплохая мушка. Патроны начищены, сделан патронташ, ремень от обрывков парусины привязан, в общем, к труду и обороне готов. Рыжая ушла на рыбалку, а я решил сходить в глубь острова, хотя она мне говорила, чтобы я не ходил в лес, по крайней мере без неё, но я же мужчина, с кривой ногой и рукой, с клюкой, но всё же человек с ружьём. Тропа была натоптана, я ковылял медленно, сверху нависали пальмы с бананами и кокосами, повсюду чирикали птички, вдалеке кричали
