Илья Деревянко - Отбойщик
За последние годы он сделал своего рода карьеру и сейчас возглавлял крупную группировку рэкетиров, державшую под контролем тот район, где проживал Балаян.
Рафик за день здорово устал, ехать к Севе не хотелось, но он понимал, что надо, потому что просто так Сева не вытащит его из дома поздно вечером. По-прежнему не зажигая света, он обулся и, стараясь не разбудить жену, закрыл за собой дверь.
У подъезда стояли новенькие «Жигули» последней модели. В темном салоне виднелся смутный силуэт водителя. Рядом с машиной, облокотясь на нее, стоял широкоплечий парень и внимательно наблюдал за входными дверями. Увидев Рафика, он приветливо замахал рукой, услужливо распахнул дверцу...
Сева сидел один за столом, уставленном всяческой снедью. Он был одет в домашний халат и шлепанцы на босу ногу. В комнате, обставленной элегантной финской мебелью, было полутемно. Мягкий рассеянный свет выхватывал из полумрака стоявшие на столе бутылки французского коньяка и шотландского виски, серебряное ведерко с икрой и фарфоровое блюдо, заваленное разнообразной закуской. Ноги утопали в пушистом ковре. В углу на низком диване сидели две длинноногие девицы в коротких юбках и увлеченно смотрели по «видику» какую-то ерунду.
– Здорово, Рафик. – Привстав из-за стола, Сева протянул руку. – Жена на даче, вот и расслабляюсь! Ничего киски, а? – Он кивнул в сторону девиц. – Выбирай любую!
Девицы кокетливо хихикнули.
– Надеюсь, ты не только за этим меня позвал, – улыбнулся в ответ Рафик.
– Да, да, конечно. – Сева сразу посерьезнел. – Садись к столу, поговорим. А вы, девочки, погуляйте пока, мы вас позже позовем... Да, Рафик, давно мы с тобой не виделись, – сказал Сева, когда девушки вышли в другую комнату, закрыв за собой дверь. – Дома тебя застать невозможно. Ты, я слышал, компьютерами занялся? – Сева сладко зажмурился и сделался удивительно похожим на огромного толстого кота. – Дело прибыльное. Компьютерщиков этих стригут как овец. Я сам нескольких держу под крылышком.
– Хочешь меня к ним присоединить? – криво усмехнулся Рафик.
– Нет, конечно, мы же друзья. Мои ребята тебя не тронут.
Он разлил виски по рюмкам.
– Давай выпьем!
Некоторое время оба молчали.
– Отбойщика[2] ты себе неплохого завел, – вдруг нарушил молчание Сева и налил еще по одной. – Я слышал о ваших похождениях.
– Да, но каким образом? – Рафик был по-настоящему удивлен. Подобная осведомленность его ошарашила.
– Знаешь, кого он вчера уделал в «Фазане»? Жору Китайца. Парень твой действительно здоров, ведь у Китайца черный пояс!
Рафик уже кое-что слышал про Китайца. Это был жестокий и опасный бандит с «мокрым» стажем. К группировке Севы он не имел никакого отношения, поэтому Рафик не мог понять, к чему этот разговор.
– Китаец – любимчик Принца, – пояснил Сева, – я тебе рассказывал про этого козла.
Принц возглавлял соседнюю группировку рэкетиров и был одним из самых опасных конкурентов Севы. Для достижения своих целей он не гнушался самыми грязными методами: похищал детей кооператоров, пытал их жен и насобирал в свою команду таких подонков, что даже матерый бандит Сева был по сравнению с ними невинен, как новорожденный младенец. Сева и Принц постоянно враждовали, так как последний время от времени пытался прибрать к рукам Севину территорию. После последней разборки, где оба потеряли по нескольку бойцов, между ними установился вооруженный нейтралитет.
– Вчера мне позвонил Принц, – продолжал Сева, – он визжал, как свинья, которую кастрируют. После драки Китаец узнал у халдеев, кто ты такой. Принц требовал твоей головы и головы твоего парня... Гы-гы-гы, – вдруг рассмеялся он, – я сказал, что пусть сперва пососет у дохлой обезьяны!
Сева не на шутку развеселился.
– В моем районе вздумал распоряжаться, сявка[3]! Но ты будь поосторожнее, – он опять стал серьезен, – от этой скотины можно ожидать любой пакости!.. Боец у тебя то что надо! – осушив одним глотком свою рюмку, сказал Сева. – От «дикарей» он тебя защитит, а пока Сева жив, других можешь не бояться. Пока Сева жив, – медленно повторил он и, неожиданно нахмурившись, о чем-то задумался. – Пока... К черту, Рафик, давай пить. – Сева стряхнул с себя задумчивость и потянулся за бутылкой. – Эй, телки, сюда!..
В три часа ночи веселье было в полном разгаре. На ковре валялись пустые бутылки, а некогда роскошный стол теперь напоминал свинарник после землетрясения. По «видику» крутили порнуху, но на экран никто не смотрел.
Там на каждой площадке конвой,Три доски вместо мягкой постели,А на крыше сидит часовой,Положив автомат на колени, —
фальшиво завывал Сева, неумело аккомпанируя себе на гитаре.
Не печалься, любимая.За разлуку прости меня... —
подпевали девицы, стряхивая пепел на ковер. Одна из них, с которой Сева успел побаловаться, была совсем голая. Другая, предназначенная для Рафика, еще сохраняла на теле остатки одежды, а именно трусики и лифчик. Она – ее звали Леной – была симпатичной, крепко сбитой блондинкой с короткой стрижкой. Кокетливо хихикая, девица прижималась к Рафику полной грудью, гладила его по животу. Рафик был в стельку пьян. Комната плыла и качалась перед глазами, а Севины вокальные потуги доносились до слуха приглушенно, как бы издалека.
– Я поехал! – Ухватившись за плечо девицы, он с трудом поднялся на ноги.
– Куда ты в таком виде! Оставайся у меня. Ленка, проводи гостя в спальню. А мы с тобой еще споем. – Сева схватил свою даму за талию и, запрокинув ей голову, стал жадно целовать в шею.
В спальне Лена помогла Рафику раздеться и, быстро сняв трусики и лифчик, легла рядом. В свете ночника ее кожа отливала перламутром. Рафик прижал к себе упругое послушное тело, чувствуя, как закипает в нем кровь. В комнате установилась тишина, нарушаемая только стонами, вздохами и скрипом кровати.
Глава 3
ОЛЕГ СЕЛЕЗНЕВ
– Явился наконец, – недовольно сказала Светка, открывая дверь, – я же тебе говорила, что, если приезжаешь так поздно, ночуй у своих родителей!
В квартире, как всегда, было грязно. В спертом воздухе ощутимо пахло использованными пеленками, которые Инна Владимировна имела обыкновение разбрасывать по комнате, вместо того чтобы отнести в ванную. Она ушла с работы и сидела дома вместе с моей женой, потому что Светка одна не справлялась с ребенком. Инна Владимировна, как любящая мать, не могла оставить дочь без помощи. Теперь они не справлялись вдвоем. Споткнувшись о ведро с грязной водой, которое Инна Владимировна, вымыв пол, а вернее, развезя по нему грязь, почему-то оставляла в самых неожиданных местах, я в очередной раз мысленно проклял себя за то, что согласился переехать к теще.
– Опять пил, да? – продолжала изобличать меня Светка. Она была не в духе и нарывалась на скандал. – Сколько это может продолжаться? О господи, за что мне такие мучения?!
Подавив всколыхнувшееся внутри глухое раздражение, я молча протянул ей толстую пачку денег, полученную сегодня от Рафика, и собрался проскользнуть в ванную. Однако отделаться от жены было не так просто. Распаляясь от ощущения своей безнаказанности, она продолжала перемалывать мои косточки.
– Где ты шляешься, с любовницей небось развлекался?
Тема «любовницы», которой у меня не было, неизбежно ставилась на повестку дня во время семейных ссор. Инна Владимировна, неизвестно почему считавшая меня бабником, постоянно нашептывала Светке всякие гадости. По ее представлениям, я был сексуальным маньяком, бегущим по жизни со спущенными штанами. Возможно, именно по этой причине она иногда, вроде как случайно, появлялась передо мной в столь откровенном неглиже, что у меня скулы сводило от отвращения.
– Что молчишь, скажи уж прямо, кто она?
– Да, у любовницы, где же еще! – взорвался я, отодвигая Светку в сторону. – А это она мне гонорар выплатила, за постель.
В коридоре я еще раз споткнулся о ведро и, чертыхнувшись, чуть не сбил с ног неизвестно откуда вынырнувшую тещу.
– Здрасьте, здрасьте! – ехидно пропела она, и я с трудом удержался от искушения свернуть ей шею.
В ванной я, быстро раздевшись, встал под душ и только тогда по-настоящему понял, как измотался за день. Даже под горячей струей воды меня знобило, и все тело сотрясала нервная дрожь. Сильно болела голова. Вновь и вновь я вспоминал события сегодняшнего дня...
Рано утром мы поехали с Рафиком в банк за деньгами, которые пришли на наш счет от клиента из Тюмени. С каждым днем банки работали все хуже, и этот перевод шел почти два месяца. Клиент нервничал, терроризируя Рафика телефонными звонками.
– Сейчас прокатимся в банк, потом быстренько за товаром, – весело говорил Рафик, небрежно держа руль одной рукой.
Мы остановились у светофора.
– Ну куда ты прешься, слепой, что ли? – закричал Рафик, высовываясь из машины и обращаясь к водителю красного «Москвича», который ехал за нами и, не вовремя затормозив, чуть не смял Рафику заднее крыло. Водитель, на которого я тоже обратил внимание, ничего не ответил. С каменным лицом он смотрел в одну точку, крепко сжимая баранку. Такую неприятную физиономию мне не часто приходилось видеть. Землистая кожа, кривой рот и острый кадык на тонкой шее делали его похожим на вампира из фильма ужасов, который я недавно смотрел по видео. Большую часть его лица скрывали огромные солнцезащитные очки. В глубине салона виднелись двое других, которых мне не удалось рассмотреть, потому что загорелся зеленый свет и машина тронулась с места.
