Дэвид Моррелл - Рэмбо 2
Мэрдок скрестил руки и откинулся в кресле.
— И без того дело скользкое, а тут еще… Траутмэн встретился взглядом с Рэмбо.
— Пойми, они знали, что ты будешь по гроб им благодарен за то, что тебя вытащили из каменоломни. Логично? Они вычислили, что ты не откажешься помочь американским военнопленным, поскольку обладаешь чувством долга. Но чего они не могли предвидеть, так это, послужат ли твои воспоминания об этом лагере… ну да, это тот самый лагерь, где ты сидел, где тевя пытали… Дьявольщина! Короче, они не могли предсказать твою реакцию на этот лагерь. Боялись, что ты наотрез откажешься ехать туда и пошлешь их подальше вместе с их заданием.
Рэмбо заставил себя несколько раз глубоко вздохнуть, справляясь с охватившим его приступом бешенства.
— Цэрэушники! У них все по-прежнему. Ложь во всем. Мэрдок отложил ручку.
— Это не ложь. Скорее, полуправда. Запомни: я тебе никогда не лгал. Просто не выкладывал все, как есть.
Рэмбо не сводил с него глаз.
Ну что? — продолжал Мэрдок. — Хочешь услышать правду? Да, ты бежал из этого лагеря. С ним связано твое новое задание. Я сказал тебе, что компьютер выдал твое дело за какие-нибудь секунды. Думаешь, дело в твоем послужном списке, в наградах? Да, и в них тоже. В том, что ты классный рейнджер? Безусловно. Сыграло роль то, что ты сам был в плену? Пожалуй. Но суть не в этом. А в том, что на свете нет второго человека, который бы знал окрестности этой базы, так как знаешь их ты. Вот тебе и правда. Степень риска при выполнении этого задания максимальная. Мог ли я быть заранее уверен в твоем ответе? Любая случайность в ту минуту могла повлиять на твое решение. Если же ты соглашаешься, если пойдешь до конца, то на время выполнения задания тебя восстанавливают в кадрах спецназа. По-моему, для тебя это немаловажно. В случае успеха операции, не могу обещать, но, думаю, что указом Президента твое дело будет закрыто. Я уже поговорил кое с кем на эту тему. Еще раз спрашиваю вас, лейтенант: согласны?
— Здорово работаете, — ответил Рэмбо.
— Это не ответ.
— Хорошо. Идет.
Рэмбо в задумчивости провел рукой по груди. Мэрдок не скрывал своего удовлетворения.
— Рад, что мы договорились. Теперь я займусь твоим отъездом.
— Как будет проходить операция?
— В два этапа: сбор разведданных и спасательная акция. Твое дело только разведка. Обследуешь местность, убедишься, что там действительно содержатся американские военнопленные. Сделаешь фотоснимки, тактические замеры и вернешься на место сбора. — Мэрдок помолчал, словно желая придать особый вес тому; что последует за этими словами. — Ничем не выдавая своего присутствия.
— То есть как? — Рэмбо перевел изумленный взгляд с Мэрдока на Траутмэна. — Я не имею права отбить наших ребят, если они там?
Мэрдок не дал Траутмэну ответить.
— Ни под каким видом. Абсолютно исключено. На второй стадии в операцию включается десантная группа «Дельта». Они атакуют лагерь.
Но ведь и я там буду. Неужели я гожусь теперь только на то, чтобы делать снимки?
Мэрдок взял ручку, постучал ею по столу.
Не кипятись, парень. На твою долю тоже хватит приключений.
— Еще бы! Заниматься фотографией. Всю жизнь мечтал. — И Рэмбо обратился к Траутмэну: — Сэр, на этот раз мы должны победить?
— На этот раз дело за тобой, — ответил полковник.
— Твой рейс в Бангкок в шесть тридцать утра. Вот паспорт, свидетельство о рождении, прочие документы. Полетишь под своим именем. Я бы не стал на этом настаивать, но в Таиланде сейчас с большим подозрением относятся к американцам, прибывающим в страну. Так что во избежание, скажем так, неожиданностей, пройдешь проверку документов под своим именем. Ну, а когда заметешь следы, оставим эти строгости.
Мэрдок улыбнулся, давая понять, что самое любопытное скрывается в его последних словах.
Рэмбо внимательно смотрел на собственную фотографию в паспорте. Снимок сделан совсем недавно. Это ему не понравилось. Он не помнил, чтобы в последнее время его фотографировали.
— Откуда это у вас? Приготовили заблаговременно? Неужели были настолько уверены в моем согласии?
— Мы не уверены ни в чем. Если бы снимок не пригодился, уничтожить его так же несложно, как сделать другой, — ответил Мэрдок. — Итак, в Бангкоке ты выходишь на связь с…
2
Лайнер японской авиакомпании пошел на посадку. Гул моторов становился глуше. Рэмбо ощутил легкое подташнивание, уши заложило. Он сжал зубы и сделал несколько глотательных движений. Доносившиеся до него звуки вновь обрели четкость. Самолет нырнул вниз, минуя полосу облаков. Рэмбо увидел сияющий в лучах солнца пейзаж Юго-Восточной Азии: умытые дождем леса, извилистые реки, аккуратные полоски возделанной земли. Впереди раскинулся громадный, многолюдный Бангкок.
Последнее воспоминание об этих краях осталось у него с тех пор, как он бросил прощальный взгляд в иллюминатор американского транспортного самолета, возвратившего его в прежний мир. В тот мир, где что-то значил Белый Дом, где награждали Почетной медалью Конгресса. В его рапорте описан побег из вьетконговского лагеря и последующие шесть недель его скитаний в джунглях — ровно столько времени ушло на то, чтобы добраться до американских частей, стоявших за демилитаризованной зоной. Но что значат сухие строки рапорта в сравнении с перенесенными ими мытарствами? Никому не дано испытать весь кошмар вьетнамских джунглей, через который он прошел. Лишь по счастливой случайности его не застрелили часовые возле американской базы. Они не могли взять в толк, что это одичавшее существо принадлежит к их расе. Вертолетом его тут же переправили в Сайгон, где медики поставили его на ноги, а оттуда… всего тридцать шесть часов спустя — никакой тебе адаптации — на базу американских Военно-воздушных Сил в Эдварде. Добрая старая Америка-Подлинный ад наступил, когда он понял, что все вокруг давно забыли Вьетнам, словно война эта была так себе, эпизодом. От него ждали того же. Будто он мог склеить из кусочков свое разбитое войной прошлое.
Вот что привело его в этот город…
Потом был Тисл.
Толчок шасси о землю вернул Рэмбо к действительности. Он достал из-под сиденья дорожную сумку — весь его багаж.
А что если сейчас поставить точку? Исчезнуть.
После всего, что выпало ему перенести во Вьетнаме, он никому ничего не должен. Восток он знает не хуже, чем Штаты. Скрыться! И не будет больше ни тюрем, ни лагерей, никаких заданий.
А почему бы и нет?
Но тут же он вспомнил об американских парнях. Пленных. Сколько лет они находятся в этом аду? Полгода его собственного пребывания в лагере просто развлекательная прогулка в сравнении с тем, что досталось им.
Вспомнился Траутмэн. Он рисковал своим положением на службе, всей своей карьерой, добиваясь освобождения Рэмбо из тюрьмы. Ведь это он вырвал своего подопечного, которого называл «сыном», из ненавистных тюремных стен.
Он глубоко вздохнул и, собрав всю свою волю, произнес:
— Я дал слово чести. Я сдержу его. Еще раз сдержу свое слово.
Но тревога не покидала его. И кивая улыбающейся стюардессе в ответ на ее дежурное: «Всего доброго. Спасибо за полет на нашем самолете», и спускаясь по трапу, он не мог избавиться от недобрых предчувствий.
3
Аэропорт Дон Мванг в Бангкоке больше всего напоминал растревоженный муравейник, если бы еще в муравейнике пахло прогорклым маслом. Отвратительный запах проникал повсюду. Стараясь не привлекать к себе внимания, он затерялся в толпе пассажиров, сошедших с самолета и, миновав бесчисленные лабиринты аэровокзала, добрался до стойки таможенного контроля. Его паспорт, как и обещал Мэрдок, оказался чище чистого.
— Цель вашей поездки?
— Отдохнуть решил.
Инспектор окинул его недовольным взглядом. Отдых в его понимании, наверняка связывался с опиумом и борделями.
Но печать поставил.
— Желаю приятно провести время.
Рэмбо вышел из помещения аэровокзала, и его тут же обдало волной столь привычного азиатского зноя. Рубашка мгновенно прилипла к телу, лицо заливало потом. Крепко сжимая в руке дорожную сумку, он начал пробираться сквозь пеструю восточную толпу, лавируя среди немыслимого хаоса машин.
Обшарпанное такси, допотопного вида «ситроен», чуть ли не въехало на тротуар. Рэмбо сел в машину.
— В отель Индра, — сказал он маленькому, вертлявому, точно ящерица, шоферу.
Едва они отъехали за угол, Рэмбо резко повернулся назад. Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы оценить обстановку. Краткой фразой на тайском языке он приказал шоферу остановиться. Шофер затормозил, удивленно взглянул на странного пассажира, и брови его поползли вверх, отчего он стал еще больше похож на какого-то диковинного зверька.
